Я снова развернул трофейную карту, пробежал взглядом по отметкам, сделанным покойным «эсэсовцем» Бородулиным. А ведь здесь явно обозначены все опорные пункты и гарнизоны бандитов в этой части области. И карта хорошая, генштабовская, такая же как и у нас. И все основные пункты дополнены аэрофотоснимками. Капитально.
– А железка теперь стоит? Бандиты поезда не гоняют?
– Не, не гоняют. – ответил Коля. – Зачем им? Как все началось, так железнодорожники культурно пути освободили, подвижной состав на запасные пути убрали. Путь должен был целым остаться, контактная сеть разве что обесточена.
– А чтобы маленький состав собрать и с места стронуть, сколько тебе времени надо?
Петр потыкал пальцем в карту, в станцию, обозначенную как «ст. Павлюково», сказал:
– Отсюда вообще ничего не надо. Там пустых платформ на запасной путь полсотни загнали, да так и оставили вместе с маневровым. При мне было, своими глазами все видел. Отцепить десяток, или сколько там нужно, и в путь. И подойти к станции можно прямо от нас по грунтовке, не обязательно на трассу лезть. И лес там вплотную подходит.
Коля уже явно понял, к чему я клоню, Петр же прислушивался к разговору со все возрастающем вниманием.
– Коль, а до Нижнего, если стрелки переключить, угнать вас в какой-нибудь тупик не выйдет?
– Здесь до Нижнего один перегон, двести десять верст. – ответил Коля. – Ни одной стрелки, дуй себе по дороге, и дело с концом. Только платформы пригородного. Остановить можно, если только пути взорвать впереди.
– И что делать в таком случае? – спросил Петр, нервно облизнув губы.
– Мотовоз впереди пустить бы, и связь с ним наладить. Только кто поведет? – вздохнул Николай. – А вообще… Не гнать, идти километров двадцать в час, и тогда можно где угодно будет состав остановить.
– А если прижмут в чистом поле, то ведь хана. Так? – снова спросил Петр.
– А если сюда к нам приедут, то точно хана всем. – возразил Коля. – Вопрос в другом: как нашими силами станцию отбить? Там у бандитов точно гарнизон есть.
– Здесь пометка, что их не больше двадцати человек. – показал я значок на карте. – Если правильно все организовать, то можно их выбить оттуда. Или перебить, если очень повезет. Вояки они, прямо сказать, так себе, если сразу большие потери будут – сбегут.
– Так давайте сделаем. Что нам терять? – сказал Петр, воодушевившись.
– Кстати, где они могут обосноваться на станции?
– Только в управлении, больше негде. – ответил Коля. – Других подходящих зданий нет.
Действительно, в этой ситуации терять деревне нечего. В партизаны, как это ни странно, уйти не удастся. В Белоруссии партизаны выживали за счет того, что немцев больше интересовал фронт, а партизанское движение было лишь досадной и назойливой помехой. Люди жили в деревнях, кормили партизан в лесу. Это потом, когда появился в Белоруссии батальон, составленный из наших предателей, немецких уголовников и психопатов под командованием такого же маньяка Дирлевангера, именно тогда началось массовое истребление мирных жителей. И ведь не один такой батальон был.
Да и то, следует сказать, что безнаказанным такое не оставалось. Одна немецкая рота дирлевангеровских палачей была поголовно перебита после сожжения деревни Борки вместе с жителями. Доставалось и другим.
Здесь же, когда все деревни в этом малонаселенном краю были под контролем у бандитов, особо не напартизанишься. Мало деревень, все под надзором. Придет банда, спалит деревню, а в остальные гарнизоны поставит. Потому что у них главная задача не фронт за три девять земель обеспечивать, а самим себе спокойную и сытную жизнь прямо здесь. С голоду здесь вымрут партизаны. Выход один – отходить к Нижнему и селиться за Волгой. Там они будут под защитой. Что военные, что «кремлевские» их в обиду не дадут.
– Петр, командуй в селе грузиться. – сказал я. – Все что можно, на грузовики, население готовь к выходу. Сегодня бандиты не ударят. Пока соберут силы, пока разведку проведут… Не раньше чем завтра. Да и то вряд ли, пара дней у вас есть, как минимум. Сколько вас здесь?
– Почти пятьсот человек будет.
– А мужиков, способных воевать? Хоть как-нибудь, хоть просто выстрелить в нужную сторону?
– Всех и видишь. Около пятидесяти, не больше. Разбегается деревня, стариков у нас больше всего.
– Значит так, слушай мою команду. – взял я инициативу на себя. – Коля, едешь с нами. Кроме тебя еще кто-то в деревне в железнодорожных делах соображает?
– Никто – отрицательно мотнул головой здоровяк.
– Жаль. Ладно, ты едешь с нами. Тебе десять минут одеться, экипироваться. Берешь двойной боекомплект к автомату как минимум, гранаты… в общем, сам сообрази. – я повернулся к бывшему директору школы. – Петр, собирай людей, трупы обдирайте как липку. Шлемы, броники, все, что у них есть. Брезгливых на хрен, все отмыть и экипироваться. Людей раздели на две группы – в первую умеющих воевать, а во вторую собери тех, кто вообще ни бум-бум. Первой группе раздай автоматы, второй – карабины. Обязательно найди хотя бы пару пулеметчиков. Кто ленту умеет заправить и хотя бы со ста метров в дом не промахнуться. Вы деревенские все служили, так что, пусть вспоминают, как это делается. Понял?
– Понял.
– К пяти утра с ними всеми ты должен быть здесь. В карте разбираешься?
– Разбираюсь. – кивнул Петр. – Будем. А что с колонной гражданских делать?
– Соберешь их вот здесь, у оврага. Тут как раз пара километров. Оставишь с ними тройку людей с оружием, если вдруг мертвяк на них какой выйдет. А остальных вперед, понял?
– Понял.
– Выполняй. Стой! Не выполняй!
– Что? – обернулся Петр.
– Вы же колхоз, верно? У вас удобрения должны быть. – сказал я, почувствовав электрические разряды в затылке от охватившей меня идеи.
Как-то все увязалось у меня в голове: «все в одном здании», «колхоз с удобрениями», «по бризантности аммиачно-селитренные ВВ уступают тротилу, но по фугасности его значительно превосходят», и так далее.
– Верно. Две недели как закупили на сезон. Аммиачная селитра, в мешках по пятьдесят килограмм. Взрывчатку хочешь сделать?
– Влажность замеряли? – уточнил я.
– Не знаю, сейчас спрошу.
Петр убежал и через минуту вернулся с каким-то длинным и худым мужиком в очках, с одним треснутым стеклом. Я повторил ему свой вопрос, он ответил:
– Не замеряли, но не больше одного процента должна быть. Мы с Новомосковского «Азота» получаем, у них всегда так. И герметичность упаковки не нарушена. Взрывчатку сделать хочешь?
– Не кристаллизовалась?
– Когда? Только с завода ведь!