Виктора Андреевича НикитАра и он согласился. Это так Гектор Витальевич?
— Бертрам действительно мне предложил убить Виктора Андреевича, и я согласился, — подтвердил Девятов один факт, не подтверждая другого, из-за чего председателю пришлось продолжить обвинение:
— А ещё у нас есть двое свидетелей которым посчастливилось выжить после вашей атаки. Вы будете отрицать что эта огненная буря в ваших рук дело?
— Нет. это стихийное пламя создал именно я.
— Хорошо. Вы состоите в клане Охотники?
— Нет.
— Вы понимаете, что ваш клан нарушил договор и теперь подлежит уничтожению?
— Разумеется, я это понимаю. Только вы опоздали. Клан уже уничтожен.
— Как⁈ Ты бы никогда бы не сделал этого! В сети Боевого Братства огромное количество знаний! — вдруг подорвался и заорал Бертрам.
— Все основные знания, что находились в сети моего клана, находится у меня в голове. А клан я распустил и уничтожил сеть. Клана Боевого Братства больше не существует. Условия договора соблюдены, и теперь я обычный боевой инструктор в роду НикитАр.
— Вы позволите это проверить? — поинтересовался председатель.
— Конечно. Но если ваши менталисты не будут лезть туда, куда не нужно. Если они попытаются сделать что-то кроме проверки уничтожения клана, я поджарю им мозги.
— Не беспокойтесь, менталисты общекланового комитета не могут нарушить правила.
Гектор вышел на подиум, на котором восседали представители общекланового комитета и присел на предложенный ему стул. Несколько представителей вышли вперёд и потянулись к нему ментальными щупальцами. В это же время Бертрам что-то шепнул одному из своих заместителей и тот начал стучать пальцами по телефону, а затем, буквально через минуту, менталисты общекланового комитета огласили свой вердикт:
— Клановая сеть уничтожена, клана Боевое Братство больше не существует.
— Все обвинения сняты, условия договора приведены в исполнение. Заседание окончено, — тут же огласил свой вердикт председатель.
После этих слов со своего места вскакивает один из заместителей главы клана Святая Инквизиция и кричит мне:
— НикитАр, я объявляю тебе войну родов! Разрешение от императоров Австрийской и Российской империи получены!
И тут же ко мне на телефон приходит уведомление о том, что его императорское величество самодержец Всероссийский, по моей просьбе, которую я выслал ему в сообщении по зашифрованному каналу, одобрил войну родов между родом НикитАр и родом Штайнер.
Стоп, а знакомая у этого австрийца фамилия! Не родня ли он того посла, которого обвинили в покушении на Николая Львовича, когда я победил их бретёра на арене перед финалом межакадемических соревнований по боевому многоборью? Хотя мне, собственно, похер, главное, что я узнал фамилию. Теперь необходимо дать немного времени моим Владыкам, чтобы они всё организовали.
— Основание для объявления войны родов? — спокойным тоном поинтересовался я.
— Ты оклеветал моего брата. Его казнили из-за твоего возмутительно поклепа. И ты принял в род убийцу моих родных.
Я повернулся к Гектору и тот кивнул.
— Твой брат был подонком и получил по заслугам. Судя по всему, и ты ушёл недалеко от него, раз клан, у которого честь на первом месте, решил проредить ваш гнилой род. Я принимаю твой вызов на войну родов. Предлагаю условие. Победителю достанется всё имущество проигравшего, живое и неживое, движимое и недвижимое. Жизни сдавшихся родственников остаются на усмотрение победителя.
— Я согласен.
Затем я обратился к председателю, который внимательно наблюдал за происходящим:
— Учитывая, что я являюсь членом клана охотники, война родов затрагивает и кланы. Прошу вас зафиксировать, что войну родов мне объявил род Штайнер. Также прошу зафиксировать, условия полной передачи всего имущества проигравшего победителю.
— На кону стоят территории государств, а значит и клановые интересы. Венедикт Демьянович, вы согласны на эти условия?
— Согласен, — ответил Касаткин.
— Бертрам, вы согласны?
— Согласен, — ответил Вагнер.
— Фиксируйте, — приказал председатель своим подчинённым.
— Это ещё не всё. Учитывая, что задеты интересы кланов, предлагаю вывести соблюдение передачи собственности на уровень общекланового договора. Предлагаю, чтобы клан, проигравший стороны нёс ответственность за переправку и передачу имущества победившей стороне на её территории. Другими словами, перевозку должны осуществлять силами победившей стороны, но ответственность за то, чтобы всё было доставлено в целости и сохранности, ложится на проигравшую сторону.
