— То есть вы думаете…
— Можно предположить, сэр, что они члены команды специальных охотников на крупную технику — роботов «сато», блинкеры «альма» или атомные танки «брюс».
— Ничего себе, — поразился майор Понан. — Я много чего повидал, но такое… А точно это они, капитан, ошибки быть не может?
— Это вполне может оказаться ошибкой, сэр, но я даже проверять не хочу. Накроем их и забудем эту тему, у нас хватает проблем и со штатными агентами противника.
— Когда-то я думал, что мы прихлопнем эту базу еще при полковнике Фемастере.
— Я тоже, сэр, но они сумели вывернуться и заняли место под прикрытием этой батареи.
— Потом еще потеря «сато». Почему он туда поперся, вы выяснили?
— Нет, сэр. Есть предположение, что пилот получил фальшивый приказ и ложную навигаторскую карту, где зона поражения космической батареи была указана неверно.
— Ну и кто послал эту информацию пилоту? Враги?
— Скорее всего, так, сэр. Только в учебных наставлениях бронетехника бодро шагает в атаку и пилоты безукоризненно выполняют приказы командиров, а на деле враг, даже не имея преимущества в военной силе, может успешно взламывать системы связи, подменять команды, карты. Видимо, то же случилось и с этим «сато» — пока мы не можем определить точнее, ведь все обломки остались там.
— А ускорить расследование нельзя?
— Только за счет других направлений. У нас ведь смешанное управление разведки, сэр. Мы и фронтовая, мы и техническая, мы и контрразведка. Везде понемножку.
— И не везде хорошо.
— Вот именно. А вот если бы нас усилили… Что там говорит новое начальство, есть у нас перспективы?
Майор вспомнил лицо гризотта Нима Роттера, оно сулило лишь скорую расправу.
— Если бы нам удалось справиться с артиллерийской станцией, начальство пошло бы нам навстречу, а до этого, боюсь, мы не можем рассчитывать ни на какие пряники.
Лейтенант Фрумм поднял руку, как школьник в классе.
— Что? — спросил майор.
— Сэр, а ругательства переводить?
— Там есть ругательства? — слегка удивился майор.
— Совсем немного…
— Немного можно. Переводи все.
Майор и капитан помолчали, потом майор спросил:
— Что там по моему запросу?
— Они обещали подумать.
— Что значит подумать? У меня приказ самого Нима Роттера!.. — возмутился майор.
Капитан вздохнул и пожал плечами.
— У них тоже имеется собственный надзорный комиссар, сэр. Так что они не могут располагать своими возможностями в полной мере самостоятельно.
— Что же делать, капитан? — понизив голос, спросил Понан. Он видел, что у этого хитрого фризонтальского жучка припасены кое-какие козыри.
— Против гризоттов мы как креветки против акулы, сэр. Нужно аккуратно свести нашего комиссара с ихним и пусть они все обсудят без нас.
— Это будет та еще битва, — покачал головой майор, представив разговор двух перекачанных гормонами гризоттов. — Хорошо. Что мы подбросим нашему комиссару в качестве наживки? Какую схему?
— Всего лишь набросок, сэр.
— Пусть это будет называться именно так.
— В управлении специальных операций района имеются штурмовые подразделения. Абордаж, захват, ликвидация, высадка из космоса на корпус судна — им все по силам. Полагаю, нам нужны именно такие молодцы.
— Сколько?
— Взвод.
— Этого хватит?
— Хватит. Во-первых, станция совсем небольшая в отличие от строевого боевого корабля, а во-вторых, взвод как раз поместится в курьерском челноке. Его мы можем взять там же, в районе.
— Они будут сопротивляться, — покачал головой майор.
— Все зависит от решимости Нима Роттера.
— Ладно, капитан, набросайте схему и принесите сегодня же. Мы не можем ждать. Ну и разбирайтесь с этими диверсантами по своему усмотрению, тут мне вам подсказать нечего.
— Да, сэр, конечно… — кивнул капитан и стал покачиваться на каблуках, посматривая по сторонам, словно впервые оказавшись в этом помещении.
— Что нибудь еще, капитан?
— А полковник не оставлял никаких записок или устных сообщений?
— Насколько мне известно — нет. Вы ждали от него каких-то указаний?
— Полковник остался мне должен, сэр.
— Правда? Он брал у подчиненных в долг?
— Нет, сэр, что вы, — покачал головой капитан. — Это было пари.
— И много задолжал?
— Всего тридцатку.
— Ну, это немного, вы как-нибудь переживете.
— Переживу, но… не мог бы я забрать вот этих двухвостых животных?
— Слоников?
— Да, сэр. В счет долга.
Майор пожал плечами, его нескольку удивило странное желание капитана.
— Хорошо, забирайте, а то они здесь мешаются даже. Кстати, что это за животные, вы знаете?
— Это мифические двухвосты, сэр, животные из древних легенд савояров-архонавтов. На самом деле их не существовало.
— А я слышал, их называют слониками.
— О, сэр, это распространенное заблуждение.
Дорога в долине была сухой и хорошо накатанной. Лишь те участки, что приходили через сырые балки, чернели грязной колеей, однако броневик обладал хорошей проходимостью и преодолевал их без особого труда.
В одной из таких ям Штоллер остановился, чтобы снять радиомаяк и бросить в грязь. Теперь его потеря выглядела вполне естественно и еще больше запутывала противника.
— Они посидят, посмотрят на остановившуюся метку и сначала подумают, что мы застряли, — предположил Джек. — А уже потом догадаются, что маяк отклеился.
Штоллер неопределенно пожал плечами. После недавнего откровенного монолога Джека он стал вести себя осторожнее. Джек же, напротив, чувствовал вину и хотел разговорить Штоллера, но у него не получалось.
Группа направлялась в городок Венцель, который был значительно меньше Тронса. Здесь Штоллер предполагал купить у фермеров сыры, солонину и вяленое мясо на центральном рынке — перед глазами максимального количества свидетелей. Затем планировалась остановка в местной харчевне, ночевка и выезд в обратный путь с попутным посещением некоторых рощ, которые Штоллер наметил на карте заранее.
— Если где-то и прячется техника, то только здесь, — объяснял он Хиршу и Джеку.
— Почему именно здесь?
— Потому что рощи достаточно большие, это раз, ну и находятся далеко от фермерских хуторов — это два. В противном случае их быстро обнаружат местные, которые ходят туда за дровами и на охоту.
Дорога в долине пользовалась популярностью, и навстречу то и дело попадались пикапы и небольшие грузовички местных фермеров, которые возили в более крупный Троне продукты своего труда.
