спросил я.
— Мало ли, — пожал плечами Кок. — Там безопасно, максимум разбойники.
— Нет уж, лучше с монстрами, чем с людьми, — отмахнулся я. — С ними хотя бы всё ясно.
— Согласен, — кивнул тот. — Я людей тоже не очень.
— Вы чего там шепчетесь? — к нам подошёл Штамп. — Пошли жрать, Линза зовёт.
Мы поднялись с поваленного дерева, на котором сидели неподалёку от нашего бивуака, и пошли обедать. За основной план приняли раннюю стоянку.
— Так, народ, — пообедав, начал я вводить остальных в курс дела. — Впереди Выкса, сами знаете, что хорошего в этой яме мало, так что на ночёвку сегодня встанем раньше.
— Танцуй, Штамп, будет тебе на ужин фирменная гречка от Линзы, — засмеялась хозяйка рецепта. — А то второпях ковыряться с ней не очень удобно.
— А без танца что, не будешь готовить, а то я плохо танцую? — не поняв аллегорию, серьёзно заявил Штамп, заставив нас дружно расхохотаться.
В путь выдвинулись спустя час, после обеда. Спешить сегодня уже некуда, а ночь выдалась, можно сказать, бессонная. Погода сегодня стояла солнечная и тёплая, поэтому мы и решили, раз такое дело, можно часок вздремнуть на солнышке.
Многие мудрецы говорят, что дорога способствует размышлению. И они правы, когда ноги перебирают километр за километром, разные мысли сами идут в голову. Нет, молча мы не шли, всегда кто-нибудь разговаривал, или рассказывая что-то, или обсуждая. Но как водится, некоторые темы интересуют не всех, и я иногда отключался от разговора, уходя в свои размышления.
Почему-то сегодня я вспоминал свою прошлую жизнь, сравнивал её с настоящей, и честно говоря, мне больше нравилась эта. Хотя по старой я иногда тоже скучал, но в основном по комфорту. Удобно передвигаться на машине, удобно, когда есть горячая вода в кране. Хотя у Соломона Моисеевича тоже была горячая вода, но сейчас это скорее исключение. Удобно было зайти в супермаркет и купить всё, что душа попросит. Зато здесь есть понятие «Справедливость», есть честь и достоинство, есть много чего, что утратило свою силу в моём, удобном мире. Например, здесь так же, как и в моём мире, есть платёжные средства, но их не ставят превыше дружбы и справедливости. Опять же, исключения есть, но на то они так и называются, что их мало.
— О чём задумался? — выдернул меня из моих размышлений Гарпун. — Уж больно взгляд у тебя отсутствующий.
— Да так, о своём мире вспоминал, — без утайки ответил я.
— Скучаешь? — участливо спросила Линза. — Если бы была возможность, вернулся бы назад?
— Нет, не вернулся бы, — отрицательно помотал я головой. — Но вот скучать, скучаю иногда. Только не по той жизни, а скорее по удобству, которое там присутствует. А по людям и по системе нет.
— А мне бы хотелось посмотреть, — мечтательно продолжила Линза. — Как это, жить, когда вокруг ездят машины, когда не нужно ни в кого стрелять.
— Тебе бы понравилось, — согласился я. — В этом плане наш мир, конечно, лучше. Вот только разлюбила бы ты его быстро, как только столкнулась бы с первой несправедливостью.
— Мне кажется, что ты сам слишком несправедлив к своему миру, — сказала она. — У всего есть свои плюсы и свои минусы.
— Возможно, ты права, — ответил я. — Но ведь ты точно так же не любишь свой мир.
— Кто тебе это сказал? — удивилась Линза.
— Твой рассказ и твоя реакция после него, — честно ответил я.
— Нет, Сумрак, тебе показалось, — усмехнулась она. — Я люблю этот мир. Мне просто не нравится его жестокость. И я думаю, что твой не так уж и плох. По крайней мере в вашем мире не убивают за банку тушёнки.
— Да, за тушёнку не убивают, — согласился я. — Но у нас могут втоптать тебя в грязь просто потому, что ты другая. Если ты будешь умирать на улице, люди пройдут мимо.
— Сумрак, а здесь разве не так? — Линза остановилась и посмотрела мне в глаза. — Нас только что хотели скормить Царю!
Я не смог ничего на это ответить, разговор стал неприятным, может быть потому, что я услышал правду. Но он заставил меня крепко задуматься. Линза права, на все сто процентов, жить там было намного проще. И если применить к той жизни все те навыки, которые я получил здесь, то как знать, кем бы я мог стать там? Вот только мир этот нравится мне по другой причине. Нравится он мне потому, что я в нём не одинок. Здесь у меня есть друзья, с которыми я хочу общаться, нас объединяют общие интересы. В конце концов, я в них уверен.
Возобновлять разговор я, конечно же, не стал. Всё, что мы хотели сказать, уже сказали. На Линзу я не обиделся, она всё правильно мне сказала, она друг и имеет право на своё мнение. К тому же, она смогла раскрыть мне глаза в моих заблуждениях. Да и мало что поменялось, я по прежнему люблю этот мир больше, чем свой предыдущий.
Примерно часам к четырём вечера мы отыскали хорошую полянку для ночёвки. До Выксы нам оставалось около пяти километров. Прямо под боком имелся родник с ледяной и очень вкусной водой. Дальше всё, как обычно: поставили палатки, развели огонь и принялись готовить. Всё это сопровождали неспешные разговоры, а я сидел чуть поодаль и всё никак не мог избавиться от мыслей, которые внесла мне в голову Линза.
— Чего такой грустный? — подсел ко мне Кок. — Случилось чего?
— Да нет, полный порядок, — ответил я. — Мысли разные одолевают.
— Понятно, — кивнул Кок. — Завтра Выксу проходить, может так получиться, что без боя не пройти. Если есть сомнения, может лучше в обход?
— Да нет, не переживай, — отмахнулся я. — Мысли совсем не об этом.
— Ладно, — сказал он и занялся своим любимым занятием, принялся за ковыряние в ногтях ножом.
А я решил проверить оружие. Тем более, что дробовик после стрельбы я так и не почистил. Меня успокаивает это занятие, помогает разложить мысли по полочкам. Вместе с деталями пистолета, или автомата, или того же дробовика, которые становятся на свои места, точно так же на места встают и мысли.
После ужина распределили смены для караула, вот только спать никто не пошёл, рано ещё. Плюсом ко всему добавляла волнения аномальная зона неподалёку. Нет, никто не боялся, просто само по себе присутствие рядом различных тварей будоражило кровь. Штамп, так тот в очередной раз проверил все ленты, смазал механизмы, очень он любит свою бандуру, а пострелять толком не удаётся. Получалось даже, что все ждали неприятностей, нежели боялись их появления. Но они всё не приходили,
