Лицо девушки не отличалось неземной красотой. Простоватые черты, высокие скулы. Такие лица встречались на Земле повсеместно и считались характерными для жителей Республиканской Франции африканского происхождения. Правда, одна деталь в облике многое меняла.
Глаза цвета голубого топаза врывались в сознание смотрящего еще до того, как он обратит внимание на все остальное. Синяя каемка по краю радужки уходила к зрачку рваными молниями. Она предупреждала о непростом, колком характере. Захлестнувшая когда-то общество модная волна на локальные генетические мутации отметилась и тут.
— Твоя взяла. Погнали, — с некой долей облегчения выдохнул Неввид.
Постанывая, он поднялся с пола. Колено глухо хрустнуло: приятно было размять затекшее тело после часового напряжения.
Путь пролегал по просторному круглому коридору из металла и проводов размером с запястье. Когда-то их скрывала обшивка, но теперь все это красовалось на всеобщее обозрение. Просто потому, что так легче было устранялись неисправности после близкого контакта с аномалиями. Возникнуть они могли где угодно, а действовать приходилось быстро.
Металлическая решетка пола лязгала в такт шагам. Небольшой военный штурмовик не отличался комфортабельностью. Отовсюду стали появляться люди, так же державшие путь в спортзал. В основном, зрелые мужчины и женщины в возрасте, перевалившем далеко за бальзаковский. Молодых парней и девушек насчитывалось гораздо меньше.
— Берегись, сегодня я тебе всыплю по первое число! — прямо перед спутником темнокожей хищницы с походкой дикого зверя возник среднего роста молодой мужчина.
Он весело улыбался, глядя на Неввида. Лысая голова отражала падающий неестественный свет, с каждым шагом перетекающий с одного глянцевого бугорка на другой.
— Боюсь, не получится, — расхохотался в ответ высокий рыжеволосый парень.
— С чего бы это?
— Сегодня бой по спискам. Твой соперник — Аши, — на лице Неввида проскользнула ехидная ухмылка.
— Готовь булки, мои розги бьют больно, — прищурилась спутница рыжика, при этом комично высунув язык.
Лысый мимолетно взглянул на странный девайс на поясе Ашеры Гловшессинг, прицепленный аккурат рядом с ножами. Улыбка куда-то странным образом исчезла с его лица. Голова развернулась по направлению движения. Шаг ускорился. Старательно изображая, что ему абсолютно все равно, он незамедлительно удалился уверенной, брутальной походкой.
— Как ты уломала капитана? — весело, но все же заинтересованно спросил Неввид.
— Хамомилле всегда идет мне навстречу. Я же ее любимица, — немного горделиво презентовала Ашера. — Кто-то должен поставить этого борова на место.
Вскоре стал слышен шум, создаваемый почти пятьюдесятью живыми душами. Из открытой металлической двери спортзала доносился смех и глухие звуки падающих тел. Подростки уже начали развлекаться.
Не успела Ашера с последними входящими переступить порог, как одна из женщин, дернув ее за руку, указала куда-то в сторону.
— Давно тут стоит, тебя ждет, — улыбнулась она.
Там, где разветвлялся центральный проход, из-за стены из толстых кабелей и решеток выглядывал маленький голубой глазик. Круглое детское личико скромно пряталось за проводами, робко выглядывая и снова прячась. И вот, казалось бы, таинственный незнакомец набрался смелости показать себя во всей красе, но, вдруг передумав, ловко юркнул обратно в безопасное место. Неудивительно, ибо объект интереса уже приблизилась вплотную.
— Фидгерт, ты что тут делаешь? — с улыбкой на лице спросила Ашера, наклонившись к мальчику и сложив руки на груди.
Он тут же уставился в пол, опустив светлую голову. Сделал вид, что внимательно рассматривает становившуюся уже не по размеру обувь. Спрятанные за спиной ручонки явно что-то скрывали.
Поскольку малыш ничего не говорил, продолжая смотреть в пол, девушка выпрямилась и стала задумчиво разглядывать потолок. Тусклый свет от ламп на потолке почти не раздражал глаз. Тактичное решение подождать объяснений оказалось не самым лучшим. Девушка совершенно не знала, как обращаться с маленькими детьми. Что-то внутри подсказывало, что бездействовать еще хуже, чем пытаться поддержать разговор. О том, чтобы развернуться и просто уйти мыслей и вовсе не возникало.
