Все, что они говорили, совпадало с уже имевшейся информацией. Кем бы ни был этот человек, он точно не состоял в наемных головорезах у триады "Красная стрела". Но кто же он тогда? Знакомое чувство раздражения и недовольства зарождалось внутри, и Анна ощутила напряжение в затылке.
А потом Вдова сделала нечто такое, чего Анна от нее не ожидала. Она ухмыльнулась.
- Хочешь знать, как я умею работать?
- Так ты накопала что-то. - Анна подошла к ней. - Дай угадаю - ты хочешь вытрясти из меня еще юаней?
Вдова хитро фыркнула:
- Нет. У меня свои правила. Ты хорошо заплатила за хорошую работу, и ты получишь результат. - Она хихикнула. - Я просто, так сказать, ха, люблю театральные эффекты.
- Имя?
- Ага, - протянула Вдова. - Но не этого парня, не совсем. - Она потянулась к клавиатуре и развернула несколько окон. - Я нашла кое-что занятное на сайтах "Заговорщиков" и "Стеклянного занавеса". Это насчет твоего объекта, группы киллеров, в которой он состоял. Тактика совпадает с тактикой некоего подразделения, о котором эти людишки кое-что нарыли.
Анна слышала о группах, которые назвала Вдова; это был странный народец, из тех, кто с распахнутыми глазами слушает всякие байки, убежден в том, что Луна внутри полая, верит в летающие тарелки и прочую чушь из "Сумеречной зоны".
- Ты что, серьезно относишься к этим болванам? - Руку ее снова пронзила нервная дрожь, и Анна сжала кулак, впившись ногтями в ладонь.
Денни хмыкнул:
- Даже сломанные часы дважды в день показывают правильное время, а?
- Ты когда-нибудь слышала о Тиранах? - Вдова склонила голову набок.
Анна покачала головой.
- Я бросила смотреть сериалы тогда же, когда перестала носить детский лифчик. Говори, что ты нашла! - Ее снова одолел приступ ярости.
Анна чувствовала, что теряет терпение, не может сосредоточиться.
- Это группа, занимающаяся тайными спецоперациями, - объяснил Денни. - Ни одного промаха, - по крайней мере, так говорят. Деньги гребут лопатой. Крутые парни, ты таких в жизни не видела. Им убить - как муху придавить.
- "Стеклянный занавес" связывает их с кое-какими шпионскими делишками, - продолжала Вдова. - Смена режимов. Политические убийства. Запугивание. Убийства бизнесменов.
Услышав последние слова, Анна замерла. Она вспомнила раненого Дански на тротуаре. Киллер вернулся к нему специально и прикончил его. Она снова и снова мысленно прокручивала этот эпизод. Все, что говорила Вдова, сходилось с информацией, которую удалось раздобыть Келсо. Это не могло быть совпадением.
Земляной привкус в рту усиливался, и ей захотелось поскорее избавиться от него.
- Я хочу знать о них все, что ты можешь раздобыть, - сказала она.
Вдова ухмыльнулась:
- За это придется заплатить.
В следующее мгновение внутренность купола озарил свет прожектора яркостью в миллионы свечей, с легкостью пронизавший тонкую водонепроницаемую ткань, и мрачное помещение превратилось в ярко освещенную арену, полную резких теней. Откуда-то сверху раздался гулкий голос, от которого у Анны заложило уши:
- Это полиция Нью-Йорка! Всем оставаться на местах! Корабль окружен. Все вы являетесь подозреваемыми.
Сквозь слова она различила знакомое усиливающееся жужжание инфразвуковых сирен - сейчас должен был произойти разряд.
Денни бросился бежать, но Вдова, покраснев, закричала на Анну. Звуковая волна заглушила ее слова, но Келсо поняла, что хакерша обвиняет ее в предательстве. Она думала, что Анна привела сюда полицию.
Из кончиков паучьих пальцев выскочили острые как бритвы ногти, и женщина вцепилась в Анну, но та отшвырнула ее и бросилась прочь сквозь толпу охваченных паникой обитателей купола. Они лихорадочно выдергивали пучки светящихся оптоволоконных кабелей, отчаянно пытаясь уничтожить улики.
У Анны было не меньше причин спасаться бегством, чем у остальных. Она добралась до стенки купола, схватила складной нож, болтавшийся на шнурке на шее, и прорезала себе выход. Она вывалилась на палубу "Интрепида", и ее ослепило белое сияние прожекторов двух полицейских аэростатов, паривших над головой. В заливавшем палубу резком свете Анна едва могла разглядеть множество камер, сенсоров и дула, направленные вниз. Ниже по реке и на берегу мигали красные и синие огни. На несколько секунд ей показалось, что Вдова была права, - может быть, все они пришли следом за ней?
Анна присоединилась к толпе, бежавшей в сторону широкой кормы авианосца, и в этот момент включились сирены. Волна инфразвука ударила людей, и Анна упала вместе с остальными, кожа ее загорелась и защипала.
На палубе появился отряд копов; лица их были скрыты за зеркальными шлемами, в руках они держали электрошокеры и ружья, заряженные снарядами с клеем.
Международный аэропорт Шереметьево,
Москва, Российские Федеративные Штаты
Самолет остановился у неприметного ангара, расположенного в дальнем конце аэропорта, в стороне от любопытных глаз. Сейчас на фюзеляже красовался логотип "Скай Секьюри Авиэйшен" - дочерней транспортной компании "Беллтауэра", занимавшейся перевозкой ценных грузов; это служило идеальным прикрытием, но корпус был миметическим и мог легко сменить надписи на название другой гражданской авиакомпании или вооруженных сил любой страны.
Оперативный центр представлял собой узкое помещение с высоким потолком, занимавшее две палубы самолета. Все поверхности были заняты экранами, с потолка свисала гроздь голографических проекторов, напоминавших растопыренные лапки наколотого на булавку насекомого. Около каждой контрольной консоли и узла связи было установлено складное кресло, но Тираны остались стоять. В комнате чувствовалось едва сдерживаемое напряжение: все с нетерпением ждали сигнала к началу операции.
Намир пощелкал клавишами, и голографические проекторы ожили. Рядом с ним, в позе, выражавшей легкую скуку, сидел шестой член команды Тиранов, рассеянно играя концом пояса, свисавшим с короткой куртки, покрытой треугольными пластинами брони. Если Елена Федорова и обладала даром речи, она не стремилась это демонстрировать. Когда Саксон впервые увидел ее, она кралась по самолету беззвучно, почти как призрак. Большую часть времени женщина проводила в обществе Намира, и Бена это вполне устраивало; однако он никак не мог избавиться от чувства, будто она тоже наблюдает за ним, оценивает.
Смуглокожая женщина приветствовала его холодным кивком, жесткие глаза на миг сверкнули из-под черных волос, спадавших с наполовину выбритой головы. Федорова обладала изяществом танцовщицы, ее движения отличало нечто такое, что Саксон не мог назвать иначе как "грация", но в ней чувствовалась смертельная угроза. Она скрестила вытянутые кибернетические ноги; они были длинными, прекрасно выполненными и тщательно сбалансированными, как гоночный мотоцикл. Когда она стояла, то походила на балерину на пуантах.
