– Это Московский международный грузовой терминал. А машинки называются «БЛЗ», – пояснил невозмутимо Скрипач. – Я на них работаю. Если ты не понял, ты теперь тоже на них работаешь. Наша машина в колонне третья, и я еще, для справки, в этой колонне радист. Всего идет восемь машин. Да, если посмотришь налево, то там стоят «Сциллы», вон, видишь? Зеленые такие… Это в данном случае – турецкий караван на разгрузке. Идем мы, между прочим, в Турцию, чтобы ты знал. Так, дальше. Сейчас познакомимся с главным караванным, зовут его дядя Коля, и мужик он строгий, учти это сразу. Стой молча, кивай, если спросит – ответь что-то подходящее. Если ответишь не подходящее… будет продолжение сцены у лифта. Управлять машиной научу в процессе, там ничего сложного, это тебе не секторальная станция. Все, пошли. Через полтора часа караван выходит, надо торопиться.
Дядя Коля к Иту особенного интереса не проявил. Он оказался крепким коренастым мужиком лет сорока-пятидесяти, таким же загорелым, как Скрипач, и с точно такой же амуницией, разве что значков было два – один шофера первого класса, второй – старшего караванного. Спросил про спиртное. Ит честно ответил, что не пьет. Дядя Коля удовлетворенно хмыкнул. Потом спросил про двигатели – Ит начал было рассказывать, но караванный лишь махнул рукой, мол, все ясно, знаешь.
И они пошли к своей машине.
* * *
– Так. Рассказываю. Вот это – подсобная. Там сортир. Инструмент вот в этом шкафчике. Если что-то взял, то после того, как воспользовался, верни на место. Не вернешь – Коля голову оторвет, он за этим лично следит. Теперь водительская…
Скрипач открыл узкую дверь, и они вошли внутрь тесной кабины.
– Сегодня ночью будешь сидеть рядом, смотреть, как веду. – Скрипач говорил короткими рублеными фразами. – Колонна идет почти без остановок, поэтому спать приходится по очереди.
Он отодвинул занавеску, расположенную позади сидений водителя и пассажира. За ней обнаружилась узкая полка, застеленная полосатым матрасом. Второй матрас лежал свернутым в головах.
– Раньше со мной Егор ходил, так этот ублюдок спер белье, когда его уволили, – пояснил Скрипач. – Мне оно как-то без надобности, поэтому всяких простыней с наволочками нет. Дальше. Первая остановка будет перед Крымским хребтом, там тоннель, который положено идти без перерыва. Вторая – в кемпинге на дамбе, это уже в Черном море. И третья – Стамбул. Обратно – тем же порядком. Иногда встаем на поломки, но это уж как получится.
Он пролез на водительское место, защелкал переключателями. Сначала засветилась приборная панель, потом – под потолком кабины зажглась тусклая лампочка.
– Смотри сюда, – приказал Скрипач. – Запоминай. Датчики: тахометр, масло, горючка, скорость. Вот эта панель – кузов. Там гидравлика и шлюзовые замки, это я потом объясню, в процессе. Понятно?
Ит слабо кивнул.
– Хорошо, – одобрил Скрипач. – Скоростей у «БЛЗ» всего четыре – три вперед, одна назад, но лучше бы тебе никогда не узнать, как эту дуру назад двигать, при таком размере, инерции и ответе на руль. Учти, на руль они запаздывают сильно – крутанешь, а поворачивать оно начинает секунд через десять, а то и больше. Сцепление с двойным выжимом, это я покажу… Что еще?
Скрипач задумался, почесал подбородок.
– А, ну да, – сообразил он наконец. Полез в бардачок, вытащил из него завернутый в бумагу пакет и протянул Иту. – Это твое.
Ит, помедлив, развернул бумагу. В ней оказался пистолет, кобура, портупея и значок шофера шестого класса.
– «Терьер». – Скрипач взял пистолет, покачал на ладони. – Весьма удачная машинка, замечу. Пристреляешь на первой большой остановке. Положено носить с собой заряженным. Патроны в бардачке, три коробки. У меня такой же. Еще тут есть автоматы, они в карманах на дверях, магазины там же. По одному на оружии, и по два запасных. Патроны, пока мы на нашей территории, в подсобной кабине. Перейдем границу – перенесем ящик сюда. Так положено.
– Зачем? – впервые за все время спросил Ит.
– Затем, что на караваны нападают, и чаще, чем хотелось бы. – Скрипач повернулся и продемонстрировал длинную царапину на левом плече, правда, уже давно зажившую. – Это с позапрошлого рейса. А здорово было бы, если бы в голову попали, правда? – ехидно спросил он. – И мне хорошо, и тебе не мучиться…
Ит не ответил, отвернулся.
– Собственно, экскурс пока что закончен, – подвел итог Скрипач. – Рейс простой, короткий, освоиться – как делать нечего. Все, ждем команду, и по коням.
* * *
Следующие дни превратились для Ита в настоящий кошмар. Спать толком он не мог, есть не получалось вообще – мутило, болела голова. Когда вел Скрипач, Ит садился не рядом с ним, а на пол. Он забивался в самый дальний угол, в узкий простенок между креслом и дверью кабины. Сидел и неподвижно смотрел в темноту под приборной панелью. В темноте было спасенье, но спасенье теперь не приходило – только смертельная глухая тоска и ожидание окончания этого безумия, ничего больше. Когда вел он сам, мысли целиком и полностью отнимала дорога – плавно покачивающийся впереди кузов «БЛЗ-2», идущего впереди, тонкий потертый руль под руками, педаль газа под правой ногой, пустое небо в вышине, наполовину перекрытое козырьком кузова, и пейзаж по сторонам, на который Ит не обращал ровно никакого внимания.
Дошли до хребта, встали на стоянку – целых двенадцать часов отдыха. Мужики-водители, с которыми Ит еще не был знаком, отстегнули один из трехместных скутеров, имевшихся при каждом «БЛЗ», сгоняли в соседствующий с кемпингом поселок и вечером затеяли шашлыки из баранины. Дядя Коля зорко следил за тем, чтобы не пили, но никто и не пил – после того, как старший караванный вышвырнул из колонны пьянчужку Егора, все осторожничали.
Потом были почти сутки в тоннеле, где Скрипач Ита к управлению не допустил и правильно сделал. Колонна шла медленно, максимальная скорость в тоннеле позволялась не более двадцати километров в час, но на практике никто и никогда не разгонялся выше десяти. Тоннель, прорытый под старыми горами, извивался и петлял так, что Ит в своем нынешнем состоянии неминуемо угробил бы машину. Только после того, как колонна вышла наконец на ялтинский тракт, Скрипач передал управление Иту, а сам полез на койку за занавеску – отсыпаться. И проспал до самой дамбы.
Вышли в море. Возможно, в других обстоятельствах Ит бы удивился тому, что увидел, но сейчас ему было совершенно все равно, что вокруг. Его не удивила ни пятиметровой высоты широченная дамба, покрытая выщербленным бетоном, ни светлые отмели по ее сторонам. Весело перешучивались по рациям про что-то свое другие водители во время переклички, вокруг колонны носилась стая чаек, кто-то сокрушался, что оставил дома удочки (вот бы рыбки половить в кемпинге!), кто-то сетовал, что не обменял рубли на турецкие лиры по хорошему московскому курсу, а еще кто-то рассказывал на всю колонну пошлейший анекдот про тетку и асфальтовый каток.
