— Чтобы получить сто двадцать рублей. Вот приду я на завод, где меня не знают. Непременно захотят испытать. Спросит меня мастер: «Какую инструментальную сталь [37] нужно взять для резца по стали? А для чугуна? Какие обороты шпинделя нужно установить для этих материалов?» Не отвечу, скажут, что хреновый из меня токарь. Только и могу, что болты точить за тридцать рублей в месяц.
— Мудрено, — вздохнул полицейских. — Мне такого не запомнить. Из Москвы зачем уехали? Там заводов больше.
— Как и мастеровых. Все заводы обошел — денежные места заняты. Добрые люди подскажи: «Поезжай в Тулу. Там, на оружейном, знающих мастеровых ценят».
— Это так, — согласился Коновалов. — Мы хоть не столица, но к людям с пониманием. Но порядок у нас свой. Вот, примеру, заглянул к вам городовой. Паспорт сам принес, уважение оказал. Полагается отблагодарить.
— Сколько? — спросил Федор, догадавшись.
— За такое — рублик.
Федор встал, прошел к шкафу, достал из кармана пиджака портмоне и извлек из него светло-коричневую банкноту. Подойдя к столу, протянул ее городовому.
— Благодарствую, — сказал тот, пряча рубль в карман. — Если вдруг что по моей части, обращайтесь без стеснения. — И еще. По великим праздникам прихожу поздравлять жильцов. Тут уж меньше трешницы нельзя, потому как обида.
— А какие праздники у вас великие? — уточнил Федор.
— Как у всех, — пожал плечами полицейский. — Рождество, Пасха, Троица, Рождество Пресвятой Богородицы. Троица, кстати, скоро.
— Заходите, Никанор Кузьмич, — сказал Федор. — Не обижу.
— Доброго вам места, господин Кошкин! — кивнул полицейский и вышел.
— Вот же мент! — прозвучал в голове Федора голос Друга. — Даже здесь крышуют.
— А у вас не было? — спросил Федор, догадавшись о смысле непонятных слов.
— Если бы! — вздохнул Друг. — Только брали больше. Ладно, Федя, за учебу!
* * *
У заводоуправления стояли люди. Подойдя ближе, Черемисин окинул их наметанным взглядом. Поношенные пиджаки, а то и вовсе косоворотки, мятые штаны, заправленные в порыжевшие сапоги. Некоторые даже в опорках. Понятно.
— Работу ищите? — спросил, подойдя ближе.
— Да, — загомонили в толпе. — Возьмите, господин хороший! Явите милость.
Черемисин сморщился.
— Чернорабочие не нужны, — объявил громко. — Поденщики — тоже. Мастеровых недавно в отпуска отправили. Берем умеющих работать на нескольких станках. Таковые имеются?
Ответом стало молчание.
— Расходитесь! — махнул рукой Черемисин. — Не толпитесь у конторы.
— Завтра приходить? — спросил кто-то.
— Завтра будет тоже. Расходитесь.
Толпа недовольно заворчала и стала расползаться. Скоро пространство перед конторой опустело. Остался лишь один. Черемисин присмотрелся. Молодой мужчина, невысокий, коренастый. Одет коричневый костюм из чесучи, и такую же жилетку. Ее пересекала серебряная цепочка часов. Белая сорочка с отложным воротником, галстук-регат [38]. На голове — летняя фуражка с мягким околышем, на ногах — ботинки. Странная фигура. Чей-то служащий? Не похож. Приказчик? Вряд ли. Мастеровой? Они так не одеваются. Вместо жилеток носят широкие пояса, ботинкам предпочитают сапоги.
— Вы ко мне? — спросил Черемисин.
— Насчет места, — уточнил незнакомец. — Я мастеровой-многостаночник. Мастер на все руки.
— Следуй за мной! — бросил Черемисин и пошел к конторе.
В кабинете он предложил мастеровому сесть, сам устроился напротив за столом.
— Как зовут?
— Кошкин, Федор.
— Ко мне обращаться: господин инспектор. Специальность?
— Токарь, фрезеровщик, шлифовщик и так далее. Работаю на любых станках. Слесарное дело знаю. На все руки мастер, как изволили сказать.
Черемисин глянул на гостя с подозрением. Ишь, как пыжится! Явно врет — слишком молодой для таких заявлений.
— Где работал раньше?
— На заводе Мальцева в Москве.
— Почему взял расчет?
— Скучно стало. Одно и тоже каждый день. Я разнообразие люблю.
— Почему к нам? Мастеровые много, где нужны.
— Нравится оружие. На военной службе при оружейной мастерской работал. Многое чинил: ружья, пулеметы, револьверы. Хорошо знаю их устройство. Господа офицеры приносили пистолеты и охотничье оружие. Что угодно в порядок приведу, — улыбнулся мастеровой.
«Неужели? — подумал Черемисин. — Рогов давно просит найти ему оружейника. Только где же взять? На дороге не валяются. Хорошего токаря сыскать — проблема [39], а тут сразу всё. Да и молод больно. Что ж, проверим». Он достал из ящика стола небольшой металлический цилиндрик.
— Что это за деталь? — он протянул его Кошкину. — От чего?
Тот встал, подошел ближе и взял цилиндрик. Рассмотрев, повертел в пальцах и положил на столешницу.
— Болт Гринера, запирает стволы охотничьего ружья. Сделан небрежно. Присутствует конусность, где-то в пару соток. Вот тут, — он указал на косо срезанный край цилиндрика.
— Чем это грозит?
— Может в отверстие не зайти.
— Погодите!
Черемисин встал, подошел к шкафу и достал из него часть разобранного ружья — приклад с замком. Вернувшись к столу, взял болт и попытался вставить его в отверстие сбоку. Не получилось — болт вошел только на две трети.
— Подлецы косорукие! — выругался Черемисин.
— Это не беда, господин инспектор, — отозвался Кошкин. — Поправить — плевое дело. Отверстие чутка развернуть или болт подшлифовать.
— Паспорт есть? — спросил Черемисин, кладя ружье на стол.
Кошкин протянул ему серую книжицу. Инспектор быстро пролистал ее, остановившись на записи о прописке. Мастеровой поселился в доме Хвостовой. Ничего себе! Там и Черемисину дорого. Он вернул паспорт и достал из ящика блокнот.
— Выпишу тебе записку, — сказал, опустившись на стул. — В инструментальной мастерской отдашь штабс-капитану Рогову. Он решит, годишься ли. Если нет, приходи обратно, место подберем.
— А насчет жалованья?
— Тоже у него, — сморщился инспектор. Ишь, ушлый! Ничего не сделал, а про жалованье спрашивает.
Черемисин не хотел признаться, что неприязнь его продиктована завистью. Кошкин жил в доме, о котором инспектор много слышал. Паровое отопление, теплый клозет, ванна с горячей водой. Самому бы перебраться, только денег жалко. Когда у тебя на руках семья… Эх!
…Инструментальную мастерскую Федор отыскал скоро. Войдя внутрь, встал, разглядывая длинное, просторное помещение. Возле стен станки — разные. Токарные, шарошечные [40], долбежные, сверлильные. В отдалении — верстаки с тисками. За ними трудились рабочие: точили, строгали, сверлили.
