Через двадцать минут карета прибыла к вокзалу.
Он и раньше находился на некотором отдалении от города, — опять же, всему виной строгие законы времён Сегуната, — а потому не пострадал во время буйство белого змея. Девушку встретило несколько офицеров. Они ей поклонились, а затем стали исподлобья поглядывать на Игоря, — юноша им доброжелательно улыбнулся и зашёл вслед за Мисураги поезд.
Через пару минут махина тронулась и покатила в Эдо, где уже собиралась конференция…
2. IX
В другое время и в другой стране прибытие высокопоставленных иностранных дипломатов, которые должны были обсудить важнейшие государственные вопросы, могло быть поистине значимым и большим событием; репортёры, простые зеваки, — все бы хотели посмотреть на них и увидеть своими глазами, как вершится история; тем не менее, нынешняя Японии публика встретила визит иностранцев весьма прохладно.
Люди действительно собирались в толпы и выходили на марши, но не потому, что им было интересно, нет, — они делали это в рамках протеста. Так уж получилось, — так получается всегда, — что продолжительная оккупация иностранным государством, причём не одним, привела к росту и без того сильных в японском обществе националистических тенденций; простые люди не хотели иметь ничего общего с иностранцами. Они требовали, чтобы их прогнали прочь, и чтобы вернулись старые добрые времена застоя.
Можно ли винить их в этом простом и понятном желании? Нет. И всё же Игорю было немного тягостно, когда карета, в которой он и Мисураги ехали к месту, в котором была назначена конференция, в пятый раз остановилась из-за протеста.
Охранники вздохнули и побежали разгонять толпу; кучер стал задумчиво поглаживать лошадиные гривы… Юноша перевел взгляд на Мисураги. Девушка воспринимала всё происходящее стоически. Она закрыла глаза, положила руки на колени и как будто даже медитировала.
— Это надолго, — заметил Игорь.
Девушка промолчала.
— Может…
— Нет, — тут же отрезала Алая Они.
Юноша пожал плечами.
Он хотел заметить, что, если они закроют окна, снаружи их никто не услышит… Даже если кое-кто будет стонать, — а кое-кто будет стонать, как показала практика, — но раз девушка была против…
Юноша откинулся на спинку своего сидения и сложил руки на затылке.
…Раз она против, можно просто посидеть.
Нельзя наставить на таких вещах.
Он всё-таки Джентльмен.
— Мастер, я могу вам помочь, если вы хотите удовлетворить свои потребности, — вдруг раздался спокойный женский голос. Мисураги вздрогнула и открыла глаза. Задняя дверца кареты открылась, и в салоне показалась голова второй Маргариты.
Девушка сопровождала Игоря в его путешествии.
— Хм… — юноша задумчиво закатил глаза.
— Как насчёт быстро *******? — продолжала вторая.
— Почему бы и нет.
Служанка кивнула и стала проползать в салон.
— Ты серьёзно?.. — наконец прозвучал раздражённый голос Мисураги. Девушка открыла глаза и тут же вытаращила их, когда увидела, как Игорь снимает штаны.
— Стой, стой! — крикнула Мисураги. Её лицо покраснело.
Вторая Маргарита застыла.
— Ты против? — улыбнулся Игорь. — Можешь закрыть глаза… Мы тихо.
Вторая Маргарита серьёзно кивнула.
— Вы… — Мисураги заскрежетала зубами. Сперва. Затем она вздохнула и проговорила:
— Лучше… Я… Сама, — она неловко отвернулась.
— Хм? — Игорь вскинул брови; затем усмехнулся.
— Ты её слышала, Вторая.
— Так точно, Мастер, — девушка не возмутимо кивнула, вернулась назад, в своё отделение, и закрыла за собою дверцу.
— Ну…
— Сейчас, — Мисураги посмотрела на Игоря, посмотрела на его штаны, сделала глубокий вдох и продвинулась вперёд, в пространство между сидениями…
— Заревновала?
— Или ты замолчишь, или я его откушу.
— Тише травы…
…
…
…
Через тридцать мимолётных минут карета прибыла на место; дверца открылась. Игорь и Мисураги вышли во дворик отеля, и, в сопровождении охраны, направились в помещение.
