До Выброса, по моим подсчетам, оставалось минут сорок-пятдьдесят. При прочих равных, минут через двадцать снайперы должны покинуть свои посты, чтобы гарантированно успеть скрыться в убежищах. Вот тут-то нам и придется побегать. Из окна квартиры открывался шикарный вид на местность, которая вскоре должна была стать нашей беговой дорожкой. Дом стоял под небольшим углом к улице Леси Украинки. Прямо за фасадом росли невысокие кустики, следом за ними — улица, после которой виднелась пустошь. До этого места все было чисто: мы не заметили аномалий. Дальше ничего видно не было: там начинались деревья, над которыми возвышались корпуса радиозавода «Юпитер». Слева от намеченного маршрута, на другой стороне улицы, стояло какое-то официального вида двухэтажное здание из серого кирпича. Над входом было место, где, судя по всему, когда-то висел герб, ныне пропавший.
Минут через пятнадцать, сверху послышался шум шагов — снайперы спускались в укрытие. За это время небо приобрело кровавый оттенок, стих ветер, и в воздухе повисла ватная тишина. Было слышно, как где-то на севере каркает ворона, предвидя скорую поживу.
Мы с Лехой осторожно перебрались через подоконник и засели в кустах у стены. Только когда стрелки «Монолита» оказались на первом этажа и начали спускаться в подвал, мы побежали.
Признаюсь, я в жизни никогда так не бегал! Расстояние от дома до деревьев — стометровку — мы преодолели секунд за пятнадцать, что, учитывая немалый вес нашего снаряжения, тянуло на мировой рекорд. Мы надеялись, что забежав под деревья, сможем немного передохнуть. Но, не тут-то было! Уже на подходе к спасительным лесопосадкам мы поняли, что «Монолитовцы» нас заметили. Сзади, со стороны высотки, раздалась слаженная трескотня немецких «Heckler-Koch G 36». Пули НАТОвского калибра 5,56 мм веером ложились вокруг нас. С такого расстояния промахнуться в двух бегущих сталкеров… Я могу объяснить это только растерянностью, которую испытали «Монолитовцы», неожиданно увидев двух человек, улепетывающих от них. Сто метров для G 36 это вообще не расстояние. Только под деревьями меня догнали две или три пули, заставив изменить траекторию бега, чтобы не упасть. Было очень больно, левое плечо готово было отвалиться, но я понимал, что броня выдержала, и я не ранен, а только контужен. Леха бежал немного вреди меня. Я увидел, как его спину наискось перечеркнула очередь. Леха покачнулся, присел и уперся рукой в землю. Его броня тоже выдержала, но мы сбились с ритма. Возможно, это и спасло нас: очереди стрелков проскочили над нашими головами, ломая ветки, и замолкли: при скорострельности семьсот пятьдесят выстрелов в минуту, немецкой девочке выплюнуть тридцать патронов из магазина — дело пяти секунд. Только мы поднялись и побежали, по нам вновь начали стрелять, только с опозданием: нас уже не было там, где ложились пули.
Мы едва успели спрятаться в лесочке, разросшимся перед оградой «Юпитера», как со стороны высотки раздался вой, перешедший в свист. Через мгновенье мы не досчитались одного дерева, снесенного снарядом из «гаусса». Хорошо, что это ружье не может стрелять со скоростью пулемета, ведь для перезарядки конденсаторов ему необходимо время! Если бы не это обстоятельство, живым бы из лесопосадок нам не уйти! Мы выскочили из лесочка и очутились перед забором, состоявшим из сетки, натянутой на бетонные столбы. Сзади вновь раздался свист снаряда, и железная болванка отколола кусок стены завода левее нашей позиции.
— Пригнись! — крикнул я Лехе и закинул в подствольник фугасный выстрел.
Взрыв моей гранаты снес бетонный столб и секцию забора, открыв нам проход на территорию. Скорректировавшись по разрыву, снайпер «Монолита» выстрелил в третий раз. Мы с Ледоколом были еще в положении полуприсев, поэтому снаряд просвистел над нашими головами и разметал баррикаду, построенную кем-то на территории завода. Этот завал перекрывал дорогу от ворот вглубь производственного комплекса, и одним концом упирался в стену корпуса, а другим — в бетонный столб ограждения. Спасибо безвестному сектанту, открывшему нам проход через груды железного лома!
Мы проскочили в образовавшуюся щель и повернули налево между заводскими корпусами. Где-то за спиной металлолом принял в себя еще один снаряд из «гаусса», но нам это уже не мешало: мы были надежно укрыты от стрелков бетонными стенами одного из корпусов.
Не следовало, однако, забывать, что на территории завода есть минимум еще два «Монолитовца», замеченные нами вчера от леса. Но, пока, их видно не было. Я надеялся, что стрелки спустились в убежище немного раньше своих коллег из высотки, и уже не слышат перестрелки.
Мы побежали в сторону небольшой коричневой будочки, похожей на вентиляционную. Она примостилась под виадуком, шедшим от первого корпуса ко второму. Именно ее Охотник обозначил как начало туннеля к «Радару».
Солнце село, но красное свечение воздуха позволял видеть все, что творилось вокруг. Земля уже ощутимо подрагивала, предвещая скорый Выброс. До будочки оставалось метров пять, когда сзади раздались выстрелы — снайперы не ушли, и теперь стреляли по нам с крыши административного корпуса. Похоже, фанатикам было все равно, что они могут погибнуть под Выбросом, главное для «Монолитовцев» стало уничтожение противника. Мы не успели разбежаться, когда с крыше раздался вой, и снаряд «гаусса» пришелся точно между нами. Будь это грана, то нам бы настал конец, однозначно. Но «гаусс-винтовки» в качестве пуль используют тяжелые стальные шары, которые разгоняют магнитным полем до безумных скоростей.
Снаряд ударился между нами, выбив огромный фонтан земли, и раскидал нас в разные стороны. Я отлетел почти к шахте, куда мы бежали, а Леха упал за остатки деревянной кабельной катушки. Меня стрелкам видно не было, поэтому они сосредоточили огонь по лехиному укрытию.
Я посмотрел на напарника. Хоть пули и крошили деревянные стенки катушки, до Ледокола им было не добраться: за катушкой была небольшая ямка, прикрытая травой, потому не замеченная стрелками. Леха спрятался в нее и временно был недосягаем. Вновь завизжал «гаусс», разломив катушку пополам. Но ее обломки все еще прикрывали Леху. Времени тянуть не было: следующий выстрел неминуемо откроет «Долговца» стрелкам. Да и Выброс не за горами. Минута, может две, и нас накроет волной аномальной энергии. «Монолитовцам», как я уже сказал, было на это наплевать. Я решился.
Вытащив из кобуры пистолет, я приставил его к амбарному замку и дважды выстрелил. Ржавая железка разлетелась, я сунул пистолет обратно в кобуру, взялся за ушки, к которым крепился замок, и потянул. Дверь со скрипом подалась. Все, проход свободен! Стрелки на крыше затихли, не понимая, что происходит. Я показал Лехе руками «беги, прикрою», высунул из-за будки «Грозу» и начал поливать крышу длинными очередями, надеясь, что Ледокол меня понял правильно.
