– Готовы, парни? – спросил Рассел своих подопечных, – Возможно, это наш последний полет.
– Да и черт с ним, командир, – ответил ему старый друг Джонни Питфайер, – Лучше погибать за свободу от удара ракеты в борт, чем без толку от рук маньяка. Поехали.
Как когда-то давно, Рассел мысленно перекрестился и нажатием послал свою смертоносную птицу в полет. Б-52 рванулся с места. Шасси бешено завращались, набирая обороты. Через несколько секунд разбега бомбардировщик подпрыгнул и оторвался от земли, набирая высоту, достигнув которой, на этот раз взял курс в сторону бескрайнего океана песков.
Спустя час под ними все также тянулась песчаная и безжизненная пустыня. Как-то абсолютно не верилось, что где-то здесь могли обитать люди. Но они не просто здесь обитали, они готовили миру космическую гадость. Еще через двадцать минут полета ботовой радар стратегического бомбардировщика наконец нащупал скопление металлических предметов. В данном квадрате это не могло быть ничем другим кроме авиабазы «Мак-Гуайр», захваченной мятежными войсками диктатора Хольцмана, взлелеянного Пентагоном и президентом США на свою голову.
– Мы у цели, парни, – командовал Кремп, – Приготовиться к массированной бомбардировке объекта.
«Б-52» уже стал заходить на бомбометание, когда на радаре появилось две летящие цели, которые приближались с высокой скоростью. Сразу за ними из подземного ангара выползало чудище неведомое – помесь подлодки с бомбардировщиком.
– Вот оно! – радостно заорал в микрофон Рассел, – За дело, ребята, превратим эту железяку в кучу расплавленного дымящегося металлолома.
– Сэр, нас атакуют истребители! – раздался голос Хармена.
– Разберись с ними, Громоотвод! – приказал Рассел, а сам подумал, что первый раз в жизни приходится воевать против своих собственных ВВС.
Громоотвод не заставил себя долго ждать. Со свистом ракеты сорвались из-под острых массивных крыльев несущегося в атаку ракетоносца и устремились навстречу истребителям. Две огромные ярко-белые вспышки впереди доказали, что Билл Хармен был лучшим стрелком во всем стратегическом воздушном флоте. Останки истребителей еще не успели просыпаться вниз, а «Б-52» уже рвался к земле, обгоняя их.
Расселу теперь была отчетливо видна громада «Культиватора грез», вырулившего на взлетную площадку и готовившегося к старту. Он и в самом деле был похож на нечто среднее между крылатой подводной лодкой и подводным бомбардировщиком. Справа от него еще два истребителя разворачивались для взлета – они хотели перехватить Рассела. Но не тут-то было. Массивный бомбардировщик словно коршун бесстрашно ринулся на превосходившую его в десятки раз добычу. Когда он на секунду завис над громадой «Культиватора», Рассел заорал что было сил в микрофон:
– Огонь! Бомбы пошли!
Повинуясь его команде, бомболюки открылись, освобождаясь от своего смертоносного груза. Самолет даже подбросило – настолько он стал легче. Нос бомбардировщика задрался вверх. Теперь он шел снова на взлет. А позади него одна за другой рвались мощные бомбы. Взметались в небо языки пламени, разлетались в разные стороны куски железа. Территорию затерянной в пустыне авиабазы «Мак-Гуайр» заволокло черным дымом. Второго «Культиватора» больше не существовало.
Когда Антон соткался в непосредственной близости от первого «Культиватора», над туманным Альбионом висел туман. И шел дождь. Естественно, Антон проявился в виде истребителя российских ВВС, которому в этих местах летать никак не полагалось. Однако, это его не сильно беспокоило, поскольку, оценив обстановку, Антон выяснил, что вся воздушная армада диктатора Хольцмана еще только готовится подняться в воздух над территорией Северной Америки, а в этом районе никакой непосредственной опасности кроме «Культиватора» не существовало. Базы НАТО не в счет. Антон приблизился к «Культиватору», летевшему без ненужного ему сопровождения – он сам распространял повсюду мирный детский сон, и несколько минут откровенно любовался величественной громадой. Да, умеют Америкацы создавать миражи в натуральную величину и давить на психику всевозможными несущественными страшилками. Что ни говори, а «Культиватор» воображение поражал. Но поразить он мог воображение кого угодно, только не Антона, который за последнее время свыкся с положением эфирного духа и даже иногда откровенно им наслаждался. Дух, так дух. Это, конечно, не джинн, но тоже неплохо. Духу воображение иметь полагается, только вот воздействовать на него никак нельзя. Неподдающееся оно.
Пока Антон любовался летящей громадой, они пересекли границу Франции, затем Германии. Летели над Польшей. Все это время Антон исследовал внутренности электронного мозга летательного аппарата и медленно приходил в ужас от количества гадостей, которые тот мог совершить, если его не остановить вовремя. Наверное, нисколько не меньше, чем Бергмозер, длинного энергетического ошейника которого, да и вообще каких-либо признаков деятельности, Антон после бегства от вампиров уже давно не чувствовал. Это настораживало. Польша постепенно подходила к концу, когда Антон наконец решил уничтожить «Культиватор». И тут вдруг произошло что-то необъяснимое. Антон, готовый выстрелить всей своей энергетической мощью и рассеять по планете пыль «Культиватора», словно бы ударился в невидимую стену. Ударился и опешил – он не мог двигаться дальше. Он, эфирный оборотень, которому подвластны небесные просторы, просто не мог преодолеть ни сантиметра пути в направлении России. А «Культиватор» тем временем медленно плыл дальше. Он удалялся по направлению к русской границе и никто теперь его не мог остановить. Антон, немного оправившись, бросился на невидимую стену, но безрезультатно. Он бился об нее, как птица о стекло, обрушивал на нее один за другим энергетические удары, но никакая мощь не могла ее сокрушить. Во всяком случае его мощь. А «Культиватор» все удалялся от него. Еще немного, и его могучая громада, невидимая ни на одном радаре ПВО, скроется в кучевых облаках. Но прежде чем «Культиватор» исчез из поля зрения, Антон успел увидеть, как от него отделились около сотни казавшихся крошечными капсул и устремились в разных направлениях. Это были мобильные генераторы частоты мыслей. Достигнув русских радиолокационных точек, они ввергнут солдат и офицеров в гибельные воспоминания о детстве, из которых не будет возврата. Антон готов был выть от безысходности. На его глазах агрессор тайно атаковал Россию и никто об этом даже не догадывался и не догадается, пока страна не окажется полностью порабощенной. А в том, что за выстрелом «Культиватора» скоро последует атака обычными армейскими силами, Антон ни секунды не сомневался.
