Изначально он говорил другое, но тыкать ему этим в лицо бессмысленно, он запросто ответит чем-нибудь вроде: “я думал, ты всё понимаешь”.
— Хорошо, — пожал я плечами. — Забудем про Филиппины. А как быть с маской?
— Всего лишь артефакт, — ответил он. — Причём довольно проблемный. Если о нём узнают, то даже моему Роду придётся непросто.
Весьма спорное утверждение, но спорить бессмысленно — он свою версию озвучил и будет стоять на ней до конца. Но маленькую ошибку Император всё-таки сделал.
— Тогда отдавайте её назад, — произнёс я иронично. — Требую возврат денег, раз уж вы не можете предоставить мне товар.
Император был удивлён. У него, наверное, впервые требуют вернуть подарок, а ведь официально маска именно подарок. Не стоило ему позиционировать её как плату. Точнее, не стоило вестись на мои слова и подтверждать, что это плата.
— Ты ставишь меня в неудобное положение, Синдзи-кун, — произнёс он сухо. — Как ни крути, а маска — это подарок.
— В честь чего? — спросил я. — По-вашему, я просто так подарил вам легендарный артефакт? Оторвал его от Рода и отдал вам?
Да, я сейчас по болевым точкам бью, что некрасиво. Традиции чётко говорят — подарил что-то, забудь об этой вещи. Всё. Только вот время красивостей прошло.
— С подарками так и бывает, — процедил он, глядя мне в глаза.
Маску он не отдаст в любом случае, так что жму я его не для этого. Просто пусть помнит, что, по тем же традициям, плату я уже отдал, а Филиппины — это его жадность.
— А ведь я всего лишь клан попросил? — вздохнул я, покачав головой. — Могли бы и мне подарок сделать.
— Всего лишь? — вскинул он брови. — Я ведь тебе объяснял, что это далеко не “всего лишь”.
— Как и захват целой страны, — ответил я на это. — Что было вашим условием, кстати.
— Примером, того, что надо сделать, — не стал он соглашаться.
— И вам этого опять оказалось мало, — произнёс я сокрушённо.
Это было грубостью. А ещё наглостью. Обвинять главу государства в жадности, в обычной ситуации, прямой путь к вражде, но сейчас у нас необычная ситуация, а вражда и так на пороге.
Четыре с хвостиком секунды Император молча смотрел на меня, а потом чашка, которую он крутил на столе, треснула и развалилась. Тряхнув мокрыми пальцами, Император произнёс:
— Не перегибай палку, парень.
— Но мы ведь договорились об откровенности, — пожал я плечом.
— Но не о грубости, — ответил он, вроде бы, даже спокойно.
— Вы столько раз плевали мне в лицо, Акихито-сан, что теперь я могу позволить себе немного грубости.
На самом деле я не рассчитываю, что смогу убедить его дать мне клан, я пришёл сюда не за этим. Моя главная задача сейчас — убедить его, что Аматэру готовы к конфликту. Что мы не дадим заднюю. Ну а то, что конфликт никому не выгоден, понятно и так. Причём Императорскому Роду конфликт невыгоден больше, так как они никуда переехать не могут.
— В тебе говорят юношеская гордость и максимализм, — ответил он. — Я никогда не плевал тебе в лицо, это твои ребяческие обиды.
— М-м-м, вот как? — покивал я. — И что это меняет? Кстати, а Атарашики-сан тоже ещё ребёнок? Знаете, я-то на вас не злюсь, кто вы мне, чтобы на вас злиться. А вот Атарашики обижена и зла. Очень зла. Ей вы то же самое скажете?
— С Атарашики я как-нибудь сам разберусь, — ответил он раздражённо. — Наши с ней обиды, они только наши.
— Не увиливайте, Акихито-сан, — опять я сгрубил. — У нас с ней к вам одна и та же претензия.
— Ещё раз, — начал он злиться, ну или изображать злость. — Не приплетай сюда Атарашики.
— Не приплетайте сюда мой возраст, — ответил я. — Особенно если он не имеет никакого значения.
— Ну да, конечно, — вздохнул он, покачав головой. — Ты сам-то себя слышишь? Ты говоришь как подросток, при этом поднимаешь тему вражды. Хочешь устроить войну из-за своего детского максимализма?
— А вы упорный старик, Акихито-сан, — усмехнулся я иронично. — Неумный, но упорный. Хорошо. Я подросток. Я дитя, которое ничего не понимает. Где мой клан, Акихито-сан?
