— Салям алейкум, уважаемый!
— Ваалейкум ассалям, о паша!
По этикету, конечно, стоило бы поинтересоваться у паши, как он спал в прошедшую ночь, но такой вопрос вполне мог быть посчитан за издевательство, поэтому Карагез-оглы счел за лучшее учтиво замолчать.
— Идем к вам!
Поднялись в рабочий кабинет бея. Визирь сразу взял осла за уши:
— Вы сказали, у ваших людей были видеорегистраторы… Записи ночного происшествия подготовлены?
— Так точно! Подготовлены, о паша! Карагез-оглы в очередной раз уступил место за своим столом начальнику и вывел на видеопласт компьютера необходимый материал.
Визирь внимательно просмотрел записи, а потом задумался.
В операции по захвату агента непосредственно участвовали пятеро работающих на визират государственной безопасности сотрудников с подготовкой мамелюков, еще пятеро были на подстраховке.
Всего-навсего требовалось сцапать человека, нацепить наручники и затолкать в водородник… Пятеро на одного — невелика проблема даже для обычных работников, не мамелюков!
Увы, оказалась велика…
Честно сказать, в запланированных действиях сотрудников придраться было не к чему.
Захват происходил ночью, нападавшие использовали «глаза кобры» и парализатор. Однако, судя по развивающимся на видеопласте событиям, жертва технологически была вооружена не хуже нападавших. А технически — то есть техникой рукопашного боя — много лучше. Сотрудник с парализатором даже не успел воспользоваться оружием. Мгновенный выпад в его сторону, и тело мамелюка оседает на землю, а парализатор оказывается в руках неверного. Обездвижить остальных — теперь легче легкого. А потом уже никто не мог помешать «жертве» свернуть «нападающим» шеи…
Лицо вражеского агента рассмотреть не удалось — его верхнюю часть закрывали большие очки.
Видимо, он тоже пользовался «глазами кобры».
— Странно, — сказал визирь, оторвавшись наконец от видеопласта. — Как этот парень сумел понять, у кого из наших сотрудников находится парализатор, настолько быстро, что тот даже не успел воспользоваться оружием?
Карагез-оглы пожал плечами:
— Есть неподтвержденная информация, что у росских «росомах» имеется некая особенность. Нечто вроде предчувствия грозящего нападения…
— Да, я тоже слышал об этом. Правда, никаких подтверждений тому нет. Нам никогда не удавалось захватывать «росомах» живыми. А если бы и удалось, можно ли верить их словам?… Да, похоже, на сей раз они прислали сюда «росомаху»… — Визирь отодвинулся от компьютера и потер затылок. — Ясно одно… Ошибка в действиях ваших сотрудников все-таки была. Это самоуверенность… Впрочем, они наказаны за нее в полной мере.
— Да встретят их гурии на небесах… — В голосе Карагеза-оглы прозвучала откровенная печаль.
— Что намереваетесь предпринять дальше? Карагез-оглы потеребил бороду:
— С Ибрахимом ибн Аль-Фаридом этот тип пока не встречался, просто следил за ним… И кажется мне, что ночная история не заставит его ни залечь на дно, ни, тем более, обратиться в бегство.
— У меня такое же впечатление, — кивнул визирь.
— Значит, попробуем снова предпринять попытку ареста. Только на сей раз я велю отправить на его поимку не меньше пятнадцати человек с несколькими парализаторами. И чтобы сначала оружие применили, с расстояния, а потом уже хватали его.
— Да благословит вас Аллах!.. Только смотрите, чтобы ваши сотрудники там друг друга не перестреляли! Чем больше людей участвует в операции, тем больше вероятность неудачи…
— Я сам пойду со своими людьми, о паша!
— Что ж, не буду препятствовать, и да поможет вам Аллах!
Отобедав в чайхане управления, Анвар ибн Аль-Масуд вернулся в гости к «Толстому Рашиду».
Все равно сидеть в кабинете Гафура Карагеза-оглы было бессмысленно. Пусть работает человек, готовится к повторному задержанию неизвестного. А заводить собственный кабинет в управлении было бессмысленно вдвойне — подумать можно и в любом другом месте. А больше пока и заниматься нечем…
Мысли его вновь вернулись к происходящему.
Неизвестный по-настоящему нагл. Но и очень уверен в себе — любой другой не стал бы сразу после ареста соратника мозолить глаза новобагдадским безопасникам. Залег бы на дно и отсиделся. Очень похоже, что врагом и в самом деле является «росомаха».
Правда, есть и другое объяснение необычайной смелости противника. Если у него просто нет времени на оперативные меры по обеспечению собственной безопасности. Это, правда, не отменяет возможности участия в ночных событиях все того же «росомахи»…
Визирь вспомнил, что ему известно про это элитное подразделение росских силовых структур.
Известно было немногое. Проходят специальную подготовку, крайне живучи, как правило одиноки и чрезвычайно решительны… Вот и все! А остальное — исключительно слухи, которым то ли верь, то ли не верь. Карагез-оглы прав — ни одного из них еще не удавалось взять живым. Может, стоит позволить этому парню встретиться с потным толстяком Ибрахимом, а потом уже пытаться арестовать? Может, добившись своей неведомой цели, он слегка расслабится?…
В дверь номера негромко постучали.
— Кто там, ради Аллаха?
— Коридорный, о господин.
— Войдите. Не заперто. Открылась дверь. Коридорный вошел.
— Что вам надо, уважаемый? — сказал Анвар ибн Аль-Масуд. И едва не прикусил язык.
Этого парня он уже видел. Но не потому, что рассматривал коридорных в караван-сарае «У толстого Рашида». Просто, готовясь выполнить задание Светлейшего, он подробно изучал собранную людьми Бадри ибн Аль-Рахмана информацию о том, что происходило в последнее время в Росской империи. И стоящий перед ним сейчас человек находился в центре всех тамошних событий.
— Как вам удалось… — Визирь не договорил и потянулся к халату, где лежал парализатор.
— Не надо, уважаемый.
Фраза прозвучала совершенно спокойно, но было заметно, как у гостя напряглись мышцы.
И визирь понял — действительно не надо.
На подобного уровня наглость не стоит отвечать излишней агрессивностью. Целее будешь!
Мышцы гостя тут же расслабились.
— Не надо, уважаемый, — повторил он. — Я не причиню вам никакого вреда.
— Тогда зачем вы здесь?
Гость открыл рот. И снова закрыл его. Будто ему пришла в голову совсем другая мысль, резко изменившая первоначальные планы…
— Считайте, о паша, что я просто пришел с вами познакомиться. Это ведь желание сродни жажде невинной девушки.
