Что ж, хоть академия питомцев не баловала, но в дорогу снаряжала честно. И на том спасибо.
Он оглядел личные вещи – не стянули ли чего?
Удивлённо вскинул брови, не веря глазам.
Клинки были на месте.
Словно опасаясь спугнуть удачу, он не стал разворачивать тряпицу.
Осторожно коснулся эфесов: пальцы сквозь ткань ощутили знакомые выпуклости скрещённых ледорубов – эмблемы горной пехоты.
Вот и приходит их время… Один раз уже выручили – даст Бог, не в последний!
Но сегодня пусть полежат. Так, дальше… Письма с заставы в количестве шести штук. Негусто за четыре года. Хотя… Если прикинуть, скольких трудов стоило едва грамотным солдатам их написать да с оказией отправить с перевала, – не так мало.
Отлично. Всё на месте. А теперь…
Эрван лениво, будто нехотя, огляделся и начал стаскивать парадный дублет. Особого внимания он не привлёк – по меньшей мере десять человек делали то же самое. Никто и не заметил, как Эрван вытащил из-под связки писем истрёпанную тетрадь и пристроил за пазуху.
Потом накрепко затянул мешок, взвалил на плечо для верности и занял очередь в каптёрку.
– Садись.
Хлыст скупым жестом указал на стул.
Эрван замешкался. Не раз за четыре года ему довелось бывать в этом кабинете по разным, как правило неприятным, поводам, но сесть предложили впервые.
– Давай-давай! – Хлыст поморщился. – Неудобно так… разговаривать.
Эрван сел на краешек. Заёрзал, пытаясь устроиться поудобнее. С лёгкой тревогой покосился на Хлыста.
Наставник сидел за массивным столом, обитым темно-зелёной тканью. Руки его неторопливо оглаживали столешницу – Хлыст наблюдал за ними рассеянно, словно те принадлежали кому-то другому. Начинать разговор он, похоже, не спешил.
Эрван ждал.
– Считай, тебе повезло, – наконец произнёс Хлыст. – Не все хотели, чтобы ты сегодня в строю оказался…
Он посмотрел Эрвану в глаза – пытливо и цепко. Продолжил, улыбаясь одними губами:
– А теперь скажи напоследок: сам начал или вынудили? Не врать!
Эрван поёжился. Юлить не имело смысла, дело всё равно сделано. Да и оставаться в академии ему по-любому даже не часы, а минуты…
– И да, и нет. Наверное, мог и стерпеть, но не стал.
Хлыст продолжал улыбаться, и чем дальше, тем меньше Эрвану нравилась эта улыбка.
– Не стал, значит…
Хлыст откинулся на спинку резного кресла. Сцепил худые руки, прищурился.
– А в голову не пришло, что ты из-за дурацкой ссоры чуть жизнь себе не перечеркнул? Гордость заела? Есть лекарство: камера или каменоломни – куда только гордость девается!
Хлыст говорил зло и громко, почти срываясь на крик. Казалось, ещё чуть-чуть – и отвесит оплеуху или чего похуже.
Эрван невольно втянул голову в плечи, но взгляд не отвёл: Хлыст терпеть не мог, когда от него прятали глаза. Лучше уж так…
– Молчишь?
Хлыст встал, перегнулся через стол, навис над Эрваном, сверкая глазами.
Эрван сглотнул. Покачал головой. Кое-как выдавил:
– Не в гордости дело. Если бы он только меня задирал… Я бы стерпел. Но он оскорбил горную пехоту.
Эрван ощутил, как вместе с воспоминаниями его захлёстывает волна гнева. В висках застучало, кровь прилила к голове. Больше не думая о последствиях, он в свою очередь повысил голос:
– Горную пехоту! Да, я вырос в горах. Да, я не знаю, кто мои мать и отец. Да, солдаты на заставе были мне как родители. Теперь их нет – они погибли, чтобы я жил! И я не позволю какой-то мрази издеваться над их памятью – и плевать мне, что будет!
