доме, теперь казавшимся таким далеким, что…
Действительно.
Дурацкая песня.
С этими мыслями юноша заснул.
Небольшой булыжник ударился о едва заметную пелену, чем-то напоминающую мыльный пузырь и, отскочив в сторону, упал на землю.
Арди, под ногами которого мгновением прежде вспыхнула мерцающая волшебная печать, едва не рухнул следом на ту же, мокрую от утренней росы, траву.
— Проклятье, парень! — выкрикнул Йонатан, отдавая Катерине монетку в десять ксо. — Мне начинает казаться, что ты специально выигрываешь каждый раз, когда именно я ставлю против тебя!
Ардан в ответ на это только немного квело улыбнулся. Он отставил посох в сторону, опустился на полено и мерно задышал. Цасара же, жонглировавшая камнями, выбросила их за спину и, подойдя к своему подопечному, протянула тому флягу с водой.
— Спасибо, — поблагодарил юноша и сделал несколько крупных, жадных глотков.
Полегчало.
Над головой светило уже не такое жаркое солнце, а вот ветра теперь не просто кусались, а заставляли людей ежиться и кутаться в плащи. В том числе и Ардана.
Не настолько, чтобы как остальные, доставать свитеры и толстые рубахи в попытке хоть как-то спастись от раздолий ветра на ровной глади степи, но и он тоже, порой, чувствовал холод.
Чем дальше они уходили от Алькады, тем, казалось бы, слабее становились дары Эргара вместе с его половиной крови Матабар.
Нет, он все так же хорошо видел в темноте (но хуже, чем в Эвергейле), обладал острым нюхом (но уже не мог по запаху выследить человека), и, наверное, чуть большими физическими возможностями, чем у среднестатистического человека. Но даже так — среди переселенцев, не говоря уже про Плащей, нашлись те, кто на спор смог поднять куда больше веса, чем Арди.
Тот специально устроил подобное шуточное соревнование чтобы проверить свою теорию.
— Ты слишком строг к себе, малыш, — произнесла Цасара едва различимым шепотом. — в том, что произошло не было твоей вины. Они бы все равно напали. С тобой, без тебя. Не важно. Им нужна была добыча с Шагальщика.
Арди, наверное, умом все это понимал, но уже десятый день никак не мог отделаться от ощущения, что мог сделать больше. Должен был сделать больше.
И, может, тогда…
Юноша повернулся в сторону переселенцев. Из почти шестидесяти человек в живых осталось чуть меньше сорока. И большая часть из них — женщины и дети.
И если последние все время проводили в дилижансах и вагончиках, в которых их, пусть и нехотя, пускали уцелевшие семьи, то вот женщины…
Для начала всем им приходилось теперь идти пешком, что, кстати, многое говорило о Йонатане.
Удивительно, как Арди, еще пол месяца назад считавший главу Плащей жестким, даже жестоким человеком, а затем — Марта, пусть и болтливым, но с большим сердцем, хоть и странной моралью, то теперь… Теперь все перевернулось с ног на голову.
Борсков никого не подпускал к своему вагончику и принципиально не делился припасами, двигаясь при этом в самом хвосте каравана, выдерживая ото всех почтительное расстояние, но не исчезая из видимости.
В то время как Йонатан, который мог бы с легкостью оставить переселенцев на милость природы, взял на себя миссию маршалов, из которых в ту ночь никто не уцелел. Плащи бы куда быстрее добрались до Пресного без лишних забот в виде каравана переселенцев, но Йонатан так и не отдал подобного приказа.
С другой стороны, на необходимости идти самостоятельно проблемы не заканчивались. Скорее наоборот. Только начинались.
Жизнь в небольших городках, поселках и на фермах не простая, что приводило к вполне осязаемому разделению обязанностей между мужчиной и женщиной. И теперь, когда северянки лишились тех, кто занимался починкой телег, разведением и сохранением костра, защитой имущества и жизни, то…
Несложно представить, как тяжко им приходилось.
Так же, как и тем мужьям, чьих жен настигли шальные пули. Дети звали мам, не понимая куда те делись. За ними надо было следить, кормить и, наверное, разговаривать.
И как бы не хотели оставшиеся в живых подсобить, но прекрасно понимали, что в такой опасной ситуации помогая другим они в первую очередь ставят под удар себя и своих близких. Так что еще недавно радостный, полный надежд на новое, светлое будущее, пусть и не лишенный проблем и прений, караван превратился в серую, невзрачную тень себя прошлого.
— Ты делаешь успехи, — Цасара кивнула на отбитый камень.
— Наверное, — пожал плечами Арди. — мне не с чем сравнить.
После того, как он не смог ничем помочь осажденному лагерю, то Ардан, как это было уже дважды в его жизни, начал учиться.
Из него не получалось особо меткого стрелка, а силы горных охотников в дали от родного дома слабли, так что единственное, что смог придумать юноша, чтобы больше не быть обузой ни себе, ни другим; ни сейчас, ни в будущем — начать обучаться магии. И не так, как прежде, ради собственного удовольствия и интереса, а именно что — применять её.
Увы, как правильно говорил Март, Ардан ничего не понимал в фундаментальной теории, так что всю прошедшую декаду, когда он каждый день тратил по одному-два луча звезды на то, чтобы попытаться отбить камень Цасары заклинанием Универсального Щита, то выглядело это более чем жалко.
Если следовать постулатам его второй, после магии, любимой науки — науки чисел, то все можно было свести до простого применения формулы.
Есть задача — летящий в живот камень. В произвольное время, с произвольной скоростью, с неожиданного направления. И решение — Универсальный Щит. Все, казалось бы, легко, просто и понятно.
— Ты теперь можешь ставить щит и без подготовки, — стояла на своем вампир.
Да, сперва они начали с простого. Ардан брал книгу, открывал заранее печать и, как говорил Йонатан, начиналось представление.
Они стояли с Цасарой на расстоянии в двадцать шагов и вампир, без предупреждения, кидала камень, а задача Арди была поставить щит до того, как с ним поздоровается импровизированный снаряд.
Причем Цасара сил не жалела и после каждой ошибки на теле юноши оставался след болезненного урока в виде цветастого синяка.
В начале, разумеется, вообще ничего не получалось. Тело Арди инстинктивно пыталось увернуться в сторону или, на худой конец, отбить камень посохом.
Затем, когда он научился справляться с этими порывами, возникла неувязка с тем, что Ардан попросту не успевал. Камень прилетал до того, как он оформлял хотя бы половину печати. Благо уроки Атта’нха и Скасти научили
