— Все привыкли куда-то бежать, постоянно к чему-то стремиться. Мысль о том, что где-то лучше, чем здесь, не дает людям покоя. А ты представь, что лучше, чем здесь и сейчас, места нет, — напутствовал Толика наставник Трай. И ушел.
Первые два часа просидеть было несложно, в начале третьего часа бездействие стало утомлять. По прошествии трех часов бездействие начало тяготить так сильно, что стало почти невыносимым.
«Да в самом деле, что здесь сложного? Сиди и смотри!» — пронеслось в голове у Анатолия.
В гладкой поверхности воды отражалось небо и мерно плывущие облака. Постепенно Толик тоже стал куда-то мысленно уплывать вместе с ними, растворяться в окружающем пространстве. Где здесь? Где сейчас? Где он? Где озеро? Ничего нет. Есть ли время? Времени нет. Секунда или вечность — это не имеет никакого значения.
Очнулся он от того, что кто-то трясет его за плечи. Это было неожиданно, Толик не сразу понял, что трясут именно его. Кто трясет? Оказалось, это наставник Трай. Он примчался к озеру огромными прыжками. Был он полон тревоги, и причиной опасений был именно он — Толик.
Не далее как десять минут назад Трая побеспокоил сэнссай Ликр, который сам был немало озадачен.
— Трай, ты не занят? — Сэнссай выглядел озадаченным, что бывало с ним нечасто.
— Заходи, Ликр. Что-то случилось?
— Не знаю. Помнишь, ты попросил меня присматривать за человеком, которого привез хранитель?
— Конечно, помню. Что-то не так?
— Его нигде нет. Я искал его ментальный образ полчаса назад. Он сидел на берегу озера и смотрел на воду. У меня выдалась свободная минута, и я решил посмотреть, где он сейчас. Так вот, его нигде нет. Вообще нигде, ни малейшего отзвука.
— Может, ушел?
— Трай, я серьезно. — Ликр взглянул чуть укоризненно. — Ты же знаешь, десяток-другой лиг не имеют для меня значения, а дальше за полчаса он уйти никак не мог. Не мог даже на лошади ускакать.
— Хранитель О'Брилин говорил о чем-то подобном. Сэнсы теряли его при поиске. Потом нашли.
— Это совсем другое дело. Как бы объяснить… Сэнсы не знали, кого они ищут. Это все равно как узнать человека с чужих слов. Можно узнать, можно обознаться. Мне же найти Анатолия не сложнее, чем узнать соседа, встретившись с ним лицом к лицу. Даже от спящего человека есть фон, и если этот фон мне хорошо знаком, я его различу за лиги. Сейчас я такого фона не чувствую.
Наставник встревожился не на шутку. Быстрым шагом он вышел из помещения и направился к озеру, по пути переходя на бег. Сэнссай Ликр поспешил следом.
— Так вот же он, старый ты пень, никуда Анатолий не делся, сидит там, где я его и оставил!
Наставник дал волю своим чувствам, что было для него делом почти небывалым.
— Не знаю, кто там сидит, но я и сейчас могу заявить с полной ответственностью — Анатолия здесь нет.
— А кто же тогда есть?
— Никого нет.
Наставник подбежал и начал трясти Толика за плечи.
— Вернулся, — через пару секунд удивленно сказал сэнссай.
— С тобой все в порядке? — Трай внимательно рассматривал своего ученика.
— Все в порядке, наставник Трай, — удивленно отозвался Толик.
— Прости меня, я был слишком беспечен. Надо было быть осторожнее с этим заданием. Но кто бы мог подумать, подобного раньше не случалось…
— Чего не случалось?
— Такого полного погружения.
Наставник удивленно покачал головой.
— Вообще-то это упражнение предназначено совсем для другого, — пояснил он. — Это всего лишь тренировка терпения и способности оставаться уравновешенным в любой ситуации.
— Я что-то сделал не так?
— Нет-нет, все в порядке, — заверил Трай. Но выглядел он при этом весьма озадаченным.
Подобных этому экспериментов Трай больше не проводил, а вот разговаривали с Толиком они все чаще, посвящая этому занятию по нескольку часов каждый день.
Толик, как мог, рассказывал о своем мире и удивлялся реакции собеседника. Все, о чем он говорил, оценивалось и воспринималось совсем не так, как он мог бы ожидать. На некоторые вопросы он вообще не мог ответить.
Больше всего удивили Трая не технические новинки, как можно было бы предположить. Когда Толик рассказывал о достижениях науки, наставник кивал. Порой чуть удивленно, порой — снисходительно. Но и только.
Настоящее удивление вызвало другое.
— А кто в вашем мире, уважаемый Анатолий, хранит устои? — поинтересовался Трай.
— Что вы имеете в виду?
— Кто обеспечивает стабильность, следит за тем, чтобы в обществе не было волнений?
— Полиция.
Толик рассказал о полиции.
— Понятно, муниципальная стража, — кивнул Трай. — У нас такая тоже есть в городах. Следит за порядком в торговых рядах и разбирает споры. А устои кто хранит?
Толик смутился:
— Возможно, наставник Трай, я вас не так понимаю. Что вы имеете в виду? Обычаи? Обряды?
— При чем здесь обычаи? Хотя обычай обычаю рознь. Смена обычаев может никак не отразиться на стабильности ментального поля, а может его серьезно поколебать. Но это лишь одна из многих причин. Что касается обрядов, то они — лишь внешнее отражение внутреннего настроя. Если внутренний настрой не меняется, изменение последовательности действий не имеет большого значения. Но да, без нужды менять их нежелательно. Установить новые устойчивые связи сложнее, чем поддерживать уже имеющиеся.
— Должно быть, я еще плохо знаю язык. О каком поле идет речь, уважаемый наставник, и при чем здесь устои?
— Возможно, проблема действительно в твоем незнании языка. Иного объяснения я не нахожу. Не может такого быть, чтобы устои не хранились. Что ж, начнем с начала. Знаешь ли ты, что такое мысль?
— Человек думает, электрические сигналы бегут по цепочкам, — начал рассуждать Толик.
— Я не знаю, что и куда бежит, но мысль есть изменение ментального поля.
— Сомневаюсь, уважаемый. Наша наука продвинулась далеко вперед, и ничего подобного я не слышал, — возразил Толик.
— Не надо сомневаться. Спроси Ликра, он чувствует эти изменения так же, как мы с тобой видим и слышим. Впрочем, зачем его тревожить. Вот идет один из его учеников. Илик, — окликнул парнишку наставник, — подойди сюда.
— Слушаю, наставник, — отозвался паренек.
— Сядь лицом к столовой. Говори обо всем, что будет делать Анатолий.
Парнишка расположился метрах в пяти от наставника, отвернулся и прикрыл глаза. Трай сделал приглашающий жест рукой.
Толик встал и помахал рукой.
— Господин Анатолий машет рукой, — отозвался ученик.
Толик присел, встал, сделал оборот вокруг своей оси. Парнишка рассказывал обо всем, как будто видел это собственными глазами.
