«Здравствуй, Хасан!»
«Здравствуй, анда… Рад тебя видеть!»
«Звал?»
«Звал… Чингисхан жаждет своими глазами убедиться в правдивости всего, что я ему поведал».
Великий недоумённо рассматривал примолкших воинов, которые без злобы, но буквально пожирали друг друга горящими взглядами. Хан чувствовал — что-то происходит… но что?
Тем временем побратимы продолжали разговаривать мысленно, пока не спохватились, обратив внимание на воцарившуюся напряжённую тишину. Обнялись, похлопали друг друга по спинам и начали представлять своих спутников. Первым делом Хасанбек подвёл анду к Потрясателю Вселенной. Почтительно склонив голову, Аль Эксей заверил Великого Хана в полном дружелюбии воинов, которые пришли на встречу вместе с ним. После же — выпрямился и открыто посмотрел в глаза старца. Выдержал ответный взгляд и, прижав к сердцу ладонь, поклонился. Отошёл в сторону, жестом пригласил следовать за собой.
Они углубились в лес, вслед за проводниками. Охранная полусотня сопровождала их, не спешиваясь; всадники лавировали между стволами, пригибаясь под низко растущие ветки.
Вначале монголам показали необычную большую поляну. Она скорее напоминала пустырь посреди леса. Шагов сто, если пересечь его по центру. Правда, по самой центральной части пройти было невозможно — там находился холм из камней и зелёной поросли. Пустошь обрамляли плотные низкие кусты, очень похожие друг на друга, словно по собственной прихоти лесные духи вырастили для охраны живую изгородь.
— Что это? — спросил хан, не понимая, для чего им так долго показывают ничем не примечательный кусок земли.
— Логово демонов, — коротко ответил Аль Эксей. — Вернее, одно из обиталищ… Мы едва выкурили их отсюда.
— Но я вижу лишь пустую поляну… Захватить её не представляет никакой сложности, — недоверчиво произнёс хан.
— О Великий! Чтобы ты понял и почувствовал — отставим в сторону слова… Прикажи своим людям повторить наше деяние, и пусть же они, как мы недавно, захватят этот холм посередине поляны.
Глаза хана сверкнули. Он искоса взглянул на своих телохранителей, впитывавших каждое слово незнакомого воина. Молча провёл рукоятью плети, указывая на пятерых ближайших нукеров, и резко махнул в сторону холма.
«Хур-раг-кх-х!»
Гвардейцы резво рванули с места. Но не успели они набрать скорость и выхватить мечи из ножен, как произошло нечто воистину невероятное! Со всего маху все пять лошадей врезались в какую-то незримую, но непреодолимую преграду. Две из них, неестественно выворачивая шеи, грохнулись на бок. Две другие, почувствовав пугающее сопротивление, успели встать на дыбы и, несколько раз ударив по преграде копытами, опрокинулись назад, чуть не придавив всадников. Пятая лошадь также встала на дыбы и теперь испуганно ржала, оставаясь в этом положении, на что-то невидимое опираясь передними копытами. Её держал воздух!
Великий хан изумлённо смотрел на эту невозможную картину, приоткрыв рот. Опомнившийся гвардеец поднялся с земли и, поймав поводья, силой потянул голову лошади назад и в сторону. От боли в шее лошадь принялась перебирать ногами по державшему её воздуху и наконец освободилась от незримых пут — рухнула обессилено, забилась на земле.
По команде Хасанбека два десятка нукеров растянули свои номо, целясь в кусты на злополучном холме. Залп!
Это было ещё невероятнее! Стрелы тоже не преодолели невидимую стену, они осыпались, угодив во ЧТО-ТО…
Ошеломлённым монгольским воинам дальше уже ничего не нужно было объяснять… Всё свершившееся уместилось в одно-единственное ёмкое слово. ДЕМОНЫ! Тем более, что объяснить произошедшее действительно было невозможно.
Монголы не задавали вопросов. Лишь всё больше и больше сжимались души их. Каменели потрясённые лица. Воины молчали…
И когда по команде Аль Эксея незримое препятствие исчезло, стало обычным воздухом, и он пропустил их беспрепятственно…
И когда, мгновенно вслед за этим, на поляне вместо дьявольского холма возникло величественное пугающее сооружение, похожее на неприступное укрепление…
И когда их завели внутрь этого странного железного сооружения…
…И когда… И после этого…
Невероятное смятение царило среди потрясённых кэкэритэн Чёрного тумена! Но, несмотря на полный беспорядок в голове, Хасанбека изводила одна мысль: «Назад!!! Прочь из западни!» Если это убежище может то исчезать целиком, то появляться — что же тогда будет с воинами? Не ловушка ли это: стоит лишь зайти внутрь, и всё! Вошедших больше никто не увидит и, конечно же, не найдёт… »
Но темника успокоило присутствие Аль Эксея, его подбадривающие взгляды. Хотя они и не препятствовали по инерции думать о возможной ловушке; но думать вскользь, не вкладывая серьёзный смысл.
А вскоре, увлёкшись созерцанием всяческих диковин, позабыл он на время о каких-либо опасениях.
Все они оказались в просторном помещении. Здесь со всех стен на них смотрели ящики с квадратными окошками, и в тех окошк… О Небо!
Там шевелились крохотные человечки…
«Что это? Кто это? Как они туда угодили?! Может, в этих самых коробах демоны и плодятся? Не иначе… »
Монголы переходили от одной стены к другой. Растерянно крутили головами. Смотрели, ничего не понимая, на живые двигающиеся картинки. Шарили по ним взглядами, снова и снова возвращаясь к предыдущей или же забегая на следующие. И взгляды всё меньше слушались своих хозяев — расползались по сторонам, перепрыгивали на соседние картинки, а у некоторых просто останавливались, не в силах двинуться дальше… Прилипали взгляды к живым картинкам, как муха к поверхности патоки.
Именно так случилось с Великим Ханом…
Почему было знакомо ему это лицо?!
Он ощутимо вздрогнул. Так же, как в ТОТ РАЗ! Когда услышал этот голос и эти слова.
«Ты прав, о Великий Хан… У Вечного Синего Неба… не бывает ничтожных послов… Наша сила в другом… Мы знаем Путь. Куда он ведёт каждого… Сколько его отмерено… Как долго он продлится… Поверь нам, Темучин… »
На прозрачной плёнке внутри плоского короба заметно дёрнулось лицо старого человека. Его раскосые глаза изумлённо расширились, но тут же прищурились, гася вырвавшийся огонь.
Чингисхан не мог поверить своим глазам. Неужели это ОН сам?! Ни разу не доводилось ему ВОТ ТАК смотреть на собственное лицо. Не шли в счёт бесчисленные зеркала, изготовленные из начищенного до блеска металла. Изображение в них было тусклым и частично расплывалось. Здесь же — каждая морщина была видна и доступна подсчёту.
«НЕУЖЕЛИ ЭТО Я?! Этот человек… Рослый и с виду ещё достаточно сильный, но — СТАРЕЦ…»
Лицо старика в коробе медленно шевельнуло губами:
