Андрэ Нортон - Ковчег повелителя зверей

Её племянница вздрогнула и сонно заморгала, при виде склонившейся над ней Кейди.

— В чём дело, тётя? Что-то случилось?

— Это я хотела спросить тебя, что случилось, — суховато ответила Кейди. — Ведь это ты нас всех перебудила.

— Я?! А что я сделала?

— Ты орала, как будто тебя режут, — сообщила Кейди. — Все, кто есть на ранчо, стоят за дверью и спрашивают друг друга, кто на тебя напал.

— Н-никто…

Тани вспомнила свой сон и содрогнулась.

— Это был сон, но такой страшный и отвратительный…

И она вполголоса принялась рассказывать:

— Он начался так же, как и остальные, которые снились мне в последние ночи. Только раньше я вовремя просыпалась…

Кейди присела на кровать и обняла девушку. Тани не видела, как тётя вскинула брови. Так вот почему ей не спалось! Значит, этот кошмар повторялся регулярно, но раньше девушка просыпалась прежде, чем доходило до самого страшного.

— И с чего же он начался? — мягко поинтересовалась Кейди.

— Кто-то охотился… Нет, это я охотилась! — Тани покачала головой. — Я не знаю. Кажется, всё-таки охотился кто-то другой, но я слышала, как они приближаются. Они приближались и приближались. Я чувствовала голод. Раньше я всегда просыпалась, когда они были близко. А на этот раз проснуться не могла. Оно прыгнуло на меня. Укусило вот сюда, — девушка указала на горло, — и после этого я уже не могла шевельнуться. Я истекала кровью, а они пили мою кровь, и потом началось… Они пожирали меня живьём, а я не могла ни шевельнуться, ни вскрикнуть. Нет, я кричала. Я кричала, но никто не приходил…

Она свесилась с края кровати, и её стошнило. Кейди поддерживала девушку за плечи, гладила её по спине.

— Это просто сон, милая. Просто кошмар. Она продолжала поглаживать и успокаивать девушку, но Тани по-прежнему тошнило.

— Брайон! — негромко окликнула Кейди. — Принеси мне друстанацин.

Шторм, стоявший по другую сторону двери, слышал бессвязный рассказ Тани. Когда Брайон вернулся с лекарством, Хостин отступил в сторону, освободив проход в комнату. Тётя и дядя позаботятся о девушке.

Он вышел на улицу, подошёл к загону и уселся на верхней перекладине изгороди. Шторм почему-то был уверен, что это не обычный сон. У него было очень неприятное чувство, будто девушка каким-то образом уловила эмоции тех тварей, которые убивают якобыков. А может, и гибнущих якобыков тоже. Если это правда, то кое-что становится понятным. Например, то, почему скелет Джерри Ласко лежал на том самом месте, где парень улёгся спать.

Значит, укус убийцы парализует жертву… Шторма чуть самого не стошнило. Парализует, но не лишает сознания и способности чувствовать боль. Ты лежишь, не в силах шевельнуться или вскрикнуть, а тебя пожирают заживо! Жертва, вероятно, умирает минут через пять от болевого шока или от потери крови. Но для умирающего эти пять минут растягиваются на пять часов! Когда Тани бодрствует, она не чувствует убийц. Во сне же её защитные барьеры слабеют, и она становится восприимчивее…

Обычно инстинкт самосохранения будил её, как только связь становилась слишком угнетающей. Но на этот раз снотворное помешало ей проснуться. Она продолжала спать, и эмоциональное напряжение сделалось невыносимым. Хостин подозревал, что под конец девушка ощущала одновременно неутолимую жажду крови и живой плоти, которую испытывали убийцы, и муки, которые терпела их жертва. Именно от этого сочетания её и стошнило. В глубине души она знала, что утоление голода является причиной её мук. Но если он прав, значит, она может определять местонахождение убийц! Существуют ведь препараты, которые могут повысить её восприимчивость и во время бодрствования!

Он спрыгнул с изгороди и пошёл обратно в дом. Надо будет обсудить с отцом эту гипотезу. Проходя мимо комнаты Тани, Шторм остановился. Кейди сидела у кровати девушки. Тани уже спала. Её лицо выглядело совсем детским. Спит, словно маленький ребёнок после долгого, трудного дня. Хостин ощутил желание защитить её. Нет, должен быть другой способ. Если заставить её наяву поддерживать связь с убийцами и переживать смерть пожираемого заживо, она ведь и сама может умереть! Бывало, что слишком прочная ментальная связь убивала человека.

Некоторые из стажёров, обучавшихся на повелителей зверей, поддерживали чересчур тесную связь с животными своей команды и, когда одно из них гибло, сами умирали от шока… Шторм ухватился за эту мысль. Повелители зверей… У Тани есть своя команда. Она явно обладает соответствующими способностями. Интересно, её когда-нибудь тестировали? А если нет, насколько велики её способности? Надо поговорить с Карральдо насчёт девушки. Это ничему не повредит. Он даст понять, что не собирается злоупотреблять её способностями, однако они могли бы спасти планету!

Час спустя он снова лёг в кровать, но этой ночью ему было не до сна.

Тани ещё спала, измученная ночными кошмарами, но Брайон и Кейди Карральдо поднялись спозаранку и теперь возились в лаборатории, разбирая материалы и готовясь к новым экспериментам. Шторм торопливо завтракал в столовой. Снаружи ждал Дождь, уже осёдланный. Сразу после завтрака Хостин должен был уехать. Он как раз покончил с трапезой и откинулся на спинку стула, прихлёбывая сванки, когда учёные пришли завтракать. Хостин подождал, пока они утолят первый голод, и обратился к Кейди:

— Как Тани себя чувствует?

— Все ещё спит.

— А её команда при ней?

Сам он этого не видел, дверь комнаты девушки была закрыта, но его сурикаты куда-то делись, и Шторм подозревал, что они тоже при Тани.

— Да, а что? — с удивлением спросил Брайон.

— Они ей помогут, — коротко пояснил Шторм и спросил: — Тани когда-нибудь проверяли на наличие способностей повелителя зверей?

Кейди тяжело вздохнула:

— Это имеет какое-то отношение к её ночному кошмару?

— Имеет.

Хостин изложил свою гипотезу. Учёные внимательно его выслушали. Когда он закончил, супруги переглянулись и Брайон сказал:

— Пожалуй, мне стоит посвятить вас в кое-какие подробности. Видите ли, отцом Тани был Ясное Небо…

— Ясное Небо? — перебил изумлённый Шторм. — Я как-то раз встречался с ним. Это был очень талантливый повелитель зверей. Если я не ошибаюсь — индеец-шейен?

— Да, он самый. А матерью Тани была моя сестра Алиша. Мы из старинного ирландского рода. Время от времени в нашей семье проявляются определённые способности, чаще всего эмпатия — способность воспринимать чужие эмоции, особенно когда они сильные. Алиша была хорошей медсестрой. Когда во время войны стало не хватать врачей, она выучилась на терапевта. Таких, как она, направляли оказывать первую помощь раненым после налётов ксиков. И разумеется, она насмотрелась всяких ужасов.