Если бы Нику захотелось надиктовать мемуары, таких воспоминаний он бы на целый мегабайт текста набрал. Хорошо это или нет, вопрос спорный. Однозначно плохо то, что других впечатлений, связанных с его собственной, личной жизнью, хватило бы на текстик куда менее объёмный. В лучшем случае на пролог, рассказ о детстве и маме, о редких появлениях вечно пропадающего в командировках и экспедициях папы да на краткие вставки, эпизоды о жёнах, ненароком произведённых детях и Бедламе. Не жизнь, а сплошная беспросветная работёнка…
Не-ет, что-то надо делать с визуальным восприятием. Образ — менять. Немедленно. Ещё узнает засвеченную медиа-физиономию кто-нибудь, не столь невзрачный и легковерный! Спрашивается, чем бы, как бы настолько кардинально себя замаскировать, чтоб ни одна… гм… собака не унюхала.
А если попросту не перечить естеству… Идея! Почему нет? Помнится, в мрачный период закольцевого обитания не только состояние души, но даже внешний облик настолько сильно изменился, что близкие знакомые на улице мимо проходили. В упор не видели. И вовсе не потому, что стыдились признать его…
— И всё-таки вы очень на него похожи, — повторила соседка справа. Ещё не сдалась мечта в её душе, радуга не полностью растаяла в серых тучах. — Вас Георгием Александровичем зовут, да? Очень приятно. А я Наталья… Степановна.
— Доченька, у каждого человека есть двойник, — компетентно заявил сосед слева. — Я вот как-то читал в википе-дии…
Дедушка трещал и соловьём разливался, он уже забыл о шахматах и партнёре по игре, он переключился на «доченьку» и явно был не прочь приударить за ней далеко не по-родственному, аж глазки заблестели. Ник не прислушивался, ибо вновь погрузился в мрачные мысли о предстоящем конце света категории «бы». Но слух помимо воли выхватил фразу…
— Я лично не хочу с ним встретиться, — убеждённо заявил бывший соратник товарища Кучмы, директора крупнейшего ракетного завода СССР. Ещё не пана президента независимой Украины.
Конечно, если старичок не наврал с три короба для красного словца. Люди врать горазды, за ложью они прячут свой страх быть распознанными в истинном обличье. Потому и правды не доискаться в этом мире. Потому и мир такой, относительный.
Любопытно, какие они, те, кто в Зоне? Или о них правильнее рассуждать, используя не категорию «кто», а «что»?… Лгут они там ещё больше, чтоб выжить? Или, наоборот, чернота неизбывная срывает маски, обнажает все истинные облики, и уже не до вранья…
— А почему? — спросила Наталья Степановна.
Двуязычному интеллигенту старой закалки удалось перехватить её внимание, ну и прекрасно, вдруг — судьба, вдруг он — ветеран одинокий, а у неё — в наличии атавистическая потребность о ком-то заботиться…
— Можете считать двойника напоминанием. Я думаю, таким способом боги намекают, что смертного скопировать недолго. Так что не особо задавайся, губу не раскатывай, ещё одного изобразим, без проблем. Не особо уникален ты, ещё один как минимум такой же есть.
Ого-о-о, какая глубина проникновения в тему! А он не прост, этот престарелый шахматист! Может, ракеты производства Южмаша с неба какую-то секретную инфу о строении мироздания приземлили?!
Любопытно, есть ли в добытых сведениях хоть крупица знания об истинной причине, по которой в мире этом, и без того далеко не самом лучшем из, появилась и запятнала его непроглядной чернотой Зона?…
Оглянувшись в очередной раз, Луч понял, что их положение куда хуже, чем казалось.
— Ребяты, левей берём! — прокричал он на ходу. — За во-он тем холмиком большим впадина, со стадион размером, должна быть. Если не исчезла! Я слышал от Вертухана, в неё «Руслан» упал, когда сквозь аномалию воздушную пролетел. Низко шёл, корпус почти целый остался. На корпусе том и переждём. Но выживших много там. Снорки они теперь…
«Самолёт вьетнамских солдат с западных участков периметра вёз, пилот напрямую курс проложил, вопреки запрету командования. Торопились дембеля домой… В Предзонье аномалии воздушные скорее исключение, чем правило, но какие ж правила без исключений!»
Об этом Луч только подумал. Вслух молодым не сказал. Ещё он подумал: «Интересно другое. Ведь устойчивые формы мутации только в самой Зоне появляются, а монстры предзонных территорий такие же мимолётные, нестабильные, как всё и вся здесь. Но почему-то рухнувшие из-под неба вояки эти мутировали именно в привычных снорков, и не исчезли вскорости… Ещё одно исключение из правила? И земля под самолётом этим почему-то не разверзлась…»
— Ты чё, долбанулся, дядя?… Даже одного «слоника» пристрелить тяжко, живучие они, не люблю я их-х… — дышал Влад уже с напрягом.
— Не любишь потому, что готовить не умеешь! В лобешпик их мочить надо. Или в позвоночник куда. Один выстрел — один труп!.. — Он ухмыльнулся, припомнив кое-что, и добавил: — Кхе, «слоники»… а вы их видели без противогазов? Увидите сейчас, вьетов много, на всех противогазы они не возят.
— Дядя, так они ж быстрые и приземистые, ф-фиг выцедишь в лобешник-то! С оптикой, ну, двоих-х мы снимем издаля, ежели не заметят нас, а дальше?…
— А дальше моя забота! Только хотите или нет, но пистолетики ваши мне дадите. Ну, если пожить есть ещё желание…
— Куда мы денемся, на, держи. — Влад на ходу достал свой «дезерт игл» и протянул Лучу.
Его примеру последовал и Серый.
— По магазинчику ещё бы. — Луч улыбнулся, сам дивясь наглости своей.
Молодые молча скинулись по магазину. Вот что желание выжить делает! Хотя хрен его знает, не будь имя Луч на слуху зонном, может, и послали бы его куда подальше. А так авторитет — он и в Предзонье авторитет… дорого стоит годами наработанная репутация!
Пистолетики были самой убойной комплектации, под патрон 50АЕ. Двенадцать точка семь мэмэ, если по-нашему. В стандартном магазине по семёрочке толстеньких патронов, значит. Лучше бы вы, ребята, мажорами были и удлинённые магазины таскали, как Лара Крофт в старых фильмецах… А так — придётся вспоминать перезарядку «на бегу». Этот приём имелся только в арсеналах старожилов и применялся в безбашенных прорывах. Показывать задарма новичкам его не хотелось, но…
Луч вставил запасные магазины в хитрые ячейки, пришитые чуть выше колен специально для такого случая. Конечно, торчат магазины те подобно шпорам и выглядят комично для несведущих. А кто ведает, для чего эти штучки на комбинезоны пришиваются, тот распознает зонного ветерана и стороной обойдёт…
Громкое «Ку-ка-реку-у-у!!!» заставило всех троих затравленно оглянуться. Это означало лишь одно — курная стая в сборе и выдвинулась для атаки. Подобно трибуне динамовских болельщиков, огромное поле травы зашевелилось волнами и откликнулось не менее громким «Кок-ко-ко-ко-ко!!!». По злобной иронии эти «ку-ка-реку» и «ко-ко-ко» ничуть не изменились в отличие от облика хозяев. Только нынче эти звуки ассоциировались не с пасторальным утром в деревне, а с лютой погибелью неминуемой.
