Я делаю шаг в сторону. Железо пропускает меня, лопаясь под моим натиском, как мыльный пузырь. Я проваливаюсь во тьму, успев только почувствовать, как кто-то схватил меня за руку.
* * *
— Игорь! — Кто-то снова меня зовет. — Игорь!
Я просыпаюсь второй раз за день. Прежде чем открыть глаза, я вспоминаю все. Голова ясная, как никогда. Я в трезвом уме и здравой памяти. Понимаю, что произошло утром в метро. Я привел Астрал в реальность, привел, как тот самый безумец, что был мной проглочен. Я сам стал безумцем.
На краткий миг стал им — тем, сошедшим с ума магом, что пил чужие жизни. Но они нашли меня.
— Игорь, тебе лучше?
Я открыл глаза. Лобовое стекло машины было все в грязных подтеках. Отлично. Я в машине. Грязь, снег, солнце. Скоро весна. Какая-то незнакомая улица. Кажется, это где-то рядом с метро «Парк культуры». Потянувшись, я огляделся. Так вот он какой, Кирилл. Длинный, тощий, чисто выбрит. Правда, лет ему уже за сорок.
— Кирилл, — я кашлянул, прочистив горло. — Как вы меня вытащили из метро? Ты же был не один, я почувствовал это в последний момент.
Аметистовая «шестерка». «Жигули». Дорогая магнитола, приятная музыка. Чистый салон.
— Мне помогли те, кто будет заниматься твоим лечением, — ответил Кирилл, всматриваясь в мое лицо. Ищет следы безумия. Я улыбнулся ему.
— Вы же знали, что мне придется сразиться с ним, — хладнокровно заметил я. — Знали и рискнули. А если бы у вас на руках оказался новый безумец вместо старого?
Кирилл сунул руку в карман кожаной куртки и вытащил пачку сигарет. Выковырял из пачки одну и прикурил, наполнив салон ароматным дымом «Золотого руна».
— Тебя можно вылечить. Его нет, — кратко ответил он. — Правда, тебе придется поваляться в коме где-то несколько дней. Вернее, твоему реальному телу, пока ты сам будешь в астральной лечебнице.
— Так-так, — промурлыкал я. — Значит, все-таки перемещается сознание, а тело остается. А как же в метро? Исключение?
— Да нет, — Кирилл открыл окно и вытряхнул содержимое пепельницы на улицу. — Мы засекли тебя в метро, помчались туда. Ты был уже в поезде. Мы позвали тебя. Ты в общем-то засыпал. И на «Парке культуры» буквально выпал из вагона к нам на руки. Мы вытащили тебя из метро и дали отоспаться в машине.
— Да, — я отобрал сигарету у Кирилла и сделал глубокую затяжку, — так и умирают легенды. Жаль. А так хотелось верить в телепортацию.
Кирилл хмыкнул и полез за новой сигаретой.
— И что дальше? — спросил я, наблюдая, как сигаретный дым образует причудливые узоры под потолком салона.
— Докуришь и поедем в больницу, — ответил Кирилл, щелкая зажигалкой. — Уже все обговорено. За тобой присмотрят мои друзья. А в Астрале... Есть, в общем, один человечек, он тобой займется. Сам увидишь. Как у тебя с родителями? Искать не будут?
— Мама в деревне. Позвонить-то, надеюсь, успею?
— Успеешь.
— Еще надо будет и на работу позвонить.
— Вот и хорошо.
— А что будет дальше? После больницы? — с нажимом спросил я.
Кирилл удивленно посмотрел на меня.
— Дальше? — переспросил он. — Выйдешь и пойдешь на все четыре стороны. Если не захочешь присоединиться к нашей компании.
— Ага! — глубокомысленно произнес я. — То есть хорошие парни победили и объединили усилия в борьбе со злом!
— Брось, — зло сказал Кирилл. — Сам-то чего хочешь?
