— пояснила мне самочка, виновато потупив голубые глазки.
— Вот тебе и «у-у-у-у»!.. — буркнул я без особой злобы.
Ну потому как, если по-честному, сам был виноват.
Из капсулы я выходил с опаской. Впрочем, даже не выходил, а чуть не вывалился. Засидевшаяся взаперти самочка едва не сбила меня с ног, радостно помчавшись разминать лапы. А я, восстановив равновесие, тут же подозрительно осмотрелся вокруг.
Вчера вечером тут отирались какие-то левые личности, заглядывавшие в окна и совавшие везде свои носы. И, понятное дело, я ожидал увидеть их снова. Но в это утро город жил своей жизнью и не обращал на нас внимания. А к небу тянулись дымы от костров и печей, которые в изобилии стояли между капсул внутри городских стен.
Над белыми крышами плыли ароматы разогреваемой еды. И даже у нас появился костерок, у которого сидел Мелкий. Увидев меня, наш гопник приветственно махнул рукой.
— Кароч, Вано! Дрова тут тоже надо покупать! — сообщил он мне, указав на кучу сушняка, лежащую рядом. — Я, типа, продал копьё и купил дрова.
— Серьёзно? — удивился я, усаживаясь рядом. — А просто в лесу набрать нельзя?
— Можно, типа, и в лесу. Но километров за двадцать от города! — расстроенно поведал мне Мелкий. — А это ваще чот далеко…
— Ну да, — согласился я с его выводами. — Четыре часа туда, четыре назад… Дорого стоят дрова?
Вытащив из куртки кожаный мешочек, Мелкий протянул его мне.
— Местная валюта, натурально! Я поржал! — заметил он.
Раскрыв мешочек, я удивлённо посмотрел на медные и серебряные кругляши. Собственно, как выяснилось, никто здесь не заморачивался с какой-то чеканкой. Вместо этого на кругляше просто пробивали цифру примерного веса.
— Серебро к меди — как один к десяти. А золота, типа, ни у кого нет! — сообщил Мелкий. — Ещё в ходу каменные кругляши с дыркой посредине, а в этой дырке — янтарь. Откуда камни, никто не знает. Но за такой кругляш можно, типа, к Алтарю доступ получить. Сейчас курс такой: один кругляш к тридцати-тридцати пяти серебряным монетам.
— А твоё копьё во сколько оценили? — уточнил я.
— В десять серебряных, — недовольно хлюпнув носом, ответил Мелкий. — А это, типа, сдача. Короче, остаток после хвороста. Я на себя сколько мог навалил…
Остаток насчитывал четыре серебра и восемь меди. То ли дрова стоят дорого, то ли наше оружие в Алтарном совсем не ценят. Вот и думай, что лучше: рукотворное оружие делать или дрова на продажу собирать за двадцать километров от города.
Хотя я был уверен, что и дровами просто так торговать не получится. Уж что-что, а такую нишу «кукушата» должны были контролировать в первую очередь. Вероятно, по принципу «сам себе собирай, а продавать — не смей без лицензии».
— Ещё что-то интересное есть? — уточнил я, возвращая мешочек.
— Тут какие-то поцы заявлялись утром… Гнали какую-то пургу, что мы, типа, должны им налоги платить! — расплылся в беззубой улыбке Мелкий.
— И ты что? — подобрался я, очень надеясь, что за капсулой гопника сейчас не валяется какое-то пришибленное и ограбленное тело.
Не, ну а чо: типа, «по понятиям».
— Да послал их к этому… К Ольше, кароче! — Мелкий махнул рукой в сторону города. — А они ваще чот как-то сразу сдулись и свалили. Я так думаю, Вано, что всё это, типа, плохо пахнет… Не нравится оно мне!
— Должно нравиться, между прочим! — с небывалым облегчением ответил я. — Это же сладостный запах большого города! Свобода, возможности!..
— Да ну его к ядрёной фене, запах этот! — гопник горестно вздохнул. — Натурально воняет каким-то разводиловом… Бестии нас бы просто съели, а эти козлы ваще сожрут!
— Ну… Нас предупреждали! — я пожал плечами.
— Доброе утро! Что у нас нового-интересного? — раздался рядом голос Костромы, и мы дружно обернулись.
Одно за другим, у костра собирались все доверенные лица. Причём, надо сказать, лица эти были заспанными, но крайне довольными. А нам с Мелким пришлось ещё раз десять пересказывать новости. Та же Кострома, услышав про монетки, сбегала в капсулу и притащила мешочек, который мне Ольша вручил. Внутри и в самом деле были круглые плоские камешки типа гальки. С дырочкой и вставленным в неё янтарём.
Цвет у янтаря был необычный — насыщенный тёмно-красный. Ничего подобного я тут ещё не видел. Что, впрочем, и неудивительно. Янтарь и на Земле встречается не везде. Видимо, администрация города нашла какое-то секретное место, вот теперь и добывает. Просверлить гальку — это не проблема. Обточить янтарь — тоже. И пока другие не обнаружили это место добычи, можно им вовсю пользоваться.
— Ольша так и не приходил? — хмуро спросил Дунай, погладив Шрама за ухом.
— Нет, — ответил я. — Как видишь, Ольше не до нас оказалось. Придётся для начала самим вникать в местные законы. И встраиваться в общество тоже.
— Я, типа, уже кой-чо раскопал! — радостно, как в детском саду на утреннике, заявил Мелкий.
— Ну давай, вещай, разведчик! — предложила Кострома.
— Тут с законами, типа, всё просто! — приосанился наш добытчик сведений. — Тут, кароче, никого месить без повода нельзя! Только с поводом. Ну и чтоб кореша рядом стояли и засвидетельствовали!
— Да, блин, вот кто бы сомневался!.. — хохотнул Дунай.
— Тырить тоже нельзя. Типа, кто стырил — идёт на болт! — продолжил Мелкий, ничуть не смутившись. — Если типа чью-то шмотку испортил — будешь выплачивать. Не можешь — идёшь на болт. Хочешь барыжить — плати пошлину. Или иди в болт! Хочешь собирать всякую полезность — иди в болт!
— Почему? — расстроился Чемодан.
— Ну, типа, всё тут городское. А ничейное, натурально, только километров за двадцать! — Мелкий развёл руками. — Ближе можно собирать, выращивать и, типа, добывать только по заданию города.
— А ты, когда копьё и дрова покупал, кореша рядом были? Ну которые подтвердят, что сделка была честная? — уточнил Сочинец.
— Тут три рынка, и на них сидят барыжники, а за ними атлеты приглядывают… — начал объяснять Мелкий, но я его прервал:
— А кого ты атлетами называешь?
— Так это, типа, бойцы городские, с повязкой на руке! — охотно пояснил Мелкий. — И там всё шоколадно! Идёшь к барыге и сбываешь ему то, что взять согласится.