Медленно набрав в грудь воздуха, он шумно выдохнул.
— В планах, Синдзи-кун, — произнёс он. — Где-то там, в планах.
— И что мне надо сделать ещё, чтобы эти планы претворились в жизнь? — продолжал я спрашивать.
И вот на этот вопрос он ответил не сразу, взяв паузу, наливая себе чай во вторую чашку. Которая, судя по всему, изначально предназначалась мне.
— Для начала…
— Я прошу прощения, что прерываю вас, Акихито-сан, — дождался я, когда он начнёт говорить, — но хочу сделать небольшое уточнение. Не “ещё”. Просто — что мне надо сделать. Раз вы не хотите брать Филиппины, то и не надо. Я найду, кому их продать.
На это он пожевал губами. Похоже, Император сейчас реально раздражён. И сильно. Лишь бы палку не перегнуть.
— Для начала, — произнёс он и замолчал. — Для начала, не приплетай сюда Филиппины. Даже если забыть про патриотизм, сделать ты этого не сможешь — Филиппины в моих руках.
Отлично.
— Спорное утверждение, Акихито-сан, — заметил я. — Королевский Род-то у меня.
— А их прошение, вручённое при огромном количестве свидетелей, у меня, — ответил он.
— Потому и говорю, что — спорное, — пожал я плечами. — Что мне мешает разослать такие прошения другим главам государств? А там… Кто успел, как говорится.
Естественно, мы оба понимаем, что сделав так, я порву отношения не только с Императорским Родом, но и с Японией в целом. Но в том и прикол. Пусть знает, что Аматэру готовы пойти на это.
— Это ничего не изменит, — ответил он с ленцой. — Лишь усугубит наши и так не простые отношения.
Очевидное утверждение. Я бы даже сказал, Император сейчас капитана Очевидность отыгрывает, но, что хотел, я озвучил, так что пора идти дальше.
— Как скажете, Акихито-сан, — кивнул я.
Мой ответ ему, кажется, не понравился. Хотел, чтобы я продолжил тему с Филиппинами? Да не… Скорее понял, что его ответ вышел таким себе.
— Тогда идём дальше, — произнёс он, сделав глоток чая. — Твоё поведение на приёме было ошибкой, которая ударила по моим планам. Отношения моего Рода и кланов Хоккайдо никак к тебе не относятся. Я уж не говорю об оскорблении моего сына. Извинения ты, насколько я знаю, принёс, но что мне теперь предлагаешь делать?
С одной стороны, его слова — атака, на которую мне нечего возразить. Все домыслы о том, что бил по мне, а не по северянам, так и остаются домыслами. Он, если что, так мне и скажет. Однако если хорошенько подумать, то кое-что я могу сказать, из-за чего его слова обращаются… Не оправданиями, нет, Император, скорее, подстелил соломку, чтобы я не бил в эту сторону. М-м-м… Надо как-то… Не раздувать проблему, а просто обозначить, что я ему не поверил.
— А ваши отношения с кланами Хоккайдо предполагают, что ради них можно бить по Аматэру? — спросил я. — Они настолько важны, что ради них можно даже нам вред наносить?
— Нет, на оба вопроса, — ответил он спокойно.
И всё. Думает, я продолжу, и он мне лапши на уши навешает. Хех.
— Хорошо. Я вас услышал, — кивнул я.
И тоже замолчал.
Даже если предположить, что Император на приёме просто хотел уколоть кланы Хоккайдо, то сделал он это некорректно, ударив ещё и по моей репутации. А я глава Рода, если что. Именно на это я сейчас и намекал. Он, конечно, сделает вид, что не понял, но старик нифига не дурак и всё-то он прекрасно понимает. Вилка, можно сказать. Если остановиться на этом, то всё будет выглядеть, как его ошибка, если продолжит поднимать тему с моей вспышкой злости на приёме, то это уже будет выглядеть как попытка оправдаться, что тоже говорит о его ошибке. Думаю, он замнёт тему, дабы минимизировать потери. Так что сейчас лучше именно промолчать.
Кстати, пока я в разговоре веду. Что не очень большое достижение, так как Император изначально был в невыгодном положении. Кстати, мне тут вдруг пришёл в голову важный вопрос, который я должен был задать Нарухито гораздо раньше. А Император вообще осознаёт, что неправ?
