Я велел ему закрыть дверь, а сам ветром пронесся по квартире, пока в зашторенной комнате не увидел ее.
— Надо же, какая неожиданная встреча! — надменно сказала девушка. Она сидела в кресле напротив меня, голая, положив ногу на ногу. Улыбка на ее лице казалась кровожадной. Впрочем, других улыбок вампиры делать не умеют. — Хотя я предполагала, что ты рано или поздно замаячишь на горизонте вновь.
Я не знал, как поступить дальше, потому что хоть и готовил себя к этой встрече, но, как оказалось, был совершенно не готов. Не найдя ничего более подходящего ситуации, я театрально изрек:
— Готовься к смерти!
Ответом мне послужил откровенно издевательский смех.
— Ой, боюсь-боюсь, Бэтмен!
Она хохотала с таким воодушевлением, что я еще больше растерялся. Попробовав сделать шаг, я остановился, услышав ее слова:
— А зачем, собственно, ты пришел сюда? Разве тебя не устраивает твоя новая жизнь?
— Ты осмелилась назвать это жизнью?
— Позволь, но разве ты мертв? Ты дышишь, ешь, спишь, думаешь, желаешь, двигаешься. Ты вполне живой, здоровый и симпатичный молодой человек!
— Меня сделали вампиром против моей воли!
— Обычно так и происходит, — махнула она тонкой ручкой. — Зато теперь ты почти бессмертен, силен и можешь делать все что хочешь.
Мои колебания все возрастали. Я упустил шанс быстро расправиться с бестией, и теперь мялся на входе в комнату, вглядываясь в мрак.
— Я не хочу быть вампиром! Я хочу снова стать обычным! — Я повысил голос и почти прокричал последние слова.
— Поверь мне, душка, быть вампиром — не самая плохая участь. Но если ты боишься, то всегда можешь воткнуть себе в сердце осиновый кол. — Она снова нагло рассмеялась.
— Чего же мне бояться? Охотников?
— О! Ты уже в курсе? Ну хотя бы охотников. Такие сопляки как ты поддаются ласковым уговорам светлых орденоносцев, их советам вроде «Не убий», «Не укради чужую кровь» и так далее — ты меня понимаешь. Если ты перестанешь быть сопляком и по-настоящему прочувствуешь всю древнюю силу, данную тебе почти безвозмездно, то убедишься: вампиры — это высшая каста. Жалкие людишки не смогут сравниться с ними! К слову, с чего это ты решил меня убить? Разве тебе не понравилась та ночь?
— Я не желаю быть вампиром и убью тебя!
Господи, ее смех начинал действовать мне на нервы с такой силой, что я, кажется, снова прокусил себе губу.
— Глупенький, ты решил, что моя смерть изменит тебя? Поверь, это не так.
— Я не собираюсь верить той, которая забрала все что у меня было!
— Да я забрала-то почти ничего! Подумаешь, пара грамм семенной жидкости…
— Что? — В виски мои ударила кровь. Я на мгновение потерял контроль над собой, но быстро спохватился, хотя ощущал сильный, почти непреодолимый гнев. Я шагнул к ухмыляющейся девице, приготовился рывком прыгнуть на нее, и тут заметил перед собой… Макса!
Сначала я не понял, как он мог оказаться позади девушки, тем более что комната не казалась настолько великой. Но потом до меня дошло… Я резко рванул в сторону, сграбастал девицу в свои руки и поднял над полом. Ее отражение в зеркале нелепо болталось в воздухе, ни на что не опираясь.
— Что это значит? — почти дьявольски прорычал я.
Девушка не выглядела испуганной и продолжала улыбаться, но я отбросил ее в угол, как только услышал голос позади себя:
— Это значит, дорогой мой коллега, что она не вампир. — В проеме стоял тот самый парень, которого я отправил в полет через коридор. Он стоял позади Макса и крепко держал его за плечи. — Я думал, тебе понравится твоя новая сущность, но ты оказался тряпкой.
Вампир горько сплюнул, покрепче ухватил моего друга и показал свои клыки — белые, длинные, как у акулы. Я испугался за жизнь Макса и хотел освободить его, но вампир покачал головой:
— Не рыпайся, дружок. Тебе ведь не хочется, чтобы этот человек пострадал?
— Тронь его, и ты труп! — прошипел я, сам пугаясь собственному гневу.
