Например, тот же Генрих де Грамон был так убедителен в своих уверениях дружбы… И это его согласие касаемо отсрочки… А ведь он наверняка знал о делишках стряпчего ее брата. Не зря Матье Шаброль первым делом посоветовал не спешить договариваться с де Грамонами. Этот вопрос требовал тщательного изучения и проверки.
Сказать по правде, Аурелию такой поступок графа не особо удивил бы. Что можно ожидать от человека, предавшего собственного брата, и, по сути, обрекшего на гибель своих родных племянников? С этой семьей нужно держать ухо востро.
Хотя не со всеми… В глубине души Аурелия была рада, что Максимилиан Ренар, а ныне маркграф де Валье, более не является частью этой семьи. И пусть это было изгнание, но на самом деле Аурелия понимала, что Макс таким образом сам покинул род.
А еще каждый раз, вспоминая о Ренаре, она ловила себя на мысли, что ее охватывает какое-то странное необъяснимое волнение. И эти мысли… Она много раз представляла себе, как бы все было, если бы их свадьба все-таки состоялась… Аурелию мгновенно бросало в жар. Ее дыхание сбивалось. Сердце трепетало, словно птица запертая в клетке.
О, как ненавидела она себя в такие моменты, и в то же самое время, какой несчастной она себя ощущала… Мысли о человеке, убившем ее родного брата, ставшим врагом рода де Марбо, но с другой стороны — освободившем ее из лап чудовища и тирана, заполняли ее разум сложной смесью чувств.
С одной стороны, она испытывала необъяснимый страх и трепет перед этим человеком. Тот поединок и его кровавый финал, наверное, навсегда отпечатался в памяти Аурелии. Но, с другой стороны, она не могла отрицать, что Ренар проявил отвагу и благородство, при этом, хоть и нечаянно, освободив ее от ужасов, которые преследовали ее последние годы. А еще Макс, по сути, спас ее отца, и этот поступок пробуждал в сердце Аурелии чувство глубокой благодарности и даже невольного восхищения. Эта внутренняя борьба между неосознанным страхом и глубокой признательностью, между желанием увидеть его снова, хотя бы мельком, и пониманием долга перед родом превращала каждый ее день в мучительное испытание.
От тяжелых мыслей виконтессу отвлек звук открываемой двери. Она обернулась и увидела голову Жеральдин.
— Что? — негромко спросила Аурелия.
— Лекарь прибыл, госпожа, — ответила та.
— Проси, конечно, — произнесла виконтесса.
Спустя несколько мгновений в спальню вошел мсье Робер. На его круглом лице появилась добрая улыбка. Несмотря на шестидесятилетний возраст и легкую полноту, он довольно энергично и без особого труда поклонился.
— Добрый день, мсье Робер, — доброжелательно произнесла Аурелия. — Вы один из немногих, кому по-настоящему рады в этом доме.
— Благодарю вас, ваша милость, — снова поклонился лекарь. — Это честь для меня. Позвольте поинтересоваться вашим самочувствием и самочувствием вашего батюшки? Есть ли какие-то изменения?
— Только положительные! — улыбнулась Аурелия. — И все благодаря вашим чудодейственный настойкам!
— Великолепно, — улыбнулся лекарь и произнес: — Я бы хотел произвести осмотр его светлости.
Спустя несколько минут, когда осмотр графа был окончен, мэтр Робер бодрым голосом произнес:
— Динамика положительная. Еще недели две и можно будет увеличить дозу.
— А ускорить процесс никак не получится? — с надеждой в голосе спросила Аурелия и взглянула на спящего отца.
— В нашем кругу есть выражение, — складывая свои инструменты в пухлый саквояж, наставительно произнес мсье Робер. — Лучшее — это враг хорошего. Организм вашего батюшки ослаблен. Увеличенная доза зелья сейчас только навредит.
Аурелия глубоко вздохнула, но потом ее лицо осветила улыбка:
— Мэтр Робер, я полностью вам доверяю и обещаю, что буду непреклонно следовать вашим указаниям.
Лекарь улыбнулся в ответ и хотел было уже раскланяться, но виконтесса остановила его.
— Мсье Робер, полагаю, вы не откажете составить мне компанию за обедом? Сегодня мой повар обещал приготовить свое знаменитое блюдо — куропаток в винном соусе.
Лекарь, судя по его телосложению явно знающий толк в хорошей кухне, заметно оживился.
— С удовольствием принимаю ваше приглашение, ваша милость.
Покинув спальню графа, Аурелия и мэтр Робер в сопровождении Жеральдин, которая шла сзади, двинулись в сторону обеденного зала.
— Кстати, мсье Робер, — произнесла Аурелия. — Я хотела бы поблагодарить вас за ваш совет обратиться к мэтру Шабролю. Я довольна тем, как он ведет дела.
— Я рад, ваша милость, — ответил лекарь. — Матье Шаброль очень помог мне с оформлением надлежащих документов для открытия здесь моей практики. После переезда я осел в торговом квартале старой столицы. Говорят, что с некоторых пор то место заметно преобразилось. Его без преувеличения сейчас можно назвать одним из самых безопасных мест в Эрувиле.
— Любопытно… — задумчиво произнесла виконтесса и спросила: — Вы упомянули о переезде…
— Да, ваша милость, — охотно ответил мсье Робер. — Еще недавно я жил и вел дела на западе. В маленьком, никому не известном городке под названием Абвиль.
— Абвиль? — слегка нахмурилась Аурелия. — Хм… Что-то знакомое… И что же вас заставило переехать в столицу?
— Письмо с приглашением от моего давнего знакомого, — ответил мсье Робер и с задумчивой усмешкой добавил: — Когда-то он тоже был моим пациентом…
— Знаете, мэтр Робер, — с улыбкой произнесла Аурелия. — Окажись я на месте вашего давнего знакомого, то обязательно поступила бы также! Кстати, вот мы и пришли…
Если бы Аурелия, переступая порог дверей обеденного зала, на миг обернулась, она бы обязательно заметила, как многозначительно переглянулись между собой Жеральдин и мсье Робер.
Эрувиль. Замок «Лисья Нора».
— Вынужден признать, вы смогли нас удивить, — салютуя мне бокалом с бренди, улыбаясь, произнес Курт фон Харт. — Эти ваши фургоны… Вот уж поистине, как вы говорите, дома на колесах. А эта ваша походная кухня… Впервые вижу такое отношение аристократа к своим бойцам.
После ужина мы вдвоем сидели в каминном зале и, попивая бренди, вели неспешный разговор. Шесть фургонов, один из которых по моим чертежам был оборудован под походную кухню, произвели, мягко говоря, благоприятное впечатление на моих новых бойцов. Мастера, которым я дал задание собрать эти фургоны по возвращению из Норталанда, справились с моим заказом в срок.
Когда Жак, являвшийся фанатом всех этих штук, увидел «обновки», то долго не мог успокоиться. Мне даже пришлось снова выдержать его штурм — он рвался со мной в поход. Но его быстро удалось утихомирить. Не дурак, сам понимает,