— Я? Назад хочу. В обычную жизнь. Без Астрала, — выдохнул я и закрыл глаза. Засыпая, я почувствовал, как машина тронулась с места. Он везет меня куда-то. Надеюсь, что все же в лечебницу, иначе зачем им вся эта возня вокруг меня. Надоело. Хочется уснуть. И проснуться в обычном, настоящем мире. Без Астрала.
ДНЕВНИК
Я помню свет. Мягкий свет обнял меня и качал в своей теплой колыбели. Я вырвался из его ласковых объятий и полетел сквозь запах жасмина к высокой горе с белоснежной вершиной. Упав в холодный снег на самой вершине, я перевернулся на спину и уставился в черное небо.
Протянув руку вверх, я снял с неба звезду. Она горела в моей руке призрачным светом, немного обжигая ладонь холодом. Я дохнул на нее, стараясь согреть своим дыханием, и она потеплела. Я поднял руку и стал любоваться светом, что пробивался сквозь мою плоть. Звезда нагрелась и засветилась ярче. Теперь она обжигала мне руку своим пламенем. Ее свет выскочил из моей ладони и обнял меня, снова укачивая в своих уже горячих объятиях. В этот момент кто-то сказал: «Хватит!» Тепло исчезло, а я остался один в черной пустоте. И закрыл глаза.
* * *
Я помню лес. Зеленые ветви неведомых деревьев переплетались надо мной, образуя рыболовную сеть, а рыбой был я. Но я не пошел вверх — в сеть.
Я пошел вниз, к самым корням. Корни были словно огромные коричневые черви. Они впивались в черную жирную землю и, жадно чавкая, пили земные соки. Я вцепился зубами в ближайший корень и стал пить земные соки вместе с ними. Сила земли наполняла меня, надувая словно шар. Я отяжелел и стал неподвижным. Я вцепился ногами в землю и ушел в нее по колени. Я стоял, подняв руки к жаркому солнцу, среди своих зеленых братьев.
Руки мои покрылись листвой, на голове расцвел огромный белый цветок. Я ощущал солнечные лучи своей кожей, которая превратилась в кору. Но кто-то рядом сказал «хватит» и взял меня за руку. Я сразу стал человеком и обернулся. Напротив меня стоял человек в зеленом плаще с капюшоном. Лица его не было видно совсем. Он выдернул меня из земли и повел за собой, в свой личный сад.
Это было сном, волшебным сном. Я ничего толком не помню. Просто спал и видел сны. Иногда просыпался в больнице, но ничего толком не помнил из того, что происходило со мной во сне.
* * *
Прекрасным весенним вечером я сделал новую запись в дневнике и вышел на балкон. Было тепло, но еще лежал местами снег. Я вернулся, взял из прихожей куртку, завернулся в нее, словно в халат, и снова пошел на балкон. Я закурил и стал рассматривать пустынный двор.
Все было хорошо. Настолько хорошо, насколько это было возможно. После лечения прошло больше месяца. Уже наступила весна, весьма ранняя в этом году. Настроение у меня было замечательное, вот только... Я боялся. Боялся Астрала.
Как меня лечили, не помню. Я просто проспал несколько дней, провалялся на койке. Я спал и видел сны. Кое-что я помню и переношу это в дневник, чтобы разобраться в своих ощущениях.
Помню, что когда был в Астрале, со мной кто-то говорил, пил мою энергию и накачивал новую. Меня убеждали в чем-то. Потом снова из меня выпили всю энергию, всю без остатка, включая те обрывки безумного мага, что я поглотил во время боя. Я стал, как чистый лист, с которого стерли все написанное на нем. Опустошенного меня бросили в Астрале. В черной пустоте. И я восстановил себя по капле и наконец вернулся на тот уровень, с которого начинал. Словно не было Фло, Кирилла и того безумца, разрушавшего реальность. Я не мог теперь работать с большим объемом энергии, я не мог ее удержать и обработать. Только мелочевка. При воспоминании о той энергии, что я скачивал с людей, меня начинало тошнить.