— В некотором смысле я и есть труп, — осклабился упырь. — Зато если ты осмелишься напасть на меня, то ждать тебе таких проблем, какие не сделают тебе даже охотники!
— Выйди на честный поединок, трус! — Я потряс кулаками. — Выйди и сразись как мужчина, не прячься за заложником!
— Трусов здесь двое: ты и твой приятель-человек. А драться с тобой мне западло.
— Отчего так?
— Что ты знаешь о поединках вампиров, салага? — вопросом на вопрос ответил мне упырь. — Ты всего лишь жалкий кусок дерьма, хотя я думал, что будешь достойным членом нашей братии. Ты червь и скоро сдохнешь от пули светлых! Я последний раз предлагаю тебе переосмыслить свое положение и присоединиться к нам! Поверь, вампиры — очень дружный и неплохой народ, если с ними не воевать.
— Не заговаривай мне зубы, упырь! — рычал я. — Отпусти его!
Лицо вампира сделалось печальным, и он покачал головой:
— Тогда я попытаюсь вразумить тебя другим путем.
Я сначала не понял, что происходит, но когда понял — было уже поздно. Вампир острыми как лезвия зубами впился в шею Макса, и челюсти его несколько раз быстро сжались. Я подскочил к другу вплотную и успел подхватить его на руки, прежде чем упырь вырвал из его шеи большой кусок плоти, взвыл точно матерый волк и выпрыгнул в окно, превращая стекло в мелкую гальку.
Я опустил тело друга на пол, попытался оказать первую помощь, но все мои старания ограничивались кряхтением и причитаниями. Я не знал, что делать. Я не знал, как остановить хлещущую кровь. Я терял друга на глазах. И стал искать телефон…
— Расскажите мне, как все было на самом деле.
Толстый лейтенант в грязной милицейской форме лениво просматривал протокол допроса. На потолке горела стоваттная лампочка в пыльном оранжевом абажуре, из открытой форточки доносилось стрекотание сверчков. Лейтенант сидел у огромного несгораемого шкафа, отгородившись от меня заваленным бумагами и разным мусором письменным столом.
— Я вам уже два раза рассказывал, как все было на самом деле. — Нервозность во мне совсем не сошла на нет, а наоборот вскипала еще больше от идиотского допроса, устроенного мне в отделении милиции.
Когда я в квартире проклятого упыря нашел телефон, то сразу же набрал номер «скорой». Пришлось говорить, что вызов очень экстренный, что человек с прокусанной шеей умрет в любую секунду. Бригада медиков подъехала быстро — больница располагалась, как выяснилось позже, в соседнем квартале. Естественно, медики побеспокоились вызвать и милицию, как обычно бывает в таких случаях. Макс в карете «скорой помощи» отправился в больницу, а я в сером «уазике» — в отделение.
— Так расскажите в третий раз, дорогой!
— Послушайте, у меня нет времени на ваши шутки! У меня есть неотложные дела!
— Дела! — издевательски повторил лейтенант. — Дела у него! А знаете ли вы, что вам грозит обвинение в незаконном проникновении в квартиру?
— Меня туда пригласили. — Я наспех придумал себе легенду и теперь твердо ей следовал. К счастью, девушка, которую я принял за вампира и которая на самом деле таковым не оказалась, исчезла вместе со своим дружком, и других свидетелей произошедшего у милиции не было.
— Девушка?
— Девушка.
— И куда же она подевалась, ваша девушка?
— Откуда мне знать? Когда собака накинулась на моего друга, мне было некогда следить за ее перемещениями.
Лейтенант пожевал губы, достал из лежащей перед ним пачки сигарету и вставил ее в рот.
— Я бы попросил вас не курить, — сказал я, но он проигнорировал мою просьбу и закурил. Едкий, удушливый дым тут же заполнил весь кабинет, и мне стало дурно.
— Странная все-таки история, — задумчиво протянул мент. — Вы пришли в гости к девушке, у которой была собака. Как только вы вошли, собака накинулась на вашего друга, после чего выпрыгнула в окно. А девушка таинственным образом исчезла.
Я молча смотрел перед собой, подавляя приступы тошноты от дыма. Мне, честно говоря, было все равно, что думает этот жирный лейтенант, и я собирался в самом скором времени уйти из отделения. Если потребуется, то уйти с боем.
