— Идёт, — кивнул головой Погосян.
Андрюха с Тёмой пошли на склад, в соседний дом и вскоре принесли коробку сигарет «Marlboro» и пол мешка крупы.
— Гречка подойдёт? — спросил Дон протягивая мешок.
— В самый раз, — старлей заглянул в мешок и, убедившись, что там, действительно гречка, взвалил мешок на плечо, — А это что у вас? Генератор?
— Вроде того, — кивнул Тёма, — А что?
— На кой болт вам это старьё? — удивился Погосян.
— А ты можешь предложить что-то получше? — оживился Новиков.
— Могу, — усмехнулся Погосян, — Я — много чего могу.
— А конкретнее?
— Могу привести вам настоящий, армейский дизель-генератор на платформе «Урала». Но не сегодня и не задарма.
— Ну-ка, ну-ка… — вот тут уже Никотин оживился, — А что ты ещё можешь привести?
— Это, смотря, что вы можете предложить взамен??? — захохотал Рубик.
— Ты понты не колоти! — сурово осёк его Никотин, — а то ляжешь прямо здесь, — он клацнул затвором и Погосян моментально изменился в лице.
— Не интересно с вами торговлю вести, — обречённо вздохнул армянин, — За генератор — двадцать ящиков крепкого алкоголя. За систему постановки радиопомех — столько же, десять мешков макарон и коробку растительного масла. А если вытащите нас отсюда, — Погосян серьёзно посмотрел в глаза Никотину, — БэТэр, восьмидесятку. Но это, при условии, что выйдут все и без единого выстрела.
От услышанного, друзья замерли в замешательстве. Подумав секунд тридцать, прервал молчание Никотин.
— Предложение заманчивое. Нам надо посоветоваться.
— Советуйтесь, — кивнул Погосян, — Я приду завтра, в десять. А сейчас — всего доброго, — Погосян развернулся и махнул бойцам, которые уже разложили сигареты по вещмешкам.
Как только они скрылись за забором Никотин посмотрел на часы и сказал:
— Братцы — ВРЕМЯ!!! Тёма, ты крепёж принёс?
— А то, — развёл рукам Тёма.
— Тогда, дуйте в дом, за плитой! И живее, братцы. Времени катастрофически нет!
А время было — полдвенадцатого. И где-то, очень далеко, застрекотал вертолёт, который готовился взлететь.
* * *
Плита стояла на самой верхней точке насыпи над бомбоубежищем, на бетонной площадке и Никотин уже прикручивал к ней пулемёт. Тёма, как мог, помогал ему. Барашки на струбцинах были отломаны, но в Кайене оказались пассатижи. С их помащью «Утёс» и был установлен на «станок». В духовку плиты наложили кирпичей. На развёртывание системы ушло всего пятнадцать минут.
Всё, братцы, — подытожил снайпер, — Я остаюсь здесь и прикрываю вас. Тёма, идешь с Доном. Возьми гранатомет. Сядешь недалеко от рынка и будешь его прикрывать. Если что — сразу лупи по вертушке и уходи, — Тёма кивнул головой и побежал в нору, за шайтан трубой, — Теперь ты, — Никотин хлопнул Андрюху по плечу, — Будь осторожен, тёзка. Если что — падай куда-нибудь. Лучше в колодец какой-нибудь… Полковник подвести не должен, но если вдруг…
— Да не ссы ты так, — подмигнул ему в ответ Дон, — если мы, до сих пор живы, значит это кому-то нужно… Всё, дружище.
В это время, вертушка, взвыла турбинами и показалась километрах в двадцати, на юге.
— НЕ УСПЕЕТЕ! — закричал Никотин. Архангел выскочил из подземелья с двумя гранатомётами за плечами, — Тёма, Дон! Накройте машины сетками!!! Бегом!!!
А вертолёт, тем временем, взял курс на Павловск.
Накрыв сетками машины, Архангел и Дон, прихватив из «Тигра» подзарядившиеся рации, побежали в сторону рынка, а Никотин развернул пулемёт в сторону приближающегося вертолёта. Вообще-то, для стрельбы по воздушным целям, на «Утёс» ставится специальный прицел. Такой большой круг — сетка. Но сейчас его не было. Да и не нужен был Никотину этот прицел. Он понимал, что максимум, что он сможет сделать, если что-то пойдёт не так, это всего лишь — выпустить из пулемёта одну, короткую очередь. Дальше, его просто разметает одним залпом из скорострельной пушки или неуправляемыми ракетами. И, тем не менее, он был готов к этому. Может быть, Дон и Архангел не понимали, на какой риск они шли сейчас. Никотин понимал. Поэтому и был готов прикрыть своих товарищей.
А вертушка, тем временем, прошла завал и начала выходить на разворот. Это был транспортно-боевой Ми-24. И Никотин понял, с такой бронёй как у этой машины, его стрельба из пулемёта будет, что в ухо клизма — бесполезным и ненужным занятием. И, тем не менее, он продолжал держать на мушке «мясорубку».
А вертолёт тем временем выполнил манёвр и завис недалеко от их убежища.
— Ш-ш. Здесь полсотни шестой, — громко зашипела радиостанция в «Тигре». Похоже что Тёма включил её на полную громкость, когда взял рации, а Терешков дал указания летунам вести переговоры только на частоте переговоров с Никотином, — Я на месте. Начинаю выгрузку. Как поняли? Приём.
— Ш-ш. Здесь Тихий. Понял тебя, полсотни шестой.
Боковой люк-дверь у «мясорубки» открылась как в купе и оттуда, на лебёдке начала спускаться большая коробка.
— Ш-ш. Здесь Дон, — из радиостанции послышался знакомый голос, — Груз принимаю. Полсотни шестой, видите меня?
— Ш-ш. Я полсотни шестой. Вижу вас, Дон.
Коробка скрылась за обломками стоящей рядом, разрушенной трёхэтажки.
— Ш-ш. Помедленней, стоп! Отлично, полсотни шестой! Ещё что-то будет?
— Ш-ш. Ни как нет, Дон. Удачной охоты, братцы! Конец связи!
— Ш-ш. Спасибо, полсотни шестой. Конец связи.
Как только Дон сказал эту фразу, вертолёт, не выбирая лебёдки начал набирать высоту и полетел назад. Похоже, лётчики не очень хотели хватать лишние «рентгены» и «БАРы», по этому и хотели свалить из Зоны «П», по быстрее. Как только вертолёт отлетел километра на два, Никотин похромал к «Тигру» и взяв в руки рацию, вызвал Дона и Тёму.
— Ш-ш. Здесь Дон.
— Ш-ш. Здесь Архангел.
— Коробку не трогать! Возвращайтесь на базу! Немедленно. И без разговоров.
— Ш-ш. Здесь Тихий, — команда переговаривалась на прежней частоте, по этому, Терешков всё слышал и без проблем вклинился в их милую беседу, — Что, Андрей? Думаешь, а не замутил ли Терешков какую-нибудь бяку? Правильно думаешь! Я бы на твоём месте также думал. Но ты не переживай. Вы мне живыми и здоровыми нужны! Да! Ты извини, но генератор я тебе не выслал. Всё остальное — в полном объёме, так что — бери ящик, не бойся.
— Бережёного бог бережёт, товарищ полковник. Все на базу! Конец связи.
* * *
— Ну что тебе опять не понравилось? — Дон был немного раздражён излишней мнительностью Никотина, — Полковник сделал всё, как обещал!
— Всё, да не всё, — совершенно спокойно ответил ему Никотин, — Он мог положить какой-нибудь сюрприз.
