“Он так не говорил,” – чуть успокоившись, про себя ответил я.
“Ну, тогда так сказал я,” – всё так же бесстрастно парировав Я.
“И что же тогда ты мне предлагаешь?” – всё ещё глядя в сторону могилы Антона, с недовольной издёвкой спросил я, в усталости вздымая грудь при вздохах и выпуская изо рта мелкие облака пара.
“Предлагаю и тебе помочь кому-то,” – серьёзно, даже каким-то жестким тоном, посоветовало мне моя вторая личность.
И в тот же момент я как-то машинально обернулся на сто восемьдесят градусов, уставившись в уже пресловутую молочную белену.
Но это был не конец: спустя мгновение я пошёл к ней навстречу. И чем больше я делал шагов, тем болей она разверзалась предо мной.
Кинув последний взгляд уставших, жалобных, ко многому безразличных глаз в сторону, откуда я и явился, я тут же повернулся голову обратно, завидев перед собой покосившийся, ржавый забор с обломанными штырями на конце.
Он стоял между двумя сложенными из камня столбами… Одного не было, поэтому войти внутрь ранее охраняемого объекта не составило большого труда.
Если верить карте, это место имело отнюдь не маленькие размеры. Но мне пока открывался лишь маленькие участок, который уже был переполнен разбитыми памятниками, поваленными крестами, разрытыми могилами…
Сильно дул, морозя нутро, ветер. Прикрывшись рукой, я медленно пошёл вперёд.
Когда порыв не надолго стих, я понял что окружение будто помутнело.. потемнело. Как-то начало двигаться и зашептало.
А вот это уже было плохо.
“Глаза лучше не закрывай, всё-таки увидеть тебе это придётся… Но по-другому никак,” – вновь в своей обычной шутливой манере, дерзко усмехнувшись в конце фразы, порекомендовало мне Альтер-эго.
На что я, надевая наушники и включая плеер, твёрдо отозвался, теперь вслух:
– Без тебя понял.
А затем, уже в который раз за столь не долгое время, заиграла музыка.
Сначала ударила гитара, к ней вдруг присоединилось, наигрывая некие грустные звуки, пианино. Так продолжалось пару секунд: некто просто бил один раз по струнам, а второй мерно нажимал на клавиши. Затем второго вновь сменял первый и так далее…
Это было красиво, очень. И сказать, что я сразу же узнал песню… Незачем хвастать. Однако тому, что Антон тоже слышал *Korn, я порадовался.
Я, зачем-то вынув из ножен BOLO, двинулся дальше.
Тут же к музыкальной, пока мало насыщенной, но уже прекрасной, картине прибавился и какой-то зловещий, будто шепчущий, бит. А с ним и спокойные слова, произносимые надрывным голосом, чуть отдающем хрипотцой:
Walk awa-ay when you're angry * (Прим. Автора) Обе песни прекрасного американского рок-коллектива KORN, очень почитаемого мною. Название первой композиции написано в книге, второй – Do What They Say.
И мир погрузился во тьму окончательно.
Тогда же я, почти не надеясь на ответ, и мысленно спросил, немного поколебавшись: “Ты говорил, что если я не знаю, что мне делать, стоит лишь взглянуть вперёд. А что если впереди лишь мрак?”
И тут же, пока насыщенный битом и пиано проигрыш не кончился, прозвучал голос второго Я: “Если впереди лишь мрак, иди к нему: любая тьма содержит в себе кусочек света…”.
Я сглотнул, немного усмехнувшись: в эти слова очень хотелось верить.
Смешанный с мелодией голос протяжно, тихо, будто шипя, произнёс: “I-ice”.
За ним последовали слова, чьё произношение на последних двух стало чуть более громким и как будто потратило весь воздух певца:
Brace yourself, there's nothing.. to ga-ain Я же всё сильнее погружался в чрево чего-то пока мне неизвестного. Вскоре это нечто окутало меня настолько, что ничего кроме приближённых к лицу ладоней я не видел. От этого сердце заколотилось сильнее…
Уже знакомый голос шёпотом протяжно, в такт мелодии, выдохнул: “O-o-o”.
После в привычном отрывистом исполнении прозвучал и текст:
Old enough to know the outcome “Закадровый” голос по старинке прошипел: “Di-ie”.
More blood, it's always the same И на этом моменте вдруг нечто прервалось. Композиция перестала течь своим спокойным, предостерегающим звучанием. Потому как будто бы откуда-то издалека начала “бить” заунывным воем, нарастая, сирена. И вот под неё зазвучало два наложенных друг на друга голоса, поющих на пределе высвобождения из лёгких углекислого газа:
Aren't we cool and aren't we calm For facing death we run head-on В эти же мгновения начал изменятся и мир вокруг меня.
Сильно, одним кратким выдохом, подул ветер. За ним моё окружение в радиусе примерно полуметра приобрело какой-то приглушенно-оранжевый оттенок.
Ar en't we cool and aren't we calm For god we've suffered for so long На секунду пошатнувшись, я всё-таки двинулся дальше. Пытаясь по большей мере сфокусироваться на музыке.
Aren't we cool and aren't we calm For facing death we run head-on В это мгновение песня на долю секунды оборвалась и сразу же “ударила” бас-гитара, подначенная обычной, электронной. Они играли отрывками, давая свободу главной хозяйке сцены: звучащей на полную жалобной, холодящей кровь своим воем сирене.
Под это всё певец надрывно и выкрикивал, протягивая окончания:
Dowhattheysa-ay Тут прямо передо мной, прямо в облаке бело-апельсинового цвета, из неоткуда образовалась еле различимая бледно-желтая тень, не имеющая кожи, прикрывающей мышцы, обеих ног, с оторванной нижней челюстью и выпученными глазами. Сильно подняв свою единственную челюсть она тут же ринулась в мою сторону, явно что-то вереща.
Если бы я не сходил по своим делам ещё в Цирке, то эта ситуация была бы для меня крайне не ловкой. Но сказать, что испугался – это совершенно ничего не сказать.
Я, отступив, что-то явно вскрикнул, располосовав воздух взмахом мачете. Но, ясное дело, это было бесполезно: дух просто прошёл через меня.
Or they take it a-away Проследовав осоловелыми глазами за тающей позади меня тенью, я краем глаза заметил, как приближается ещё одна. Но и на этот раз, кроме как чуть не упасть, ничего толкового сделать не смог: резко обернувшись на противника, я в ужасе понял что от страха продолжаю пятиться назад. Пот, выделяемый при помощи невероятно возросшего адреналина, стекал мне на лицо, застилая глаза. Налетающий порывами ветер тоже доброго дела не творил.
В общем, как выглядел этот гость из загробного мира я не увидел, ибо, повалившись наземь, тут же стёр рукавом с глаз солёную жидкость, но было уже поздно…
