спора, и не догадался добавить к командиру такой же удлиненный штрих как на предыдущей картине. И все стало на свои места. Драться с Орса за право лидерства ни у кого не было ни сил, ни желания, ни размера.
Еще битый час до отбоя Олег неистово показывал пальцем на очередного задумчивого охотника и на его изображение в строю. До дикарей потихоньку начало доходить, что предстоит большой флэшмоб по разборке с зеленопузыми, и кто из них, и где должен стоять во время его проведения.
На другой день, с помощью управленческих способностей вождя (метание каменной утвари) человек выгнал на свежий воздух всех аборигенов на репетицию боевого построения.
В качестве условного противника были назначены россыпь больших валунов, которым землянин нарисовал мерзкие зубастые ухмылки. Повтыкал в землю палки и разжег вокруг факела. Издали и впрямь диорама — «Враги сожгли родную хату». Схожесть с оркастрами сильно впечатлила эльфов, а полученные накануне ссадины и синяки дополнительно придали ненависти к учебным агрессорам.
Приняв учение за чистую монету, наивные новобранцы принялись кричать для порядку самые ужасные в этом мире оскорбления (например: моя в твой пещера какал). Затем неорганизованной толпой ринулись со своим примитивным оружием наперевес в каменоломни. Полчаса там неистово рубились, и даже умудрились несколько глыб расколоть, огласив окрестности радостным победным ором. Вздымали над собой как отрубленные головы камни с нарисованными рожицами.
Искин, недовольный тем, что все идет не по учебному плану, взял в руки подопечного бамбуковую палку. И принялся ей охаживать рядовых, загоняя обратно всех в строй.
Добившись приемлемой формации, поднапрягшись, приспособился издавать определенные резкие энергичные звуки (Ху, Хо, Йя), которые едва-едва удалось воспроизвести, используя неслушающиеся голосовые связки Беркутова. Под их выкрики научил эльрусов связке из трех классических движений работы с копьем.
Это угрожающий (обманный) выпад с шагом вперед, отражение удара противника (блок), и добивание глубоким уколом (атака). Незнакомым с фехтованием в строю аборигенам като стало откровением, демонстрацией примера великого передового боевого искусства в единоборстве.
Через час муштрования, войдя в коллективный транс, движения подопытных уже сносно напоминали тренировку монахов шаолиня с шестом.
— Ху! Хо! Йяяяя! — грозно разносилось над притихшими джунглями.
Лучники тоже не теряли времени. Самые активные из них, с шилом в одном месте, получив несколько раз «воспитательной указкой» по голове, перестали бежать вперед линии копейщиков. А в целом стрельба из допотопных луков пришлась ушастым по сердцу. Они очень быстро учились попадать в цель на средней дистанции благодаря своему природному зоркому зрению.
Нетерпеливые дикари не только безропотно копировали движения за учителем. Они тоже внесли свою лепту в тактику стрельбы из-за спин непрерывного построения пехоты.
Умея высоко прыгать «Леголасы» как зайцы подскакивали вверх и за короткое время успевали выпустить по паре деревянных болванок, каждый раз приговаривая понравившуюся фразу на русском: «Минус один».
То ли подслушали умники, когда сам искин случайно пробурчал ее во время показательной стрельбы, то ли повторяли за ушастым оболтусом Салнирином, без конца твердившим ее как мантру-заклинание для удачной стрельбы.
Следующую атаку на камни провели в более-менее приличном строю. Возвращенные обратно покоцанные с прошлого раза булыжники уже не так ехидно улыбались. Ведь против них набралось около ста обученных копейщиков и столько же стрелков.
Согласно плану, лучники осыпали стрелами, а копьеносцы медленно наступали на условного противника. Достижения в обучении аборигенов были налицо, но перфекционизм, с которым они реализовались, стоил колонии нанопомощника множества миллиардов загубленных наноботов.
В тренировках на «плацу» прошел не один день, пока вечером из зарослей по случайности на шум не набрел вечно голодный «Колтыраун». Просто так его повстречать было затруднительно. Все живое заранее уходило с его пути. А тут отвлеклись, расслабились. Это чудовище напоминало ходячую плотоядную семью арахнидов, с шестиногим гигантским пауком в центре. Глава «выводка родственников», «онажемать» покрытая жесткой, колючей щетиной достигала в холке четырех метров. Имела когтистые длинные лапы, вытянутую зубастую крокодилью пасть, и такой же удлиненный бронированный ударный хвост. Вся облепленная множеством отпрысков размером с собаку, такими же голодными и неудержимыми как прорыв городской канализации.
Для флоры и фауны этой планеты, и уж тем более для слабозащищенных гуманоидов это был большой ходячий писец (вершина пищевой цепочки). Встреча с кровожадной многочисленной семейкой не несла пользы для дальнейшего развития даже крупного поселения Адриеров. Потому, что в нем после нашествия, никого не оставалось.
Всех живых, кому не посчастливилось оказаться рядом, обычно догоняли, закусывали до предсмертных судорог, и стаскивали сердобольной мамаше для дальнейшей консервации и учета. У нее, как у опытной хозяйки, обработка тушек происходила очень быстро. Пойманная «консерва», пропитанная ядом во время укусов, запакованная в коконы, могла висеть под брюхом монстра длительное время, но из-за прожорливости мелких едоков долго не хранилась.
В другой раз при виде ужастика племя со страху бы разбежалось кто куда. А тут в охотников, словно бес вселился. Все злые, накрученные и голодные поперли вперед без приказа строевой «свиньей» как учили. В свой последний и решительный бой. И рати сошлись…
Сначала, еще на подступах, большинство мелких животинок залпами утыкали стрелами как ёжиков. Остальных гаденышей взяли плотным строем на копье. Затем остроухие снайперы дистанционно лишили зрения щелкающую клювом маманьку, сильно напугав ее своим напором. И когда та от страха начала пятиться и запутавшись в ногах упала на бок, с радостными криками отперфорировали не оставив ни одного живого места.
Не помогли ей ни острые когти, легко пронзавшие тела эльфов, ни пилообразная пасть, ни сокрушительная дубина хвоста. Запинали, как говорится, на одном дыхании.
Сеча с тупыми животными, до этого момента не встречавшими отпора, вышла жесткая. Множество трупиков паучков устилало площадку, обилием мяса радуя глаза членов племени. Да, некоторым бойцам тоже пришлось несладко. Они сильно пострадали от ран, нанесенных зазубренными конечностями монстров, и ночью ушли в мир духов, но остальные даже не обратили на это внимания.
Воодушевленные победой весело разделывали добычу, и бесстрашно жарили куски мяса на кострах вне пещер на открытом пространстве. Их поведение уже резко отличалось самоуверенностью, хотя недавно ими скорее двигала бы осторожность и желание укрыться.
Пирушка и шумный праздник захватили всю деревню. Герои осознали, как можно объединившись сообща завалить любого врага. Искин же для себя сделал вывод, что их тренировкам пришел конец. Армия созрела и получила первое боевое крещение. Пора было приступать к поиску противника и его уничтожению.
Олег достал из сплетенной сумки раббитшу, потрепав за ушки по голове, посадил на траву. Та, принюхавшись, выбрала курс на северо-запад. Проскакав немного, остановилась и посмотрела