Юноша выглядел необычно светлым и свежим, как утренний одуванчик; девушка тоже была на удивление оживлённой; если раньше она казалась немного деревянной, сжатой, и вообще через чур серьёзной, то теперь в неё как будто вдохнули жизнь: шаг её сделался немного неровным, зато быстрым и бойким; её белые щёчки приобрели яркий румянец…
Вместе они зашли в прихожую отеля, затем в приёмную, где их встретило ещё больше охранников, в том числе иностранцы. Один из них вызвался проводить пару и показал им дорогу на лестницу, на второй этаж.
Поднимаясь наверх, они прошли вестибюль, в котором раньше висели картины, а теперь не осталось даже гвоздей, — всё выдрали во время беспорядков, которые случились в городе сразу после битвы за Киото. Охранник открыл дверь в конце коридора и наклонил голову. Мисураги вошла первая. За ней последовал Игорь.
Юноша сразу осмотрелся.
Он попал в довольно просторную комнату с зеленовато-золотистыми обоями. Перед ними протянулись сразу три окна, два их которых были завешены плотными «римскими» шторами. Справа находился бильярдный стол, и немного дальше — кресла и камин; слева — бар. Посреди стоял большой дубовый столик, который раньше явно служил для игры в карты, и за которым прямо сейчас заседали важные люди в чёрных фраках. Дипломаты.
— Ох, а вот и звезда нашего вечера. Прошу, — один из них, мужчина примерно шестидесяти лет, очень манерный, бритый, одетый по самой популярной моде девятнадцатого века, немедленно встал и наклонил свою серебристую плешь. Его примеру последовали все остальные.
Игорь пробежался глазами по собравшимся. Среди них он увидел полного господина в необычном зелёном жителе с рыжей бородой, молодого блондина в белой рубашке и одну женщину — рыжую даму примерно тридцати лет, на вид очень серьёзную, с длинными кучерявыми волосами, в строгом викторианском платье.
Пока Игорь рассматривал всех этих людей, они, в свою очередь, рассматривали Игоря — но совсем недолго; вскоре их взгляды переместились на Мисураги. Девушка прошлась вперёд. Её лицо вернуло прежнее, непоколебимое и немного боевое выражение. Не говоря ни слова, Алая Они присела за стол и сложила руки.
Игорь присел рядом.
Вот и всё:
Пришло время начать переговоры…
2. X
Пришло время начать переговоры…
Правда сперва не помешает представиться.
— Если вы позволите, — продолжал пожилой мужчина в чёрном костюме. — Мы уже все познакомились; более того, многих собравшихся мы знаем уже давно, европейская дипломатия, — дело семейное, но для вас, госпожа… Мисураги? Юй? Или предпочитаете по титулу: Алая Они, — произнёс он с наигранным пафосом.
— Как угодно, — сухо ответила девушка.
— В таком случае Мисураги; госпожа Мисураги, — он вскинул палец. — Меня зовут Жак де Голь, и я имею честь представлять роскошную и благородную Францию.
Этот уже не молодой человек — он показал на полного мужчину с рыжей бородой, который тут же с лёгким раздражением поморщился, — сир Мишель, прибыл из прекрасной Италии… Дама в чёрном, — немка, или австрийка… Подданная империи Габсбургов, — женщина тихо хмыкнула.
— …И наконец этот стильный молодой человек, — Жак посмотрел на блондина в белом наряде. Тот сразу улыбнулся. — Испанец.
— Так и есть. Спасибо за представление, сир де Голь, — юноша сложил руки за спиной и благодарно улыбнулся.
Игорь заметил про себя, что его улыбка немного напоминает улыбку британского премьер-министра… У них был похожий типаж.
— Честь, — сдержанно кивнул Жак.
— Как вы понимаете, все мы прибыли, чтобы сделать вам определённое предложение… Кто…
— Хватит формальностей, — вдруг раздался скрипучий женский голос. Все, включая Игоря и Мисураги, посмотрели на женщину в чёрном наряде. Австрийская посланница самую малость приоткрыла свои глаза в подобие хищного прищура и сказала:
