– Не провалимся! – покровительственно усмехнулся Михаил.
– Откуда такая уверенность? – Знаю.
– Ну-ну…
И мы тронулись вверх. Я зачем-то закрыла глаза и принялась про себя напевать веселую песенку.
– Можно смотреть! – доложил супруг.
– Неужто уже?
– Камаз! – с горделивой важностью поднял большой палец Михаил.
Мы выглянули. К счастью, через скафандры не проникали запахи и дымы – наверняка снаружи их было более чем достаточно.
Своими глазами я пространственной дыры по-прежнему не видела, но перед глазами Зиновия она предстала во всей красе. Черная как смоль, рваная по краям, как и положено дыре. Огромная – даже наш Камаз мог бы легко пройти в ее пустоту. Она висела почти впритык к склону – нижний ее край был сантиметрах в двадцати – и манила своей абсолютной непроницаемостью.
– И правда, сбоку – как ниточка! Да и той нет, если точно напротив боку встать! – беззвучно подивился Зиновий.
Я осторожно протянула руку вперед. Еще. Еще чуть-чуть…
Дыра пропустила руку беспрепятственно. С моей точки зрения, я ее просто лишилась и стояла теперь, протягивая в никуда короткий ртутно отблескивающий обрубок.
Михаил с Зиновием дружно последовали моему примеру– и, о чудо, их руки тоже исчезли!
Остается только узнать, какие твари притаились с той стороны.
Я наклонилась и погрузила в дыру голову. И тут же закричала: – Ай!
Потому что меня обдало жаром. Но не из того мира, а со стороны горы Вулкан. Потому как я вмиг лишилась своего скафандра и оказалась в пределах досягаемости вулкана. Но только лишь я отдернула голову обратно – ртутная пленка уже была тут как тут. Она мгновенно обволокла меня, защитив.
Из этого мог следовать только один вывод – раз она исчезала, значит, на той стороне мне ничего не угрожает.
Но что же там было? Я попыталась вспомнить.
Было темно. И еще, кажется, я видела звезды. Они мерцали в ночном небе яркими замысловатыми узорами.
Рядом со мной вмиг лишился скафандра Михаил, тоже заглянувший в дыру. И Зиновий. И оба отпрыгнули от дыры как ошпаренные, – но уже в скафандрах.
Я поманила их в Камаз. И там предложила: – Ну что, обсудим впечатления?
Впечатления Зиновия я и так знала. Сильно ли отличались они от Михайловых?
– Там такой странный запах, – поделился муж.
– А я и не заметила.
– И я не заметил, – признался Зиновий.
– Но жить ведь, кажется, можно? – уточнила я, – Если б только удалось протащить туда антов!
– Вот бы туда заехать на Камазе… – мечтательно произнес Михаил.
– Да, а что там с высотой? – встрепенулась я. – Михаил, ты не обратил внимания – сколько там до поверхности? Не разобьемся?
– Там пустыня начинается прямо под ногами! – авторитетно заявил он.
Мы с Зиновием ахнули в один голос: – Пустыня?
– Ну, вроде того…-опешил Михаил, – А вы сами разве не заметили?
– Неужто и там нас ждет пустохлябь? – простонала я. Зиновий стонать не стал, но и его посетила эта неприятная мысль.
– Я выйду туда, – вдруг сказал Михаил.
– Что, прямо сейчас? – Мне стало как-то не по себе от такой мужниной прыти. – Там же ночь!
– Не такая уж и темная. А опыт погружения в пустохлябъ у меня есть. – И Михаил, не дожидаясь возражений, выскочил из кабины.
– Ой, – сказала я и полезла следом.
Но на склоне вулкана Михаила уже не было. Я заглянула в темноту дыры.
Он стоял рядом на невысоком бархане, задумчиво глядя в небо. А мне начало очень сильно припекать поясницу. И то, что ниже. Поэтому ничего не оставалось, как шагнуть вперед, к супругу.
– Чувствуешь этот запах? – спросил он, помогая мне спрыгнуть.
Все-таки спрыгивать приходилось. Невысоко – как со ступеньки кареты.
– Кажется, чувствую. Что-то мятное. Как от жвачки.
– От чего?
– Не обращай внимания. А здесь прохладно.
– Здесь же ночь. Каково-то будет днем? Слушай, – без всякого перехода опять предложил он, – я все-таки попробую въехать сюда на Камазе!
– Да как же ты это сделаешь? —испугалась я.-А если машина не заметит никакой пространственной дыры и просто улетит в пустохлябь? А то и ухнет в вязкую лаву!
– А я осторожно, – заверил Михаил. – Сначала чуть подам вперед. А вы с Зиновием будете смотреть. Если передняя часть Камаза исчезнет, значит, он уже начал переходить сюда. А если нет… В любом случае скажете мне, тогда и будет видно!
– А здесь неплохо, – сообщил Зиновий, тоже спрыгивая к нам из ниоткуда.
– Неплохо, но мы возвращаемся, – ответил Михаил. – Пробуем перетащить сюда Камаз.
Камаз и здесь показал себя молодцом, легко проскочив в иной мир. В том, что он иной, не имеющий отношения к матушке-Земле, я была почти уверена.
– А теперь – обратно, – сказала я, когда испытание успешно завершилось.
– Давай хоть чуть-чуть прокатимся по окрестностям, – попросил Михаил. – Разве вам не интересно?
– А с этой стороны дыра совсем и не видна, – грустно сообщил Зиновий.
– Это потому, что сейчас здесь ночь, – возразил Михаил.
– Нет, я бы видел черноту. Или ничего не видел. А я вижу звезды. Протягиваю руку – вот она, жаром так и обдает с той стороны. А видеть – не вижу…
– А я не слышу ваших, князь, мыслей, – пожаловалась я. – На той стороне даже через скафандр слышала, а здесь – тишина… – Тогда нам нельзя удаляться от этого места – заблудимся и обратно не сможем попасть… – сделал Михаил главный для себя вывод из всех наших с Зиновием сетований. – Прогулка отменяется.
– Да, надо возвращаться, – заторопилась я. – Ведь главное-то так и осталось неизвестным: смогут ли попасть в этот мир негоспода? И как они тут себя будут чувствовать?
* * *
Анта мы нашли легко – взяли первого попавшегося. Даже двоих. Мужик и баба, явно деревенского вида, понуро сидели рядышком, и белесый песок, перекатываясь через их вытянутые ноги, ненавязчиво обтекая их, следовал своей дорогой.
С доставкой антов у нас тоже споров не было – их посадили сверху на кабину Камаза, силком подняв с земли.
– А будут ли они сидеть? Не свалятся оттуда? – тревожно спросила я, когда мы втроем оказались в кабине. Михаил вопросительно глянул на Зиновия.
– Я поеду с ними наверху и буду следить, – тут же вскочил тот. – Только вы не особенно гоните.
На склоне Вулкана, уже возле дыры, Камаз остановился, и мы вышли. Троица была на месте. Зиновий, прихватив бабу, уже спускался с каменистой крыши машины.
Михаил протянул руки, забирая ее. Так же сняли и мужика.
Анты остались стоять там, где их поставили, безучастно глядя вдаль и даже не шевелясь на горячей лавовой корке.
Я смотрела на них с некоторым ужасом – помнила, каким жаром меня обдавало здесь без скафандра.
