Линде ничего не грозит. Наверное. Она не успела тут ничего сделать, у местных властей не должно быть претензий к ней. Максимум, что они могут сделать, – выслать ее туда, откуда пришел запрос на розыск. Скорее всего, на Дагору или Вулкан. А там уже есть старые контакты, Линда найдет способ вывернуться – всегда находила и сейчас найдет. И при следующей встрече они ни словом не упомянут об этом инциденте на Авалоне. Скорее всего – не упомянут. Почему же так чертовски хочется вскочить, броситься в местное отделение полиции и расколотить там все к чертовой матери, после чего схватить эту дуру в охапку и угнать ближайший прыжковый звездолет?
Хэван поежился, принимая из рук бармена новый стакан с коктейлем. Эта планета начинала его бесить. Все раздражало – эти рожи на улицах, дурацкие дома, старые модели каров, отсутствие нормального транспорта и телекоммуникационных сетей. Его бесило все. И очень хотелось послать это захолустье к черту и вернуться на Вулкан. Прямо сейчас. С Линдой.
Глотнув обжигающего льда, Лэй тихо зарычал. Он ненавидел все это, но у него хватало ума понять, что на самом деле сейчас он ненавидит себя. За то, что не может никак сделать выбор, решиться на что-то. Куда ни кинь – всюду клин, как говорил его первый наставник – Воронов. И эта собственная нерешительность бесила Лэя больше всего. Раньше бы он и глазом не моргнул, сделав выбор в доли секунды, тот или иной – неважно. Важно то, что он колеблется, а это страшный грех, это – непрофессионально. Это предвестье конца, знак того, что стал слишком стар для такой работы. Но он никак не мог выбрать. Никак.
На этот раз тяжесть на плече была довольно ощутимой, и, вместо того чтобы отмахнуться, Хэван обернулся. Он догадывался, что увидит, и потому нависшая над ним фигура крепкого парня не стала сюрпризом. Это был типичный представитель местной братии – здоровенный землянин с широченными плечами и ручищами, как у портового робота-погрузчика. Одна из его лап, выглядевшая так, будто ее изнутри накачали сжатым воздухом, и покоилась на плече мошенника. Лэй взглянул вверх – в плоское лицо с отвисшими щеками и прищуренными маленькими глазками. Так и есть – молодежь, завсегдатаи этой забегаловки, местные шестерки, приглядывающие за шлюхами по поручению старших и отлавливающие по темным углам случайных лохов. Лэйван прекрасно знал таких ребят, он и сам одно время был на их месте и знал, как нужно с ними говорить, чтобы избежать конфликта. Знал, но сейчас – не хотел.
– Ну? – осведомился Лэй у бугая, что слишком уж злоупотреблял коррекционной хирургией мышц. – Что надо?
В маленьких глазках мелькнуло нечто похожее на радость: клиент сам нарывался на неприятности и не было нужды разыгрывать обиду. Оставалось только вытащить его из-за стойки, стукнуть пару раз по шее, вышвырнуть из бара, а потом уже на улице обшарить карманы чужака.
– Хамишь нашим стервам, – радостно объявил здоровяк. – Пошел отсюда…
Договорить ему Лэй не дал, взялся за кисть бойца, лежавшую на его плече, вывернул ее и согнул так, что короткие толстые пальцы коснулись внутренней стороны предплечья. На это не нужно было много сил, и огромные мышцы противника не стали помехой для Хэвана, что тоже не пренебрегал хирургическими конструктами. Громила удивленно хрюкнул от боли и подался вслед за рукой, наклоняясь над жертвой. Там его плоское, как сковорода, лицо и встретилось с локтем Хэвана, что оттолкнулся ногами от пола, вставая на ноги и придавая своему удару дополнительную силу. Хруст ломающегося носа заглушил вопль громилы, что, схватившись уцелевшей рукой за лицо, повалился на пол, сбитый ударом потенциальной жертвы.
Хэван равнодушно перешагнул через него, готовясь к следующей атаке, и ничуть не удивился, когда ему навстречу двинулись еще двое гуманоидов, напоминавших своими очертаниями первого драчуна. Они синхронно выбрались из толпы у барной стойки, что уже начала расступаться, но Хэван не дал им атаковать – прыгнул вперед, сокращая дистанцию.
Лэй прекрасно знал, что сильное наращивание мышечной массы ведет лишь к затруднению контроля движений. Становясь массивнее, гуманоид становится менее ловким и подвижным. Внутренние органы получают дополнительную защиту, но уязвимые места, не прикрытые мышцами, так и остаются уязвимыми. Выглядит все это внушительно, годится для разборок на улицах, но ни один серьезный боец никогда не делает ставку на одни лишь мышцы. Это Хэван знал по себе. Когда-то и его фигура напоминала раздувшийся от компрессии скафандр – до встречи с бывшим полицейским, худым, как щепка, и твердым, как сталь. С тех пор прошло достаточно времени для того, чтобы бывший хулиган из шахтерского поселка набрался ума и опыта.
Первым Хэван атаковал тилланца, что оказался ближе к нему. Его голова была начисто выбрита, а костяные гребни над глазами и на скулах угрожающе топорщились. Любой, кто попытался бы ударить тилланина по лицу, остался бы без пальцев, и потому Лэй не стал этого делать. Он ударил ногой сбоку – в коленный сустав гуманоида, такой же хрупкий, как и у землян. Когда нога подкосилась и забияка вскрикнул, Лэй ударом ноги в живот оттолкнул подбирающегося к нему синерожего яхтианца. Увернувшись от огромной ручищи тилланца, попытавшегося сграбастать верткого противника, Хэван еще раз ударил по поврежденной ноге врага, добивая сустав. Когда тот с ревом упал на одно колено, Лэй сделал легкий пируэт и, зайдя со спины, саданул тилланцу по шее локтем, вложив в удар вес своего тела. Бандит повалился на пол, хлопнувшись костяной мордой о пол, а Хэван перепрыгнул через него – как раз вовремя, чтобы дотянуться до яхтианца. Тот не сделал попытки напасть еще раз, а сунул руку в разрез на своем ярком балахоне, похожем на рабочий жилет спасателя.
Лэю этот жест очень не понравился, поэтому он подскочил к синерожему вплотную и схватил его за руку, не давай той достать что-то из-за пазухи. Одновременно с этим Хэван ткнул противнику пальцем в глаз, а когда тот откинул голову, рубанул ребром ладони по кадыку. Яхтианец повалился назад, а Лэй вывернул из его ослабевшей руки то, что скрывалось под одеждой.
Это оказался станер – небольшой пистолет с толстым стволом, выпускавший дозированные заряды поля, создававшие на близком расстоянии эффект удара. Тот, в кого выстрелили из такой штуки, чувствовал себя так, словно получил удар кулаком от профессионального боксера межзвездной лиги. Оружие дежурных полицейских и частных охранников было не такой уж редкой штукой. Вот только на этом была сорвана пломба, что должна была опознавать код владельца, и это оружие, совершенно нелегальное, теперь подчинялось любому, кто держал его в руках.
