показывающий, сколько именно мне осталось жить, причём он заменил собой шкалу подконтрольного ПВ.
Чуть шире приоткрыв глаз и немного двинув головой, я увидел всё того же снайпера, который судорожно пытался пристегнуть новый магазин. Судя по тому, как он дрожал, скорее всего, его поразил испуг от того, что я смогу реанимировать. Ну, что ж, оправдаем же его страхи!
Вскочив на ноги, я тут же чуть не упал. Как оказалось, он мне одним из выстрелов прострелил голень, повредив кость. Это, по сути, проблемой уже не было. Этот увалень, увидев меня, выронил винтовку, зажав в правой руке магазин с одним единственным патроном в нём. И начал медленно отступать назад, с каждым своим шагом увеличивая мои шансы на жизнь.
— Крхмф… — хотел я пошутить на тему того, что его песенка спета, но смог выдавить из себя только кряхтение. Времени разбираться, в чём же именно проблема, у меня не было, так что я просто поскакал к нему на целой ноге.
Внимание! Осталась 1 минута!
Хрена! Целая минута ушла только на то, чтобы разобраться в обстановке и встать на ноги. Так дело не пойдёт. Надо ускориться. И я даже знаю, что именно мне поможет двигаться быстрее. Хорошо, что руки у меня целы, а этот придурок выронил такую замечательную трость.
Доскакав ещё за восемь секунд до снайперки, я быстро подобрал её и опёрся, начав нормально идти в сторону уже о-очень бледного противника. Судя по сильно просевшей шкале ПФ, он сделал в меня не меньше двух десятков выстрелов, если не больше. Зря он столько стрелял в меня, теперь желание прикончить его каким-нибудь изощрённым способом у меня стало многократно больше.
Когда уже пованивающий и дрожащий от страха заключённый упёрся спиной в стену, я начал очень злорадно улыбаться. Тот тут же свалился на колени, выронив магазин, и начал кому-то молиться. Со слухом у меня сейчас тоже были сильные проблемы, я слышал только непонятный шум, шёпот, шелест, иногда тихие смешки. Это было не особо приятно, но я смог как-то обособиться, представив, как именно я буду убивать этого урода
Внимание! Осталось 30 секунд!
А время-то бежит быстрее, чем мне кажется. А всё из-за сильно просевшего количества подконтрольного вещества. Слуха нет, голоса нет… Хотя второе можно обусловить тем, что последним выстрелом мне продырявили грудь насквозь… А это пробитое лёгкое, неполноценный цикл дыхания и бла-бла. В общем. Это ещё один повод убить его. Он не пожалел убить меня больше тринадцати раз, я его жалеть тоже не буду. Хорошо, что его надо убить всего один раз.
Когда я, наконец, дошёл до этого обоссанца, на таймере оставалось уже меньше двадцати секунд. Думать, как его убить, у меня времени уже не было, а поиздеваться над ним можно и потом, если сейчас его ударить так, чтобы у него просто отказало тело…
Словно считав мои мысли, система тактической помощи выделила мне все, что необходимо сделать для моей задумки. Она показала, как именно нужно наносить удар, с какой минимальной силой и, конечно же, куда именно надо бить. Удар, очевидно, нужно было наносить в шею, чтобы он выбил несколько шейных позвонков. Это его должно было обездвижить, но не убить.
Замахнувшись, я чуть не упал на пол, так как несколько забыл про сломанную ногу. Голова тоже уже начинала туго соображать, прям чувствовалось, как мне становилось всё сложнее даваться. Встав на левую ещё целую ногу, я как следует замахнулся и нанёс точно такой удар, как мне показывал помощник. А потом ещё один удар. Затем ещё один. Пока у меня были силы бить, я бил. С каждым разом всё больше и больше его силуэт в помощнике бледнел, пока контур полностью не окрасился серым.
— Сфкфсф… — просвистел и прокряхтел я, в попытках обозвать ситуацию собакой женского пола, но не смог по той же причине, что и ранее.
Внимание! Срок активного функционирования организма после экстренной реанимации истёк! Происходит принудительная остановка всех жизненных процессов для регенерации поврежденных тканей.
Произведено сканирование местности на поиск легкодоступной ПВ в зоне радиусом до 30 метров. Обнаружено 0,38 ПВ.
