На самом въезде на плотину располагался более чем солидный опорный пункт, настоящая, хоть и небольшая крепость. На подъезде к ней по всей дороге были набросаны бетонные блоки, за стенами из таких же блоков виднелись уже привычные танки. Пусть не новые, Т-62, кажется, так куда больше?
Хватало и прочего. В бойницах пулеметы были видны и, кажется, два АГС. Люди возле блока было одеты в городской серый камуфляж, наверняка или ОМОН, или кто-то еще из ментов, почти все городское и областное управление внутренних дел, насколько я помнил, было на стороне Рубцова.
Выглядело все мирно, спокойно, даже как-то уверенно. Явно уже жизнь и порядок наладились, появился некий заведенный черед планируемых событий.
- Маски всем снять. - скомандовал я. - Руки подальше от оружия, вести себя спокойно, мы на безопасной территории. Не злим хозяев, в общем.
Дорога шла с пологим уклоном к воде, затем разбежалась перекрестком, выскочила на дамбу и уперлась в опущенный шлагбаум, капитально сваренный из неслабого калибра стальных труб, аккуратно выкрашенных белой и красной краской. Явно новодел, раньше здесь такого быть не могло, по дамбе оживленная дорога шла.
Площадку перед шлагбаумом сжали крылья опорного пункта - серые бетонные стены, испещренные бойницами, уставились на нас надульники пулеметов и автоматы. И гарнизон блока здесь неслабый, явно недостатка личного состава на плотине не испытывают. Да и то сказать, самый стратегический из стратегических объектов - ГЭС. Электричество. Основа жизни, можно сказать.
- Стой, глуши моторы! - скомандовал крепкий молодой парень с цыганистым смуглым лицом.
Тон команды был вполне будничным, враждебности к нам или какой-то особой настороженности он не проявлял, так, обычная проверка на блоке. Приходилось наблюдать.
Когда водилы команду выполнили, он крикнул:
- Личному составу от техники, регистрируем всех проезжающих. Затем техника досматривается. Если не нравится - разворачивайтесь и валите обратно, ищите переезд с другими правилами. Если при вас есть раненые или покусанные - лучше скажите сразу. Чтобы потом проблем не было.
- Нет никого. - ответил Зудин, явно решивший выступить за главного, козырнув майорскими погонами. - Четверо в бэтээре, еще трое в "бардаке".
- Тогда давайте на блок, запишем всех. - сказал смуглый. - Документы хоть какие у всех есть?
Я вопросительно глянул на майора, тот кивнул уверенно:
- Ну куда мы без бумажки? Всегда при себе, не боись.
За стену блока нас вроде и не конвоировали, но страховали и следили за каждым шагом, с разных направлений. Задумай мы чего дурное - в секунду бы всех положили, без проблем.
Блок внутри выглядел тоже серьезно, не хуже, чем снаружи. Не поленились над головами даже тент натянуть. Местами брезент, местами масксеть. А что, правильно, уже летняя жара пошла, а разморенный на солнце часовой уже не часовой, а что-то вроде такого. Не годится.
Кто-то слегка тронул меня сзади за рукав, я обернулся. Рослый мужик в военном камке показывал рукой куда-то в сторону:
- Туда давай?
- Что? - не понял я, оборачиваясь, куда сказано, и в ту же секунду полетел мордой в землю, почувствовав, как мощной и быстрой подсечкой из-под меня выбили ноги, а руки ловко заворачивают за спину.
Ударился я с маху всех грудью, умудрившись, по крайней мере, не сильно разбить морду, но дыхание сбилось и вкус крови во рту появился. Чьи-то подошвы наступили мне на ноги, тяжелое колено в наколеннике уперлось в поясницу так, что я матерно застонал. А затем началась суета, дикий крик, ор, угрозы всех завалить, если рыпнемся, с меня сдирали автомат, путаясь в трехточечном ремне, из кобуры выдернули "грача", кто-то старательно крутил мне руки, сквозь этот шум проскочил возглас Зудина: "Не дергаемся! Сдаемся!" - явно адресованный нам.
С треском затянулись врезавшиеся в кожу наручники на запястьях, заставив выматериться повторно, чей-то голос говорил в рацию: "Взяли! Всех взяли, можно забирать!" и я понял, что взяли нас по-настоящему, без вариантов и возможности дернуться.
- Встали, встали, не разлеживаемся! - крикнул кто-то.
Меня, подхватив подмышки, рывком поставили на ноги, и только сейчас я понял, кому мы попались - на рукаве мужика, стоящего передо мной, была похожая на секиру буква "Ф" в круге. "Фармкор".
- Как же вы мне надоели, а... - сказал я этому самому мужику. - Кто бы только знал.
Тот никакого внимания на мои слова не обратил, лишь скомандовал своим:
- Выводи.
Валера Воропаев.
31 мая, суббота, день.
Ждать Рубцова пришлось больше суток. Связались с ним быстро, тот Валеру тоже вспомнил сразу и чваниться не стал, вышел на прямую связь, пообещал увидеться, но вырваться сразу не мог. Валера даже предложил встретиться где-нибудь в Заволжске, но Рубцов отказался:
- Мне все равно на плотину надо по плану, я на катере. Там увидимся. Просто дел невпроворот, сам понимаешь.
- Ладно, как скажешь, все равно загораем.
- Давай, удачи, увидимся.
Скучать особо не пришлось, Никитин, сменившийся с дежурства, пригласил на уже банальные шашлыки с водкой. Но учитывая, что круг доступных развлечений в последние месяцы вообще сузился до невозможности, Валера принял приглашение с радостью.
Расположились в рощице, выросшей по вершине дамбы, неподалеку от батареи гаубиц, с видом на воду, на легком свежем ветерке, возле, как называл гостеприимный хозяин, "жилого городка", представлявшего скопление строительных бытовок, в которых и жило местное руководство. Прямо перед крылечком бытовки Никитина, которую он делил со своим сменщиком, ушедшим на вахту, был сколочен добротный стол и две скамейки возле него. А вот мангал выглядел старым - серьезное сооружение из толстого железа, заметно поржавевшего.
- Притырили где-то мангальчик? - поинтересовался он.
- Ладно, притырил! - возмутился Никитин, раскладывавший шампуры над горячими углями. - Свой собственный, с дачи. У меня до дачи отсюда три километра, но за Городец, сейчас и не сунешься. А как начали здесь окапываться, так я не поленился, сгонял за нужной вещью.
- Уважаю! - вполне серьезно восхитился Валера. - А машина тоже твоя?
За бытовкой стоял серебристый немолодой "Гранд Чероки" с тонированными стеклами.
- А как же. - подтвердил Никитин. - На нем от мертвяков и смылся с семейством. Соседа даже задавил, тот, понимаешь, в зомби перекинулся.
- Семейство живо? - обрадовался Валера.
Вопрос о семьях стал в последнее время невежливым, люди остерегались его задавать. Слишком велик риск был ткнуть человеку в открытую рану, спросить о больном.