Эрван встал, яростно сверля наставника взором.
Хлыст молчал. Долго, не меньше минуты. Эрвану показалось, что воздух в кабинете начал потрескивать от скрытого напряжения: ещё чуть-чуть – и грянет гром.
Неожиданно Хлыст улыбнулся. Кивнул с лёгкой грустью:
– Дурак. Но – честный! Примерно так я думал…
В голосе наставника Эрван уловил нотки одобрения. Показалось?
Хлыст опустился в кресло. Снова кивнул: садись, мол!
Эрван решился выдохнуть: кажется, гроза прошла стороной.
Хлыст меж тем продолжил обычным, чуть суховатым голосом:
– Ты полностью оправдан. Официальная версия – Бриант находился под колдовским воздействием и не отвечал за свои поступки. Обвиняемых нет, дело закрыто.
– Но как…
Эрван вдруг понял, что у него от удивления кончились слова.
– Я хотел сказать… Ведь… Все улики были против меня, нет?
– Не совсем, – по лицу Хлыста скользнула лукавая усмешка. – Зря вы все считаете Туди слабаком. Когда ты отверг его помощь, он решил действовать сам. И видел как, а главное кто выкрал твои мечи.
– Кто?! – выпалил Эрван.
«Если нельзя дотянуться до Брианта, хоть с этим благодетелем рассчитаюсь!»
– Не твоё дело!
Хлыст умолк на минуту, сверля Эрвана взглядом.
Эрван покорно ждал.
– Считай, тебе повезло – огласка никому не нужна: ни тебе, ни… им. И довольно с тебя!
Хлыст закашлялся, будто слова на миг застряли в горле.
– На этом хорошие новости кончаются. Сегодня вечером ты должен оказаться на борту этого «Горностая». Насколько я знаю, он поднимет якорь на рассвете.
Эрвана неприятно удивил мрачный тон наставника.
– Так это же неплохо, разве нет? Чем меньше я буду тут глаза мозолить, тем лучше!
Хлыст нехотя кивнул.
– В общем-то да. Но мне это сильно не нравится… – Хлыст задумчиво разглядывал воздух у Эрвана за спиной. – Во-первых, я не знаю, что это за корабль.
– Вы?! – От изумления Эрван даже не заметил, как совершил немыслимый поступок – осмелился перебить наставника.
Хлыст кивнул.
– Это судно не приписано к Морскому Ключу.
– То есть как? Выходит, оно не боевое? Меня что – отправляют рыбу ловить?
– И да, и… нет.
Хлыст досадливо поморщился.
– Рано мы вас отпускаем. Понятное дело: война рядом, людей не хватает… А всё равно – рано. Недоучили.
Короткая пауза.
– В Ключе принято считать, что все боевые корабли здесь: мол, настоящий флот – только мы! Единственная защита от угрозы с севера и всё в том же духе… Так думать приятно, лестно, но это неправда – есть и другие. Немало судов приписано к южным портам – от Устья до земель фаэри. Конечно, в основном там мелочь, люггеры да шлюпы – пиратов ловить. Но держат и покрупнее, на всякий случай. Похоже, «Горностай» из таких.
Хлыст тяжело вздохнул. Внимательно оглядел столешницу, смахнул невидимые пылинки. Продолжил тихо и угрюмо:
– Раньше он здесь не показывался – я бы знал. Зачем бросил якорь – понятия не имею. Уйдёт завтра, на остатках ночного бриза. И не исключено, что в Ключ он больше не вернётся.
Хлыст глядел на Эрвана исподлобья – испытующе и цепко.
– Для тебя это означает, что скоро ты исчезнешь отсюда. Быть может, навсегда. Понятно?
Забыв о приличиях, Эрван в задумчивости почесал затылок: назначение и раньше не особо нравилось, а уж теперь… Одно дело испариться на полгода-год, пока слухи не улягутся, и совсем другое – вот так. С концами.
