– Изумительно, – комментировала Кристел. – Интересно, зачем они?
Ее голос рассеял колдовские чары, и Хантер потряс головой, пытаясь сориентироваться.
– Оставьте вопросы на потом, – сказал он наконец. – Тварь может появиться здесь в любую минуту. Посмотрите лучше, как нам убраться с этой крыши.
– Секунду, – неожиданно подал голос Уильямс. – У меня возникла проблема. Я не могу связаться с компьютерами катера.
Хантер мгновение тупо смотрел на него, потом включил собственный вживленный компьютер. Он вызвал катер, но ничего, кроме молчания, не услышал. Чувство было такое, словно хочешь включить свет в темной комнате, а на месте выключателя ничего не находишь. Капитан с трудом сглотнул. Он знал, что в один прекрасный день придется научиться обходиться без компьютеров, но теперешнее внезапное молчание застало его врасплох.
– Разведчица, Уильямс, вы меня слышите?
– Не через вживленный компьютер, – ответила Кристел. – Капитан, мы отрезаны.
– Мы должны вернуться на катер, – требовательно заявил Уильямс. – Там все мои работы, все записи!
– Доктор, не все сразу, – заметил Хантер. – Сначала нам нужно убраться с крыши, а уж потом мы решим, что делать дальше.
– Тихо! – скомандовала Кристел. – Тварь уже почти здесь.
Она переместилась к двери, вынула из подсумка ударную гранату, выдернула чеку и бросила гранату вниз по пандусу. Потом разведчица отпрянула назад, а башня содрогнулась от взрыва, громыхнувшего где-то под ними.
– Это его немного задержит, – сказала Кристел. Она посмотрела на Хантера. – Капитан, с крыши только один путь, и мы оба это знаем. Мосты.
Она указала на паутину из металлических нитей, натянутую между башней и соседними зданиями. Хантер содрогнулся:
– Я боялся, что вы это предложите. Не доверяю я этим штукам. Они выглядят так, словно их может унести ветром.
– Но чужие должны пользоваться ими, – резонно отметил Уильямс. – А они чертовски тяжелее нас.
Хантер снова посмотрел на сетку, потом – на дверь.
– Хорошо, так и поступим. И быстро, а то у меня в голове наступит просветление и я пойму, что мы все сошли с ума.
Он подошел к краю крыши, чуть поколебался, сел и спустил ноги на паутину. Потом посмотрел вниз и решил больше этого не делать. Падать отсюда придется долго.
Капитан пробормотал что-то неразборчивое, чего и сам не понял, и осторожно шагнул на мост. Тот был шириной в шесть или семь футов и представлял собой беспорядочное переплетение серых нитей примерно дюймовой толщины. Перил не имелось. Плетение чуть прогнулось под весом Хантера, но выдержало. Он стиснул зубы, убрал меч в ножны, а дисраптер – в кобуру, чтобы руки были свободны. И ровно пошел вперед, стараясь не глядеть ни вниз, ни назад, зафиксировав взгляд на здании впереди. Оно, казалось, ничуть не приближается. Где-то в глубине мозга неотвязно бился вопрос: кем сплетена эта паутина – машиной или неким гигантским созданием? Мост заколебался и задрожал, когда вслед за Хантером на него ступили Уильямс и Кристел, но достаточно надежно нес вес всех троих. Хантер почувствовал некоторое облегчение.
Они ушли еще не очень далеко, когда мост резко накренился. Хантер упал на одно колено и вцепился руками в нити плетения в поисках опоры. Капитан оглянулся назад, за спины Уильямса и Кристел, заранее зная, что там увидит. Чужой отыскал их. Он беззвучно рычал, показывая акульи зубы, и уверенно шел по мосту за ними. Мост пружинил и раскачивался, но такие непрочные на вид переплетенные нити легко выдерживали вес создания. Хантер негромко выругался и с трудом поднялся на ноги.
– Разведчица, берите доктора и двигайтесь к соседнему дому. Я задержу чужого. Если я к вам не присоединюсь, найдите остальных и расскажите им, что происходит. Потом убирайтесь из города и возвращайтесь на катер. Запросите помощь, запрашивайте до тех пор, пока ее не получите. Все. Никаких обсуждений. Вперед.
Уильямс протиснулся мимо капитана и побежал по мосту. Кристел не двинулась с места:
– Должна остаться я, а не вы. Я разведчица.
– Поэтому вы и должны уйти, Кристел. Вы им будете нужны.
– Нам нужны вы.
– Я долго уже никому не был нужен. Я стал ненадежен. А теперь не будете ли вы так любезны, чтобы убраться отсюда к чертовой матери?
Кристел коротко кивнула и поспешила за Уильямсом. Хантер проводил ее взглядом и повернулся навстречу приближавшемуся чужаку. Тот казался еще больше, чем раньше. Гниющая белая плоть колыхалась и хлюпала вокруг костяка, но зубы в оскаленной пасти выглядели до ужаса настоящими. Хантер вытащил дисраптер. И не глядя на руки, капитан знал, что они дрожат. Мышцы живота напряглись до боли, глаза заливал пот. Но хотя ему было страшно, страшно до жути, он не поддавался страху. Рассудок оставался ясным. Хантер знал, что он должен делать, и был готов сделать должное. Может, капитану только это в действительности и требовалось: простая и недвусмысленная определенность в его жизни, нечто ему понятное, за что можно держаться.
Чужой уже был совсем близко. Хантер ощутил запах, услышал тяжелое дыхание. Стрелять бессмысленно. Они уже пробовали, и толку из этого не вышло. Меч и силовой щит еще бесполезней. Тварь уже отрастила новую руку взамен отрубленной разведчицей. Повернуться и бежать капитан тоже не мог. Чужой быстро догонит и убьет его, а потом продолжит погоню за Кристел и Уильямсом. Нет. Хантер сжал рукоятку дисраптера, рука перестала дрожать. Он должен выиграть время для остальных, чтобы они успели выбраться отсюда и предупредить Империю о кошмаре на Волке-IV.
Он всегда гадал, где придется умереть. В каком чужом мире, под каким чужим солнцем. Хантер улыбнулся приближающемуся монстру, тщательно прицелился из дисраптера и выжег мост между ними. Переплетенные нити в доли секунды исчезли под действием испепеляющей энергии, и чужой визгливо заверещал, извиваясь и кувыркаясь в долгом падении.
Хантер поехал по обвисшей нити сетки и бросил меч с дисраптером, чтобы вцепиться в нить обеими руками. Паутина скользила, будто намазанная жиром. Он до боли напряг пальцы и наконец прочно захватил нить. Рывок от резкой остановки едва не вырвал руки из плечевых суставов, но капитан все же задержался. Обрезанный конец нити несся вниз по дуге с нарастающей скоростью, которую увеличивал вес Хантера. Стена противоположного здания летела навстречу, как мухобойка. На долю секунды капитан увидел темнеющее перед ним открытое окно, а затем обрезанный конец шлепнулся о стену, швырнув Хантера в это окно. Он еще пытался удержаться за нить, но та вырвалась из рук. Капитан инстинктивно свернулся в комок, а потом ударился обо что-то твердое, но непрочное, рассыпавшееся от удара. Хантер продолжал катиться, не в силах затормозить движение, и врезался еще в одно препятствие. У него из легких выбило весь воздух, и от невыносимой боли капитан потерял сознание.
