Повелитель теней. Том 1 - А. Никл

— А жёлтая пресса готова из любого пустяка раздуть повод для скандала, — подхватил седой мужчина с козлиной бородкой. — Конечно, в каждой шутке есть доля шутки…

— Папа, и ты туда же! — возмутилась темноволосая.

Ещё в нескольких местах я услышал подобные разговоры. Конечно же, не все меня узнавали, но слухи разлетаются очень быстро… Такое происходит в любом мире.

Печально, но не катастрофично. Я хмыкнул, вспоминая, как меня костерили на все лады в прошлом мире — многие были возмущены, что безродный выскочка метит в генералы и общается на равных с аристократами.

Я отозвал Крабогнома и зашёл в «Шмель-лайн». Стоит отдать должное продавцу, он вёл себя очень профессионально, хоть и дёргался время от времени, когда я подходил слишком близко. Купив смартфон и сим-карту, я спросил у интернета, как проехать до родового поместья Ломоносовых — виртуальные карты показали, что добраться туда я могу даже пешком. Но не хотелось привлекать лишнее внимание, да и не нравилось мне ощущение, словно я — какой-нибудь гамадрил в зоопарке, на которого пялятся и тычут пальцами.

Поэтому вызвал такси и с комфортом доехал до поместья — трёхэтажного здания, построенного буквой «П». Белые стены и колонны, огромные арочные окна, чёрная треугольная крыша, и всё это великолепие окружено пышным цветущим садом и огорожено высоким забором с острыми пиками. На воротах висел массивный золотой замок.

— Да ладно, — пробормотал я. — Чего-нибудь позаметнее не нашлось?

Я уже потянулся, чтобы взломать его, но вдруг меня прошило разрядом — двести двадцать магических вольт. На пальцах остался небольшой ожог. Я решил провести эксперимент — осторожно приближал и отдалял руку к замку. Когда расстояние между ним и моей кожей становилось около десяти сантиметров, в воздухе начинали потрескивать голубые искорки. Я закрыл глаза и сконцентрировался, анализируя магические выбросы. Они буквально кричали: «Прочь, чужак! Уходи, ты не пройдёшь!»

Я снова дотронулся до замка, и в этот раз мощная волна магии полностью накрыла меня. Каждую клеточку моего тела поджарило магическим током. Я никогда не сидел на электрическом стуле, но уверен — это ощущается именно так. Лишь когда всё прекратилось, я понял, что не мог дышать, и судорожно вздохнул. Теперь от магической защиты особняка Ломоносовых исходила сильнейшая угроза — она обещала меня прикончить.

Да чтоб ты в Изнанку провалилась! Этого я совершенно не ожидал — особняк Ломоносовых не принимал своего владельца.

Потоптавшись перед воротами и поняв, что начинаю привлекать внимание случайных прохожих, я направился к гостинице, которую приметил по дороге к особняку Ломоносовых. Уже вечерело, на Москву опустились сумерки, то тут то там загорались уличные фонари. Сверчки стрекочут, звёзды поблёскивают на тёмно-синем небосклоне, дневная духота сменяется приятной прохладой — красота! К сожалению, от вечерней идиллии меня отвлёк беспредел, творящийся в небольшом переулке — как раз перед гостиницей.

— Бабка, доставай гроши! — потребовал визгливый тенор. Он прям задыхался от возбуждения. — За день небось облапошила много народу! Давай, давай, выворачивай карманы, иначе я тебе заточку в бочину воткну.

— Чо ты щемишься, старая? А ну стоять! Ты чо, от нас сбежать думаешь? На своих-то костылях? — расхохотался картавый бас. — Завтра ещё наторгуешь своим шарлатанством. Дураков в Москве много!

Я свернул в переулок между двух невысоких домишек — с виду неприглядное место, однако чуть дальше располагалась фруктово-овощная ярмарка. Так что проходимость здесь, скорее всего, была большой. А кто чаще всего ходит отовариваться? Домохозяйки, озабоченные множеством проблем: детьми, мужьями, бытом, заклятыми подругами и любовниками. Тот самый контингент, который проще простого заманить на пару-тройку раскладов Таро.

У подъезда стоял небольшой прилавок, на котором переливался хрустальный шар, лежали гадальные карты, бусы и камни с рунами. Перед ним сгорбилась, опираясь на клюку, старушка в цветастом платье. На плечах у неё был накинут красный платок с бахромой. Вся в блестящей бижутерии с огроменными камнями — в лучших традициях «потомственных» гадалок. На земле были разбросаны брошюрки. Над ней нависли два амбала — визгливый Тенор и картавый Бас, за которыми переминались с ноги на ногу два тощих задохлика.

Я поставил чемодан к стеночке и сделал шаг вперёд:

— Господа, имейте уважение к старости.

— Чо? — на меня оглянулся Бас, с угрозой оскалился и вытащил нож-бабочку. Несколько раз демонстративно повращал им и сказал: — Я тебя на полосы порежу, у меня как раз вчера ремень порвался. Буду твоей шкурой себе штаны подтягивать.

Его дружки радостно заржали.

— Рожа-то холёная, — протянул Тенор. — Небось не с пустым кошельком шляется. Да на нашей улице праздник! Банда, мы на этих двух чучелах и на выпивку, и на девочек заработаем.

— Так нам это… ещё Кривому долю занести, — робко напомнил один из задохликов.

— Цыц! Без тебя знаю, — прошипел Бас и двинулся в мою сторону. Мне удалось его получше рассмотреть: лысый, со шрамом на всё лицо, нос слегка свёрнут вправо. На шее вытатуировано какое-то слово, но прочитать невозможно, буквы слишком маленькие. — Деньги давай, чо пялишься⁈ Глухой, что ли?

Я поморщился и предупредил:

— Я вам предоставлю единственный шанс свалить отсюда подобру-поздорову. Если вы им не воспользуетесь, то тебе я сломаю ногу, а твоим товарищам — по руке. Понятно изъясняюсь? — Бас тупо уставился на меня, покосился на своих товарищей, перед которыми явно не хотел опозориться, и попёр на меня, размахивая кулаками-молотами. Я вздохнул. — Видимо, шансом ты не воспользуешься.

Против таких неуклюжих мордоворотов мне не было необходимости активировать тени. Бас — пытался по привычке задавить массой. Только вот я прекрасно знал, как использовать его вес против него же — отступил вправо, схватил го за руку в двух местах и, крутанувшись, впечатал его в стену. Задохлики оказались трусливыми — или разумными, тут уж как посмотреть — и удрапали сразу же, как их главарь стёк на землю, выплёвывая зубы.

— Не позорьтесь, — посоветовал я, подошёл к прилавку и начал собирать раскиданные брошюры. — Вы можете напугать только такую же шпану, как вы сами.

— Да я тебя с говном сожру! — заверещал Тенор и напал на меня со спины. Но его движения оказались невероятно медленными — он был неровня тем бойцам, с которыми мне приходилось драться на войне. Так что я легко поставил блок, врезал ему в живот и повалил в пыль.

Секунду мы смотрели друг на другу глаза в глаза, а потом я уточнил:

— Правую или левую?

— Что?

— Ломать правую руку или левую? Я же обещал.

— Н-н-не над-д-д-до, — проблеял Тенор и засунул руки себе под спину. — Я больше не буду.

— Тебе что, пять лет? — я хмыкнул. — Ты же понимаешь, что отговорки, которые работали в детстве, сейчас бесполезны?

— Честно-честно не буду, — пробормотал Тенор.

— Ладно, что ж с вами делать-то. Забирай своего дружка и уматывайте. Если узнаю, что продолжаете терроризировать мирных граждан, то жалеть больше не буду. Рэкетиры недоделанные, — я проследил, как хулиганы вымелись вон из переулка, и вернулся к брошюрам. Помог старушке собрать её пожитки и разобрал прилавок — он был складным и помещался в небольшую сумку на колёсиках. — Мать, я понимаю, деньги сами себя не заработают, но ты бы побереглась. Не торчи здесь по ночам, когда людей нет. В следующий раз может так не повезти.

— Молодёжь, — с насмешкой протянула старушка. Видимо, особой благодарности за спасение она не испытывала. — Да я бы их за такой беспредел прокляла. И деньги бы вернулись, и босяки бы передохли. Ух я им! Чего удумали — выручку у Клавдии Петровны забирать! Вот в наше время… В наше время прорицателей трогать боялись. Ведь что мы скажем, то и сбудется. Кстати, хочешь тебе погадаю?

— Да нет, мало ли… — я многозначительно пошевелил бровями. — Мало ли что вы мне предскажете, а оно возьмёт и сбудется.

— Ёрничаешь, паразит, — цокнула языком Клавдия Петровна и сунула мне колоду в руки. — На, подержи. Раз, два, три… Думаю, достаточно, отдавай. Нужно, чтобы твоя энергия на картах осталась. Помешиваем, помешиваем, помешиваем и будущее вывешиваем. Вывешиваем рубашками вверх. Кельтским крестом вывешиваем. Первая карта — твоё прошлое. Смерть. Один этап жизни закончился, другой начался.

— Что-то похожее, — согласился я.

— Вторая карта — то, почему у тебя было такое прошлое. Перевёрнутый Император. Сильный враг, который желает тебе смерти. Мужчина, привыкший повелевать. Будь осторожен, он беспринципен и опасен, а в его руках заключена великая власть, — она пожамкала губами и продолжила: — Третья карта — твоё настоящее. Луна. Всё очень зыбко, кругом