— Ты что-то хотел мне сказать? — неожиданно мягко для себя начала Ашера.
Небольшая светлая голова затряслась, обозначая отрицательный ответ. А потом Фидгерт, не меняя положения тела, вынул из-за спины кулачок. Маленькие пальчики сжимали веточку ярких незабудок. Мальчик внезапно поднял большие глаза, и со всей решительностью в голосе произнес то, к чему долго готовился:
— Ашера Гловшессинг! Вы прекрасны, как спелый баклажан. Будьте дамой моего сердца! — и протянул цветы.
Произнесенная фраза прозвучала немного пискляво. Однако, без запинки, что вызывало своего рода уважение. Девушка собрала все свои силы, чтобы не расплыться в улыбке и сохранить всю серьезность, соответствующую моменту.
— Какие красивые. Сам вырастил? — букетик, унизанный небольшими голубыми цветочками, тут же переместился из детской ручки за смуглое ухо и плотно укоренился в густых, черных как смоль волосах.
— Сам, — гордо ответил мальчик. — Только тетя Медди немного помогала. Почти не помогала!
Сразу стало ясно, откуда растут ноги и с чего вдруг Фидгерт принялся изъясняться пышными, старомодными фразами. Только не до конца осталось понятным про баклажан. Появилось ли подобное сравнение из-за скудности физических примеров красоты, или Медея просто подсказала, чтобы подколоть Ашеру? Скорее, все-таки первое, потому как второе слишком низко. Особенно для наивной тихони.
— Очень красивые. Спасибо, — Ашера опустилась на одно колено перед мальчиком, при этом лихорадочно размышляя, как же уйти от ответа. Вряд ли ребенок в таком возрасте до конца понимал смысл произнесенной им фразы. Тем более, что кроме как от тихони подобного понабраться ему было неоткуда. Вопрошающе широко распахнутые глаза жгли своим простодушным ожиданием.
— Давай ты станешь сначала большим и сильным, хорошо? А пока будем дружить, — протянула руку девушка.
Мальчик закивал головой. Затем вытер рукавом почти всегда сопливый нос. Пожатая в ответ ручка явно означала согласие.
— Ну, вот и хорошо, — облегченно выдохнула Аши, разворошив свободной рукой светлые волосы Фидгерта.
Потом встала и стремительно ретировалась, стараясь не оборачиваться. Неввид ожидал у входа в спортзал, вальяжно подперев плечом перегородку двери. Сложив руки на груди, он смотрел дразнящим, томным взглядом.
— Зря ты так. Он единственный, кто не боится с тобой мутить, — беззлобно засмеялся парень, за что тут же словил тяжелый, смачный подзатыльник.
Среди зелени стояла тишина и спокойствие. Прозрачные сосуды, совершенно не скрывавшие корней растений, полностью заполняли каюту гибернации. Над капсулами возвышалась пышная листва помидор, перцев, баклажан, и других весьма востребованных на корабле овощей. Сочные, зеленые стебли свисали под тяжестью массивных плодов, покрытых водяной испариной. Рассеянный свет имитировал солнечное излучение и по суточным ритмам время приближалось к закату. Повышенная влажность делала помещение немного удушливым. Этот небольшой дискомфорт с лихвой покрывался безмятежностью, смешанной с запахом свежей травы. Казалось, если прислушаться, то можно было услышать, как вода течет по сосудам растений. Конечно же, в действительности так звучали едва слышно работающие насосы гидропоники.
Нахождение в подобном месте для некоторых на корабле становилось отдушиной. Не все довольствовались хоть и реалистичными, но все же искусственными изображениями природы на интерактивных стенах в тесных, узких казармах. Медея не стала исключением. Ее преимущество состояло втом, что она здесь работала. В моменты подростковой меланхолии девушка любила углубиться в пышную растительность и представлять себя ее частью. Многие находили это странным. Правда, никто не решался высказываться по этому поводу, так как Эсхекиаль Каэрдевр подобное занятие не считал вредоносным.
