вопрос. Она говорила, что хорошо плавает. Кроме того, крик был не похож на крик тонущего, скорее это удивление. Мооос! — закричал он.
В ответ они ничего не услышали. Стрекот насекомых и щебетание птиц. Колле кивнул Хансу и тот быстро скатал одежду в узел. В это время Колее привел коня герцогини.
— Все деньги у нас, — сказал бесстрастно крестианец и посмотрел на Колле.
— Не мели чепухи, поехали искать девчонку.
Ханс кивнул, и они поехали вдоль берега в обратную сторону от той, с которой приехали сами. Двигались медленно, чтобы найти следы. Ничего. Колле, периодически бросал взгляды на озеро. Может все-таки утонула. И затем отгонял от себя эти мысли. Через некоторое время дорогу им преградил ручей с крутыми берегами, впадающий в озеро. Не могло быть и речи переправить через него коней. Пришлось углубиться в лес, чтобы найти брод, а затем снова вернуться к озеру.
— Стоп, — сказал Ханс, и показал на тропинку, выходившую к озеру.
Очевидно, что это было известное и нахоженное местными жителями место. Не нужно было быть опытным следопытом, чтобы понять, что недавно здесь был отряд всадников. Земля и песок были взрыты копытами, кое где влажная земля еще не успела засохнуть. Лежал свежий конский навоз. Колле спрыгнул и наклонился, внимательно изучая следы.
— Похоже на боевых коней, одна лошадь большая с глубокими отпечатками. Рыцарь?! Или нагружена?!
Он посмотрел на Ханса, но тот уже разворачивался в сторону от озера. Колле тоже вскочил в седло, и они поскакали по тропинке, которая вывела их на крестьянские поля. Леранец, заметив коров и пастуха, поехал в его направлении.
— Доброго и хорошего дня, — поздоровался Колле с пастухом. Ты не видел случайно, недавно не проезжал отряд всадников?
Пастух с красной, выдубленной постоянным пребыванием на воздухе кожей, вынул изо рта изжеванную ветку, которую грыз до этого.
— Как же не видал, видал. Около часа назад пронеслись, с голой девкой через седло, — ответил он.
— Сколько их было и куда поехали, — спросил подъехавший Ханс.
— Было полтора десятка, а куды поехали, так туды, одна дорога, другой нет. В сторону Леранца. А вы кто будете ей?
Но ответа не последовало. Контрабандисты уже во весь опор неслись по тропинке, которая постепенно стала дорогой, и в нее вливались другие такие же тропинки. Проблема появилась через пару часов. Они выехали на развилку трех дорог. И все были перепаханы ногами и подковами. Колле на коленях прополз все три развилки, но не смог определить в какую сторону поехал отряд. Он сел на край дороги и задумался.
— Надо ехать в Леранц, — сказал Ханс. Вероятность, что они поехали в столицу велика.
— Это мог быть кто-то из местных.
— Не думаю, что местные будут такое делать у себя под носом, — не согласился Ханс.
— Знатный вельможа, может делать многое и где захочет. Есть одна деталь, о которой мы не подумали, — сказал Колле, которому в голову пришла мысль.
— Какая?
— Знать! Рыцари! Едем назад.
— Но зачем?
— Увидишь, — ответил Колле уже с коня. Главное чтобы пастух был на месте.
Пастух был на месте. Завидев друзей, снова направляющихся к нему, он встал с травы и пошел им на встречу.
— Послушай, — попросил его Колле, — опиши всадников?
— Всадники, как всадники, — ответил пастух. Воины какого-то рыцаря.
Ханс и Колле переглянулись, и последний продолжил расспрашивать пастуха.
— Как были одеты?
— Да как?! Обыкновенно. С мечами на конях. В коричневых плащах с зелеными полосами.
— Ага, — обрадовался Колле, — ну а щиты у них были, — и он многозначительно посмотрел на Ханса.
— Были, — ответил пастух.
— А что на них было нарисовано?
— Не знаю, кажись дерево какое-то.
— Какое?
— Дык, далеко было. Не знаю. Дерево, ствол и листья.
— А ты когда-нибудь видел такие щиты у местных?
— Нет, не видел, — задумавшись ответил пастух.
— Едем в Леранц, — сказал Колле Хансу и дал пастуху монету.
— Я это сказал еще час назад, — фыркнул Ханс. Сэкономили бы время, если бы ты меня слушал.
— И кого бы мы искали в Леранце, дубина.
— А кого искать, это надо было еще в первый раз спросить, — резонно заявил Ханс.
Колле примолк и они снова поскакали в Леранц.
Через неделю они грязные и небритые через южные ворота въехали в Леранц. Колле с непривычки, от долгой скачки, натер себе задницу и сидел в седле только усилием воли. Крестианец же казался железным человеком. Дорогу показывал Колле, как уроженец города. Город действительно был не только грязным, но и вонючим. Помои выбрасывали прямо из окон на обочину улицы, канализации, как в том же Тьоре, тоже не было. Город был крупнейшим торговым центром. Здесь жило огромное количество людей из самых разных стран, самых разных профессий и разного достатка. Узкими, темными улицами леранец довел их до какого-то постоялого двора самого низшего разряда.
— Я хорошо знаю хозяина, — заявил Колле.
— Эй, старина Эдвар, ты где дружище? — громко позвал Колле, сползая с лошади.
Из дверей постоялого двора показался морщинистый старик в фартуке. Хотя при ближайшем рассмотрении Ханс понял, что человек покрытый морщинами еще крепок, что он не столько стар, сколько потрепан жизнью.
— Эдвар, как я рад тебя видеть, — воскликнул Колле. Мне срочно нужен аптекарь.
— Тебе нужен гробовщик, — заявил Эдвар и ударом кулака сбил с ног контрабандиста.
Ханс положил руку на рукоять меча, но не вытащил его из ножен, наблюдая что будет дальше. Колле копошился в помоях, наконец ему удалось сесть.
— Это так ты встречаешь старого друга?
— Друга?! Ты не помнишь, как удирал отсюда, спасая свою шкуру, после того как мне стало известно, что ты крутишь шашни с моей женой.
Ханс посмотрел вокруг, стали собираться любопытные.
— Какая жена, о чем ты? Мы все знаем кто Изабелла по профессии, кроме того, уверен, что сейчас у нее другой так называемый муж. Что я не прав?
— Ну хорошо. Но в то время это была моя Изабелла.
— Так ничего не было, если бы ты мог выслушать объяснения. Но ты сначала даешь волю кулакам, потом думаешь. Когда ты встретишь не такого покладистого человека, как я, это не доведет тебя до добра.
— Ну ладно, — сказал Эдвар, оглядываясь на зевак. Эй, вам здесь не театр, а ну пошли прочь. Что принесло тебя старый плут Колле. Проходи, — сказал он, подумав. Но сразу умойся от тебя несет.
Колле встал и они с Хансом прошли в темное помещение трактира при постоялом дворе, отдав мальчишке поводья от трех коней. Зал был маленький, всего четыре столика и все пустые.
— А я смотрю, ты всё
