А еще во дворе по железу стучать продолжают. И вот это мне некую идею подкинуло, простенькую, но, кажется, должно все как надо получиться. И правильную идею, потому что так надо.
Поглядел аккуратно на «быков». Эти нет, не расслабились: один меня контролирует, второй – Игоря. Вроде не откровенно враждебны, но автоматы на коленях, пальцы почти что на спусках. Что не так – успеют стрельбу начать, это однозначно. Пусть даже одновременно со мной, но успеют. Тем более что оба в брониках под подвесными, и черт знает в каких. У меня с собой МП-5 бесшумный, взял на случай, если пошариться где соберемся, а у него скорость пули, и без того не самой быстрой, снижается еще сильнее, так что только в башку стрелять надо, чтобы не рисковать… Патрон в патроннике, но оружие на предохранителе, так что еще какое-то мгновение лишнее нужно.
Кстати, о чем это я? Да все о том же, что очень сильное у меня желание появилось граждан уголовников положить здесь. И просто так, потому что не хрен им крысячить: людей и так слишком мало осталось, для того чтобы дать бандитам волю над ними изгаляться, и потому что… что у сервиса потом выбора не останется другого, как идти под нахабинскую, а как следствие союза – и под нашу крышу. И вот тогда дела пойдут совсем по-другому. Как мне надо пойдут.
Так, ну и как же начинать? Известно как – согласно придуманному плану, который уже оформился в голове так ясно и четко, словно кто-то довел мне его в письменном виде, а я сутки наизусть учил.
Мысль была только такая, «тактическая». Какой-нибудь другой, о том, например, что просто так вот убивать нехорошо, не возникло. То ли я уже совсем изменился, то ли… таких убивать хорошо. А может, так оно и есть? Я вот по убиенным албанцам не скорблю ни разу, равно как и по аризонским «трейлерщикам», которых я тогда пострелял возле Юмы. И по сожранному с моей подачи мертвецами Дитмиру тоже не скорблю. А эти чем лучше? Тем, что свои? Так своя зараза опасней.
– Спичек не будет? – обратился я к одному из «спортсменов».
– Не курю: боксер, – ответил тот, мрачно глядя на меня.
Нахамил чуток вроде как, но я не обидчивый. Сейчас за все оптом разберемся, чего мелочиться.
Игорь взглянул на меня чуть удивленно, но ничего вслух не сказал. Ну и правильно. И не надо ничего говорить. Если сейчас все разыграем правильно, то…
– Пошли на улице подымим, у меня в машине зажигалка, – сказал я, обращаясь уже к нему, – а тут хоть топор вешай.
Сообразил, все он сообразил. Он вообще, этот самый Рабинович-Иванов, всегда был крайне сообразительным и все на лету ловил. Не сказал опять ничего, только кивнул со скучным видом и пошел со мной на улицу. Как оно, бывшее взаимопонимание, возвращается, а?
Шагнул в дверь, пропустив его вперед и прикрывая створку за собой. Вот так, одно движение – и из «приемной» меня не видно. Не захлопнул, просто прикрыл, но так и надо, это я специально. Мне теперь скорость нужна.
Сидящие на бампере так и курят, взглянули на нас без особого интереса. Ясно – далеко от «эпицентра», может, просто за водил: машин-то как раз две. Я за собой дверь прикрыл, от сидящих в «приемной» ею закрылся, а от этих двоих – Игорем. Он тоже не маленький, и в подвесной – ширма та еще. А мне немного и надо, ту самую секундочку лишнюю…
Так, маленький шаг правее, предохранитель… он в «хеклере» бесшумный практически… лазер включить… зеленый лазер, он на любом свету виден прекрасно…
Сделав второй шаг, я вскинул оружие на уровень пояса, поймал «зеленого зайчика» на лбу с удивлением взглянувшего на оружие курильщика и притопил спуск. Прозвенела негромко внутри автомата затворная рама, сухими, совсем негромкими хлопками прозвучали выстрелы, на улице так вообще удивительно тихие, вылетели три гильзы, а голова сидящего дернулась и брызнула во все стороны кровавыми брызгами. Я даже успел заметить, как сыпануло красным в лицо второму, остолбеневшему, с прилипшей к нижней губе открывшегося рта сигаретой.
