— Я читал про это в учебнике… тогда же и начался этот бум модернизации…
— Прогресс и наука тогда устремились вперед, только поспевай, да вкладывай деньги, — усмехнулся торговец, а потом спохватился и достал из своего огромного дорожного саквояжа небольшую бутыль, — а не желаете вина?
— Нет, — покачал головой Кинт, — это незаконно, а за предложение спасибо конечно.
— А, ну да, — спохватился и немного покраснев, ответил торговец, — ну я выпью, пожалуй.
Остававшиеся полтора часа торговец, опустошив винную бутыль, болтал не умолкая и когда паровозный гудок громко оповестил о прибытии, Кинт даже как–то облегченно выдохнул, устал он уже слушать этого толстяка. Схватив ранец, Кинт пулей выскочил из купе и чуть не упал, так как перрон еще не был построен до конца, а вагон остановился не доехав до него. Состав тронулся через минуту, оставив под навесом станции одного лишь Кинта, когда вагоны проехали, сердце даже замерло — в сотне метров от железной дороги располагалась школа сирот, которую Кинт покинул чуть больше чем полгода назад. В караульной будке у ворот дежурил курсант из старших воспитанников, подойдя ближе, Кинт разглядел его лицо и даже вспомнил — этот курсант прибыл в школу сирот почти одновременно с Кинтом, только он младше возрастом на пару лет. Остановившись и кивком отдав честь курсанту, Кинт спросил:
— Могу ли я увидеть мастера–наставника Чагала?
— Минуту, я позову посыльного, — ответил курсант и дернул за шнур вызова.
Даже через массивные ворота и шум занятий по ту сторону, Кинт расслышал звук, который ни с каким другим не перепутает — с той стороны к воротам приближался Чагал.
— Механик второй степени Кинт Акан прибыл в гости к мастеру–наставнику, — Кинт кивнул и улыбнулся Чагалу.
— Кинт, сынок! А я почему–то так и думал, что ты приедешь с первым рейсом, — не скрывая эмоций, Чагал обнял Кинта, — ну, пошли ко мне в кабинет, я теперь скриплю между отрядами, генерал назначил меня главным тут по дисциплине.
— Ну, значит с дисциплиной у курсантов все будет хорошо, — улыбнулся Кинт.
— Это точно, тебе ли не знать.
Кабинет это конечно громко сказано — небольшая, пристройка к одной из четырех казарм, в которой при Кинте был склад обмундирования.
— А в ратуше, что же кабинета не нашлось?
— Да ну их, этих зануд, я вот к детям, хм… эм… к курсантам поближе хочу быть. Проходи, — Чагал толкнул не запертую дверь.
Внутри было уютно и пахло табаком. Кинт снял ранец и поставил на пол.
— Ты же с дороги, есть хочешь?
— Да не успел я проголодаться, три часа с небольшим состав в пути был.
— На обед вместе пойдем, — Чагал присел на низкую кровать, достал трубку и раскурил ее, — ну, рассказывай…
И Кинт начал рассказывать, практически с первого дня как приехал в столицу. О том как устроился, что нашел работу… про Милу…
— Значит, сестрица личную жизнь устраивает, правильно, сколько можно одной быть.
— Да, правда, этот Жорэ странный какой–то… но одет всегда богато, пешком не ходит, только на повозке… и глаза все время прячет…
— Ну а Мила что?
— А тетушка Мила мне кажется очень счастлива… только Лат…
— Что Лат?
— Мастер–наставник… может это и не мое дело, но мне кажется, он не любит ни кого кроме себя и денег.
— Это так Кинт, — вздохнул Чагал, — точная копия папаши… я его и пристрелил собственноручно.
— Эм… не понял…
— Гадкий человек был, обесчестил сестру… она потом решила оставить ребенка… а спустя год и вышла замуж и еще двоих родила.
— Теперь понятно.
— Да уж, такая история, даже вспоминать не хочется… А ты значит решил у Баката поработать?
— Да, мне нравится, недавно вот получил грамоту на вторую степень, а весной Бакат обещал еще раз в ратушу мои документы со своими рекомендациями отнести и тогда я получу первую степень…
— Это хорошо, тогда ты сможешь и свою мастерскую открыть.
— Да, только на это деньги нужны. А у Баката мне нравится, и научиться можно многому.
— Учись сынок, пока есть возможность, учись. Нам вот скоро пришлют офицера из академии терратоса, приказано открывать класс по подготовке телеграфистов.
— Я видел столбы и проволоку в больших катушках на повозках, совсем немного не дотянули до станции.
— Да… быстро прогресс идет, — кивнул Чагал, — скоро сможешь мне тегр… телгр…
— Телеграфировать, — поправил Чагала Кинт.
— Точно.
— Я каждую неделю новости читаю на полосе про науку… столько интересного!
— Да, в интересное время живем, — кивнул Чагал.
— Жаль только… что некоторые не дожили, — внезапно погрустнел Кинт и его глаза заблестели, — Я к Вакту схожу.
— Сходи сынок… сходи, о друзьях надо помнить, даже о мертвых. Я подожду тебя здесь, а потом и на обед пойдем.
Ничего не изменилось в школе сирот, разве что курсантов стало поменьше… Кинт шел по посыпанной песком дорожке, наблюдая, как у казарм начинают строиться на обед курсанты, затем свернул к часовне.
— Здравствуй друг, — Кинт присел на колени и положил руку на холодный камень, — столица действительно красивая и там много интересного… в театр я так и не попал, но говорят, труппа скоро возвращается, может и получится взять билет… а еще я раз в неделю ем вкусные булки и пью какао, очень вкусно… а хозяйки булочной такие смешные толстушки, они добрые, даже стали мне делать скидку… Друзей, кроме старого Итара у меня нет, разве что в порту, развеселая компания грузчиков, с ними иногда обедаю или ужинаю, первое свое жалование все им на пиво потратил…
«Поговорив» с Вактом, Кинт пошел обратно, сделав небольшой крюк через аллею, где полчаса погрустил у своего дерева, порядком подросшего за лето, и затем отправился к Чагалу.
— Я уже идти за тобой собирался, — Чагал встретил Кинта на пороге, — ну что, обедать?
— Да, можно уже и пообедать.
— А где твое оружие? — спросил вдруг Чагал.
— Вот, — Кинт откинул полу камзола, — я часто в центр хожу, ну просто погулять… красиво там, а богатеев нервирует вид оружия, вот так и ношу.
— Ясно… значит, ничего не меняется особо в столице.
До вечера Кинт беседовал с Чагалом, который периодически отлучался в казармы, после ужина посетили стрельбище, где Кинт с большим удовольствием пострелял из пехотного револьвера, удерживая тяжелое оружие двумя руками. Спать Чагал ушел в одну из казарм, уступив свое место гостю, а на утро Чагал и Кинт шли молча до станции, только скрип протеза в такт шагам…
— Скоро прибудет, — Чагал посмотрел на большие, золотые старинные часы–луковицу отполированные пальцами, — смотри–ка точно.
