Гигант помолчал некоторое время, отрешенно теребя мясистый подбородок в густой поросли двухдневной щетины, и, наконец, задумчиво произнес:
— Знаешь, давненько я никого из вашей братии не встречал. Они редко здесь бывают, предпочитают возвращаться западнее или восточнее. Через наши края уж пару лет как никто не проходил.
Безымянный молча кивнул. И верно, эта дорога не была особо популярна у жителей Тартра, отправляющихся на большую землю. Причин тому было множество, и не последняя из них — ущелье, по которому проходил путь через горы Солнца, опоясывающих Забытые Земли с юго-востока и юга вплоть до Белого Залива на западе. Коварный — в просторечье, это ущелье называли коварным, и не зря: древний тракт, некогда проходивший по нему, давно исчез под многотонными завалами камня, не оставив по себе никакой памяти. И теперь путникам, решившим пробираться этой дорогой, приходилась следовать еле приметной тропкой, змеящейся по ненадежным и готовым рухнуть в любой момент насыпям. Не самый лучший путь, особенно если учесть, что не далее как в восьмидесяти милях к востоку располагался легендарный Штормовой Перевал — широкий и ровный проход, по которому разом могли пройти, взявшись за руки, с полсотни человек. Это был известный, надежный и хорошо охраняемый путь, по которому каждый день проходило множество людей (и не только), собственно, потому-то Безымянный и решился войти на Большую землю не через него: подвергаться обязательной проверке входящего, ощущая на себе презрительные взгляды своих бывших братьев, выслушивать их шуточки, высказанные вполголоса, — это было явно не для него, уж лучше пройти через Коварный.
— Зато и другие гости к вам не заглядывают, — полувопросительно-полуутвердительно заметил он.
— Да нет, бывают, изредка правда, — возразил Гаргарон, сразу смекнув, о каких «гостях» помянул его посетитель. — Но не задерживаются. Люди у нас тертые, любую нечисть, как положено, приветить могут.
— Верю. А как у вас тут с бандитами? — словно бы между прочим поинтересовался Безымянный.
— С кем? — удивленно-непонимающе переспросил хоттолен.
— С бандитами, — повторил путник и на всякий случай, будто имея дело с тугодумом, добавил: — Ну с грабителями.
— Отроду не водились! — грубо заявил гигант. — Мы эту погань быстренько изживаем, — и, весьма неприятно усмехнувшись, добавил. — На конопляной веревке и крепком суку.
Путник задумчиво кивнул и, уставившись в кружку, принялся размышлять о чем-то своем.
— А с чего это ты спрашаешь? — видно, Гаргарон был из тех веселых молодцов, кому молчать даже некоторое время было невмоготу, потому как не прошло и пары минут, как он прервал размышления путешественника. — Я про бандитов, в смысле.
— Да встретились тут неподалёку трое, к северу по дороге, там, где у вас грушевая роща, — отозвался Безымянный, прервав размышления. — Налетели, пистолем грозили…
— Ну да, — осклабился хозяин, — а у старшого наверняка шрам на правой руке и носопетка влево глядит?
— Верно! — припомнив внешность угрожавшего ему пьяницы, кивнул Безымянный.
— Тоже мне бандиты! — насмешливо заявил хоттолен. — Наверняка Петро и не иначе как с Ваней малым и Кирей. С ними по пьяни такое иногда случается, хоть и не часто. Но нынче они изрядно наклюкались, да и потом уж больно они возмущались, когда я в конце отказался им в долг наливать. И чего с ними?
— Я же сказал, — пожал плечами Безымянный. — Шел по дороге, тут они, достали пистоль, стали грозить…
— И чего ты? Часом не… того? — испуганно спросил гигант, впившись в путника взглядом.
— Нет, — человек отрицательно мотнул головой и положил руки ладонями вниз на стойку. — К утру очухаются, я думаю.
— Это вряд ли, учитывая, сколько они вылакали, — успокоившись, пророкотал хоттолен. Громогласно расхохотавшись, он вдруг крикнул, глядя куда-то в зал: — Сеня, твой шурин с братьями снова дрыхнуть на дороге улеглись, сходи, проведай. А то как бы ими хохлатые не закусили!
— Опять? — донесся раздраженно-усталый голос из кучки толпящихся возле дальнего столика людей. — Чтоб его… Да пусть им дьяволы кишки в узел завяжут! Не пойду!
— Твоё дело, — скаля зубы, откликнулся Гаргарон, — но, когда Маришка узнает, что из-за тебя мужа лишилась, она ж тебя со свету сживет, помяни моё слово!
Недовольно ворча и сетуя на злодейку-судьбу, Сеня — ражий, патлатый паренек лет двадцати, все же внял голосу разума и, прихватив за компанию пару приятелей, направился к выходу.
— Они в этот раз подальше обычного забрались, — окликнул их у самого выхода Гаргарон, продолжавший хихикать, как заведенный. — У Грушовой Балки расположились.
— Найдём, — отмахнулся Сеня и с тем вышел, громко хлопнув дверью.
— Вечно с этим Петро одни неприятности, — наклонившись к Безымянному, доверительно сообщил отсмеявшийся хотоллен. — Не, так-то он мужик ничего, справный, но вот как выпьет — а выпить он не дурак — ему горы по пояс! Такого чудить начинает! Вот раз было: он с зелёных глаз полез в свинарник, и там его словно накрыло, порешил, что хрюши — его родичи, а он, пьяный, смел, как сам греммел, — вот он и стал им высказывать, чего в душе накопил — а прикопилось там немало! А то днём было, и свинарник не чей иной, как мой! Народу собралось — чуть не половина посёлка! А он их в упор не видит и со свиньями — вовсю говорит! По именам родни величает да орёт во всю глотку! Вот смеху-то. Не ему, правда: он как протрезвел, с неделю из дому носа не казал, синяки прятал, потому как от него больше всего хрюшам, в которых он жену с тёщей признал, досталось. Ну а потом уж и их черед наступил душу отвести, когда он проспался, значится…
Путник незло усмехнулся и, не имея в виду ничего конкретного, сказал:
— Весело живете.
— Не жалуемся, — тут же согласился Гаргарон, довольно кивнув. — Может, тебе чего погорячее налить? Ты, гляжу, мужик крепкий, чего зря рот жиденьким полоскать. А у меня, скажу я тебе, такая настоечка созрела — не оторвёшься! Ну, так как?
— Позже, — задумчиво проговорил Безымянный. — А пока налей-ка мне, хозяин, кружку молока и дай, если есть, кусок ржанухи посвежее.
— Молока?! — удивлённо переспросил хозяин.
Губы его растянулись, и казалось, что сейчас вся эта огромная, многокилограммовая масса разразится оглушительным хохотом, но тут в глазах его промелькнуло нечто похожее на догадку, а взгляд, вновь пристально обежав посетителя, задержался на его левом плече.
— Бес, — это был не вопрос. — Только прошу, не вызывай его прямо здесь, — хоттолен как-то виновато посмотрел на человека и развёл руками. — Тут людишки бесов не особенно жалуют.
