Тема. Ментальная магия, сам понимаешь… Мы будем за тебя волноваться, а это…
— Скажем так, это создаст определенные помехи, — встрял чародей в очках и халате. — У нас там очень сложная и чувствительная аппаратура, которая реагирует на каждого присутствующего. Особенно на их эмоции. Мы с ассистентами предельно спокойны, а вот насчет твоих родителей я не уверен. Уже сейчас я вижу, что они волнуются, поэтому, когда дойдет до дела, — он покачал головой и развел руками. — Ни к чему усложнять нам работу.
Я в ответ покивал и прошел за дверь, где оказался тесный, но светлый кабинетик с плотно зашторенным окном, массивным столом, который был аккуратно заставлен стопками исписанной бумаги и еще одной дверью — открытой, и на пороге стояла пара магов-ассистентов, очень похожих на встретившего нас чародея-менталиста.
— Пойдемте, — бросил один из ассистентов, после чего оба развернулись и прошли за двери. В следующее помещение, которое оказалось куда просторнее, а еще — довольно жутким.
Стены, пол, потолок — все черное, выложенное гладкими плитами. Окон не было, а большую часть пространства занимали причудливые металлические конструкции, очень напоминающие скелеты чудовищ. Они с трех сторон нависали над устрашающего вида креслом с замками для рук и ног и решетчатым шлемом сверху, отчего у меня сразу возникли ассоциации с электрическим стулом. От шлема шли провода, соединенные с громоздким железным ящиком, который был полностью покрыт светящимися рунами — именно это устройство «запомнит» все, что я записал с помощью «Меморабилиума», и сможет воспроизвести в любой момент.
— Садитесь, — бросил один из ассистентов, указывая на кресло. — Раньше когда-нибудь проходили подобную процедуру?
— Нет, — с неохотой проходя в черный зал, ответил я. — Сейчас… впервые.
— Хорошо, — все тот же безэмоциональный тон. — Предупреждаю сразу, процедура не самая приятная. Но полностью безопасная. От вас требуется сохранять полное спокойствие и не сопротивляться нашему воздействию. Иначе есть риск повредить воспоминания, и тогда они не будут считаться полноценным доказательством в предстоящем судебном разбирательстве. Вам все понятно?
— Все понятно, — эхом отозвался я, усаживаясь в кресло и готовясь ощутить тяжесть и жесткость шлема на голове.
— Хорошо. Тогда закройте глаза и расслабьтесь.
Сделал, как было велено, и даже использовал немного силы из Ореола, чтобы утихомирить сердцебиение.
— Все готово? — послышался голос чародея-менталиста, встретившего нас в коридоре. — Что ж, прекрасно. Тогда начинаем.
Глава 10
Когда ассистент мага-менталиста предупреждал, что «процедура не самая приятная», то определенно поскромничал. Все время, что я провел пристегнутым к креслу и с решетчатым шлемом на голове, мне хотелось попросту взвыть.
Сначала было ощущение, что череп превратился в кастрюлю, а мозг вот-вот закипит.
— Спокойнее, — повелительным тоном произнес чародей, когда я не выдержал и вздрогнул. — Ничего страшного мы с вами не делаем, а ощущения — это просто ощущения.
Мысли путались, голова кружилась, и я был рад, что руки и ноги пристегнуты. Иначе бы рванул вперед или в сторону, после чего наверняка бы натолкнулся либо на менталиста, либо на оборудование. Или же просто грохнулся об пол и разбил голову.
«Терпи», — твердил я себе, продолжая ощущать «кипение» мозга.
Вскоре это чувство начало сходить на нет, уступая место другому — не менее неприятному.
Если бы я не знал, что маг воздействует на меня исключительно заклинаниями, то решил бы, что он решил залезть пальцами мне в глазницы. Веки словно оттянулись, а на оба глаза надавили, при этом проникая все глубже и глубже в голову.
— Спокойнее, — повторил менталист и усилил напор, отчего я зашипел. — Полдела сделано, я уже вижу нужную мне… гм… сценку.
«Сценку? — мысленно повторил я. — Они здесь так воспоминания называют? Оригинально».
Забравшиеся в мою голову «пальцы» наконец остановились. Правда никуда не делись.
— А вот и оно, — задумчиво пробормотал маг. — Довольно большое, доставать придется долго и осторожно.
Я лишь покрепче впился пальцами в подлокотники и стиснул зубы, а менталист с едва слышным «поехали» начал извлекать разговор с дядей Бором и Альгенштейном.
— Включайте аппарат, — сказал он ассистентам. — Сейчас пойдет.
«Пальцы» словно уцепились за что-то в моем мозгу и стали вытягивать. Обратно через глазницы. Я не выдержал, зашипел, а из глаз брызнули слезы.
«Или кровь?» — невольно подумал я, ощущая, что боль в голове и глазах становится все сильнее.
— Тише, тише, — сосредоточенно приговаривал маг. — Это просто ощущения. Да, неприятные, но вреда они никакого не несут. К тому же, скоро все закончится.
Насчет скоро менталист явно погорячился. Записанное с помощью «Меморабилиума» ощущалось как огромная шипастая заноза, засевшая в мозгу, и вытягивали ее, как мне казалось, не меньше получаса. Медленно, по миллиметру, иногда останавливаясь.
— Ну вот и все, — тот же равнодушный голос, и сразу за ним — мгновенное облегчение. Боль и давление схлынули, позволяя расслабиться. — Воспоминание извлечено, помещено под надежную защиту и может быть представлено в предстоящем судебном разбирательстве.
Я осторожно разлепил веки. Несколько секунд перед взором все плыло, отчего заломило виски, но секунд через пять и первое, и второе прошло.
— Извлечение заняло четыре минуты и сорок шесть секунд, — произнес маг, стоя в паре метров от меня. Уверен, во время всей процедуры он находился там же, так что ощущения будто его пальцы достают до моего мозга через мои же глазницы и впрямь были «просто ощущениями». — Довольно неплохой результат, особенно если учитывать, что вы у нас впервые.
«Впервые, — мысленно ответил я. — И надеюсь, в последний раз».
Чародей усмехнулся, и у меня возникло ощущение, что он прочитал мои мысли. Как бы там ни было, ассистенты уже убирали шлем с моей головы и расстегивали замки на руках и ногах.
— Если голова не кружится, можете подниматься, — сказал менталист, отступая к стене.
Голова слегка кружилась, но я решил не обращать на это внимания. Находиться здесь лишние минуту-другую совершенно не хотелось, даже учитывая, что Процедура Извлечения уже позади. Так что, зачерпнув из Ореола немного силы, я встал и сделал несколько шагов, жадно глядя на выход. Хотел уже сказать чародею «всего доброго» или что-то в этом роде, но тот опередил:
— Артем, — впервые в его голосе ощущались эмоции. Нерешительность и… сочувствие что ли?.. Это удивляло, а маг продолжил: — Я уже просмотрел ваше воспоминание во время извлечения. И могу сказать, что оно одно из самых тяжелых. Не в плане объема и продолжительности, а…
— Я понимаю, — кивнул в ответ.
— Предательство — один из самых страшных ударов, Артем, — менталист посмотрел мне в глаза. — И то, что