По второму выстрелил как по мишени – уже куда-то в грудь. Попал, увидел кровь. Сказал Игорю: «Добей!» – и резко повернулся назад, к двери, толкнув ее плечом.
Время как будто растянулось, потекло густым сиропом по стеклу. Успели они там, внутри, сообразить, что случилось? Поняли, что это была за барабанная дробь? У меня ведь сейчас весь расчет на скорость и свою меткость, никаких других преимуществ у меня нет. Ну и на то, что звук выстрелов не пойми на что похож, а во дворе и так железом громыхают. Решат, что это… не знаю, стартер, втяжное реле сработало. Например.
На этом-то я весь свой план и построил. Авантюра? Не без того, но… Я сейчас делаю все так, как делать вообще нельзя, и стою прямо за дверью с автоматом у плеча – как мишень выставился. Успеет стрельнуть кто-то через дверь – мне хана. Просто успеть не должны, так вот мне кажется. Они же там вальяжные, грозные.
Деревянная дверь распахнулась, еще шажок, а дальше – как стоп-кадр. «Боксер» подался вперед, вцепился в свое оружие – он уже точно не успеет… второй, с озабоченным лицом, встает с дивана… Не надо сидеть на широком и низком, если тебя поставили сторожить. Стоять надо, на ножках, чтобы быстро на все угрозы реагировать, а не так, как эти… покойники. Развалились, ноги на стол… ковбои, маму их. И не поняли они, что это были выстрелы. Насторожились – да, а вот понять не смогли. И не поймут теперь.
Меня дурной радостью как кипятком обдало. Я еще и выстрелить не успел, как понял: все, эти спеклись, оба.
Так и вышло. «Боксера» свалил первого, в голову. Две пули ударили его в темечко, пробив в стриженой голове две дыры, одна рядом с другой, третья выбила штукатурку из стены. Второму в грудь, а затем уже в голову, две очереди по три. Все на ходу, продвигаясь к «кабинету». Остаток магазина длинной очередью, перекинув рычажок переводчика, по двери, высоко, гарантированно выше голов сидящего человека, даже стоящего не заденет. Мне просто не нужно, чтобы какой-то герой оттуда в атаку кинулся, пока я тут готовиться к продолжению буду, – пусть лучше от двери подальше шарахнется.
Сам в сторону отскочил, присел, укрываясь за диваном, за подлокотником. Оглянулся – Игорь рядом, компенсатор его АКМС наставлен на дверь, оттуда уже не вылезут. Молодец, и тут сообразил все правильно. Сменил магазин на спаренный: пусть будет полный. «Конструкторы», столкнувшись в дверях, бросились на выход, на улицу.
– Держи дверь! – буркнул я ему, сдергивая липучки гранатных подсумков. – Пальни еще разок, чтоб трепетали там.
Грохот двух коротких очередей из «калаша» шибанул по ушам отбойным молотком, в двери появились новые дырки, замахрявилась щепа, выбило облака пыли.
Две «пустышки» в руках. Предохранителей нет давно, надо только липкую ленту чуток сдвинуть. Крест-накрест выдергиваю чеки, бегу к двери, толкаю ее, сам отскакивая в сторону, и в образовавшуюся щель закидываю первую гранату. Слышен хлопок запала, с гулким звоном покатилась по бетонному полу увесистая круглая чушка. Жду… Вот оно! Крики, суета, топот, там явно ищут укрытие, а я следом вкатываю вторую, чтобы уж точно сработало, чтобы ни малейших сомнений ни у кого там не было в том, что сейчас случится. И сам, ни мгновения не теряя, следом. Услышал только обалдевший крик Игоря: «Куда?»
