Внутри царил полумрак, свет проникал только через небольшие окошки, устроенные высоко под потолком. Джоэл подождал, пока глаза привыкнут к полумраку, затем подошел к стойке в дальнем углу зала.
– Я бы хотел поменять немного золота на кредитки и слитки серебра, – обратился он через забранное решеткой окно к женщине за стойкой.
– Покажите, – сказала она, доставая из ящика стола весы и лупу, какой пользуются ювелиры.
Джоэл положил на стойку один слиток золота, гадая о том, поймут ли здесь, что это от Шейды.
– Федеральная чеканка, – подняла брови женщина, едва глянув на золото. – Мы давно такого не видели.
– Я тоже, – признался инспектор, стараясь улыбнуться как можно любезнее. – Я работал по контракту на федералов, и они вот этим со мной расплатились.
– Все равно нужно проверить, – сказала женщина без тени улыбки.
Она потерла слиток куском наждака, затем капнула на него кислотой. Раздалось короткое шипение, и она сравнила получившийся цвет с таблицей. Поджав губы, она положила золото на весы. Наконец она подняла голову уже не с таким хмурым выражением лица.
– На это установлена фиксированная цена, – объявила женщина и, порывшись в ящике, достала лист бумаги. Она просмотрела информацию на бумаге и подняла взгляд. – Четыреста двадцать три кредитки.
– Неплохо для работы на правительство, – сказал Джоэл. – Разменяйте их по возможности помельче.
Женщина открыла кассу и вытащила несколько банкнот, бронзовых чеканных монет и серебро в слитках. Она положила серебро на весы и чуть-чуть добавила, затем просунула все под решетку.
– Триста кредиток наличными, – сказала она, отсчитывая банкноты, – пять кусков в двадцать кредитов и двадцать три в серебре.
– Я таких никогда не видел, – признал Джоэл, разглядывая банкноту.
На одной ее стороне был орел ССШ, а на другой – чей-то портрет, инспектор понятия не имел, кто этот человек. На банкноте было написано: «пятьдесят кредитов». Он потер печать – чернила не смывались.
– Это новые бумажные деньги, их недавно начали выпускать, – объяснила женщина. – Можно разменять ее на пятьдесят кредиток в любом штате. Даже в городах, которые официально не входят в ССШ.
– Мне золото как-то больше по душе, – проворчал Джоэл.
– Если передумаете, я верну вам ваше золото, но на два процента меньше – это сбор за проведение операции, – сказала женщина так, словно объясняла нечто очевидное неразумному младенцу. – А если вы откроете у нас счет, мы не возьмем проценты за проведение операций.
– Значит, вы еще и как банк работаете?
– Да, у нас федеральная лицензия, – сказала женщина, – это немного иначе, чем до того, как мы приняли устав. И мы застрахованы от потерь, что приятно. Слишком много ростовщиков и менял были ограблены после Спада. Теперь грабить банки – государственное преступление, и инспекторы из-под земли достанут того, кто осмелится ограбить федеральный банк.
– Если не из-под земли, то с территории Новой Судьбы, – заметил Джоэл. – Ну что ж, я возьму это. Не посоветуете, где можно переночевать? Я завтра уезжаю.
– Отель «Брайксон» неплох, – ответила женщина, показывая рукой налево, – у них хорошая кухня.
– Спасибо за помощь, – улыбнулся Траванте, собирая деньги и рассовывая их по карманам. – Жаль, что не могу открыть счет.
– Оставайтесь, – сказала женщина, – Шиан хороший город. Быстро растет. Почти вторая столица. Здесь всегда есть работа.
– Я подумаю, – пообещал он. – Удачи.
– А чем вы занимаетесь? – спросила женщина.
– Выполняю самые разнообразные заказы, – сказал Джоэл, направляясь к двери. – Например, сейчас я спасаю мир.
Человек, в настоящее время называющий себя Мартином Сент-Джоном, сделал глоток на удивление приличного вина и окинул взглядом переполненную таверну. Он ужинал один, заплатив за хорошее вино и плохую похлебку кусочками серебра, которые перекочевали в его карман из дорожной сумки случайно встретившегося в пути торговца. Покойный, похоже, провел удачную сделку в городе. Серебра – валюты, имеющей больший вес в Разин, чем «официальные» бумажные деньги Новой Судьбы, – хватило не только на ужин. Несколько кусочков еще приятно оттягивали карман молодого человека. Он даже подумывал о том, чтобы заказать еще вина.
Эта небольшая гостиница, славящаяся своим вином, расположилась в каменном доме, стоящем на перекрестке дорог почти тысячу лет. С тех пор он успел побывать и частным жилищем, но возродил былую славу этого места последний владелец дома, воспользовавшись винным погребом и старинным мечом, чтобы снова открыть на перекрестке таверну.
Его дела шли успешно до тех пор, пока к нему не нагрянул отряд Метаморфов и его владения перешли к закадычным друзьям новой власти.
Меч по-прежнему висел на стене, но еда до прихода новых хозяев была лучше. Они и держались-то до сих пор лишь за счет винного погреба. Кто знает, может, со временем и они научатся готовить тушеное мясо.
Впрочем, Мартину на данный момент казалось, что все вполне сносно. Он сидел в тепле, когда снаружи лил дождь, он набил желудок, и зрелый кларет настроил его на почти благодушный лад.
Все было хорошо до тех пор, пока не открылась дверь и не вошел еще один посетитель.
Высокий, худощавый человек снял широкополую шляпу и встряхнул ее, обводя помещение белесыми глазами.
Все выпивающие и жующие посетители таверны подняли головы, чтобы посмотреть на него, но, встретившись взглядом с его зловеще белыми глазами, тотчас же вернулись к своим занятиям, и гул разговоров, на миг стихший, постепенно снова заполнил помещение. Мартин хотел надеяться, что человек с белыми глазами ищет кого-то другого. Но вошедший поймал его взгляд и, дружелюбно улыбнувшись, направился прямо к нему через весь зал.
– Брат Мартин! – воскликнул белоглазый. – Какая приятная, в высшей степени неожиданная встреча!
– Да уж, приятная, – недовольно скривился Мартин. – Какого черта ты хочешь, Коннор?
Братство Розы существовало еще до Спада. В мире, где можно было получить все, что пожелаешь, как по мановению волшебной палочки, в совершении преступлений не было никакого практического смысла. От преступника требовались просто невероятная хитрость и сильнейшая, можно сказать, патологическая потребность творить зло. Возможно, именно поэтому в раю преступления принимали самые дикие формы.
Для Братства это была игра, способ скоротать время между рождением и смертью в мире, наполненном роскошью. Лишить девушку невинности, предав ее доверие; найти то единственное, чем человек дорожит, и украсть это; убить в мире, где все защищены энергетическими щитами и нанотерапия неизменно берет верх над ядами и увечьями, – вот что составляло истинную радость членов Братства. Все это было трудновыполнимо и требовало хитрости и изощренного ума, особенно если учесть, что полиция Совета имела неограниченный доступ к технологиям расследования, близким к магическим. И «братья» зарабатывали дополнительные очки, делая такие вещи особенно красиво и стильно.