— Что скажете? — председатель снова задал вопрос Касаткину.
— Согласен.
— Согласен, — не дожидаясь вопроса, ответил Вагнер.
— Фиксируйте, — снова повторил председатель.
Вся эта процедура заняла какое-то время и его хватило на то, чтобы мои бойцы сориентировались и выдвинулись на позиции. Мы же в это время покидали резиденцию общекланового комитета. Самое интересное заключалось в том, что из-за моих условий Штайнер забыл добавить, что война начнётся спустя двадцать четыре часа после её объявления, а может и не забыл, может, он специально этого не сказал, но, в любом случае, это будет стоить ему жизни.
Я не стал устраивать бойню в самой резиденции, но как только мы покинули её пределы, я в мгновение ока оказался рядом со Штейнером и просто оторвал ему голову. Все непонимающие уставились на меня.
— Война уже началась. Отсрочку в двадцать четыре часа никто не оговаривал, — ледяным тоном пояснил я и бросил голову к ногам Вагнера, — а потом поинтересовался у него:
— Бертрам, может я тебя убью на дуэли и сразу заберу всю Австрию? А то по кусочкам как-то скучно.
Надо было видеть в этот момент искривлённую ненавистью рожу Вагнера. Он, судя по всему, строил свои коварные планы на эту войну, а я ему их сломал за секунду. И это он ещё не знает, что вскоре случится с родом Штайнер. Ещё до того, как я вернусь в центральное отделение тайваньского филиала нашего клана, этот род перестанет существовать. Останутся только женщины и дети, которые будут переданы Австрийской империи.
Австрийская империя. Центральное отделение клана Святая Инквизиция.
— Почему этот идиот не оговорил условия двадцати четырехчасовой отсрочки⁈ Он мне чуть все планы не порушил. Быстро назначайте нового главу клана Штайнер и объясните ему, что ему нужно делать — орал глава клана Святая Инквизиция в своем кабинете.
— Это невозможно ваше святейшество, — ответил первый заместитель.
— Почему? — оторопел Бертрам.
— Минуту назад пришло уведомление от общекланового комитета, что весь род Штайнер уничтожен. Не осталось ни одного мужчины, способного его защищать. Война родов проиграна и теперь нам безотлагательно надлежит передать все имущество рода Штайнер, роду НикитАр или нас обвинят в нарушении общекланового договора и все кланы объединятся для нашего уничтожения.
— Но, как этот мальчишка умудрился нас провести⁈ Они с Касаткиным просчитали нас и заранее спланировали эту войну⁈ Так вот для чего он тянул время. У них не было информации только о том, какой именно род объявит им войну и получив ее тут же начали действовать…
В стену полетела кружка с кофе. Впервые с самого детства Бертрам был настолько взбешен, что не мог себя контролировать. Он принялся ломать и крушить все, что попадало ему под руки, а когда успокоился произнес:
— Позови Михаэля, мне нужно с ним поговорить.
Тайвань. Центральная база Тайваньского отделения клана Охотники.
— НикитАр, как тебе удалось это провернуть? — поинтересовался Ичен.
— С Девятовым все просто. Нет клана, нет обвинений. Договором подобный исход не предусмотрен потому, что никто в здравом уме не станет распускать клан и уничтожать сеть. Никто, кроме того, кто остался единственным в клане и того, кто обладает всеми основными знаниями клановой сети. Восстанавливать клан Девятов не собирался, да и не дали бы ему этого сделать, а вот начать жизнь заново в роду, обладающем огромной силой и для членов которого честь не является пустым звуком, это вполне приемлемый вариант.
А по поводу войны родов, так тут все просто. Это была их единственная возможность достать меня. Правда, я не думал, что Бертрам на это решится. Видать, я его достаточно взбесил, что он перестал мыслить рационально. Я могу понять, что Штайнер настолько вышел из себя, что забыл про двадцати четырехчасовую отсрочку, но, чтобы Бертрам об этом забыл! Похоже отвык наш австрийский друг от того, что кто-то может не просто сопротивляться его воле, а еще и прогнуть под себя, вот и расслабился. Но я уверен, что больше он на эту удочку не попадётся.
— Весьма интересная комбинация. Это вы с Венедиктом Демьяновичем её разрабатывали?
— Скажем так, он ее утвердил.
— Я рад, что выбрал нужную сторону. Даже если мы все погибнем,