Внимание! Запас ПВ составляет 0,51 от общего запаса! Риск потерять контроль над ПВ крайне высок!
Внимание! Принудительная остановка всех жизненных процессов произведена! Начат сбор ближайшего ПВ.
Когда за одно мгновенье перед очередным потемнением выскочило это сообщение, я сильно испугался. Сейчас я был на самой грани того, чтобы не потерять себя. Если бы не экстренная реанимация, то все бы мои приключения, которые я запланировал, закончились бы здесь и сейчас.
И когда последняя строка системного сообщения погасла, я временно ушёл из этого мира, предоставив всё системе.
* * *
— Что вы скажете по поводу прошедших испытаний данного образца? — голос звучал откуда-то поблизости, но я не мог разобрать откуда. Я не мог вообще ничего, при этом молчала система, которая должна была что-то да сделать.
— Результаты… Удовлетворительны. Реакция и скорость не превзошли наших ожиданий, но вот живучесть образца вселяет надежды, — сказал кто-то второй.
— Я бы ещё добавил, что у него крайне высокая скорость регенерации тканей. Последний заключенный сделал три контрольных выстрела ему в голову, а та смогла восстановиться, — добавил уже третий голос.
— Ах, да, вот ещё что, — снова заговорил второй, — при вскрытии черепной коробки подопытного было обнаружено, что оба чипа скрыты под… Как бы правильно это описать…
— Да как хочешь, так и описывай, — несколько снисходительно отозвался первый, услышав замешательство второго.
— У него оба чипа заключены в броне пластины со всех сторон. Единственная возможность к ним подобраться — это отверстия, через которые чипы подключались к мозгу.
— При этом при прямом попадании боеприпаса из той снайперской винтовки не нанесено никаких повреждений этому костному образованию… — задумчиво и при этом отстранённо сказал третий. — Вот только это может стать проблемой.
— Проблемой? — хором спросили оба голоса.
— Именно. Проблемой. Пуля из особого сплава, которая пробивает броню всего, не смогла пробить кость. А теперь представьте, если все его кости станут такой же плотности? Что тогда? Его мозг будет неуничтожим, основные жизненные органы останутся невредимы. А если учитывать скорость его регенерации тканей, а если быть уж очень точным, это банальная замена оригинальных тканей на аналог, воссозданный из того вещества… То он будет реально неуязвим. Пока что ему спокойно отрезали руку, прострелили голову, но в будущем это точно будет проблемой.
— Ладно. Главное — ему об этом не знать. Судя по информации, полученной с помощью интерфейса удалённого доступа, у него есть меню манипуляции своим организмом, — сказал второй.
— Так удалите у него это меню! Если он сможет изменять самого себя, он точно попытается что-то с нами сделать! — нотки паники были слышны в голосе первого, но он быстро взял себя в руки, спросив потом. — Это ведь реально?
— Увы, — разочаровал его третий, — но это невозможно. Мы можем только получать информацию из того чипа. Он каким-то образом изменил свои собственные протоколы, запретив манипулирование самим собой.
— В общем, частично мы контроль над ним потеряли? — снова спросил первый.
— Что-то в этом роде, — с тяжёлым вздохом ответил третий, после чего резко добавил. — Он начал подавать признаки жизни.
— Так, сворачиваемся. Подключите снова к нему систему подачи субстанции… — словно что-то мерзкое сказал первый и быстро удалился из помещения, в котором находились все остальные.
— Слабак, — с явным презрением сказал второй, обратившись затем к третьему, — верно говорю, Хендмейн?
— Твою… Чтоб тебе рот твой кто-нибудь гранатой разорвал, Шримфол, — сплюнув на пол, сказал тот самый старикашка, что мне ввёл в голову второй чип. — Тебе сколько раз говорить, что при подопытных, КОТОРЫЕ ПРИ ЭТОМ ПОДАЮТ ПРИЗНАКИ ЖИЗНИ, нельзя называть реальные имена и фамилии?
— Да ты сам только что назвал мою фамилию при нём!
— Да потому что ты — бестолочь! Вот и назвал… — Хендмейн тяжело вздохнул, после чего сделал пару шагов в сторону. — Ладно, я включаю аппаратуру, надо чтобы он, наконец, пришёл в себя. А то третьи сутки
