Андрей Астахов - Глубокий контакт

– Он эколог, специалист по токсическому загрязнению. Он и его единомышленники создали небольшую группу, которая пытается найти путь на Территорию Хаоса, чтобы найти «Нимрод» и обезвредить его груз. Вадим недавно представил в Комиссию по реабилитации Аваллона свой доклад по изучению загрязнения гербицидом «UZ» и его производными этой планеты. Он жаловался, что его работа ни у кого не находит понимания. Проникнуть на Территорию Хаоса, или, как здесь говорят, за Линию Смерти, очень сложно. Вадим пытался получить у военных карту этого района, но те отказали. Теперь экспедиция откладывается на неопределенное время.

– Ваш брат сказал вам про контейнеры с отравой. Значит ли это, что он сам их видел?

– Не знаю точно. Но он о них знает. Он даже примерно догадывается, где может быть «Нимрод».

– А Панацея?

– Вадим считает, что если удастся найти Везалия и Панацею, у Аваллона появится шанс. Гибнущую планету удастся спасти. Вадим в это верит. Он говорит, это единственная надежда. В этом, кстати, и правительство заинтересовано. Бросить Аваллон земляне не могут – слишком богаты у планеты недра. Один аварит чего стоит!

– А где сейчас группа Вадима?

– Я действительно не знаю. – Анна уткнулась взглядом в тарелку, точно стыдясь собственной лжи. – Он все время переезжает с места на место, работает на частные компании и…. Вобщем, я не знаю. Очень жаль, но это правда. Я ничем не могу вам помочь, Николай.

– А связаться с ним вы можете? По телефону, по омнифону, через Старнет, как-нибудь по-другому?

– Вадим пользуется закрытыми каналами связи. Мне очень жаль.

– Словом, вы отказываетесь мне помочь. – Северянин улыбнулся. – Однако я все-таки попрошу вас об одной услуге. Я как раз думал, чем я могу быть полезен вашему брату, а вы сами подали мне хорошую идею. У меня есть очень высокопоставленные друзья в Управлении по освоению Внеземелья. Слышали о таком? Думаю, если я их попрошу, они не откажут дать мне карту того района, который называют Территорией Хаоса. Если Вадима это заинтересует, пусть передаст через вас условия встречи. Мне бы очень хотелось с ним познакомиться. Тем более что с вами я уже знаком и это знакомство доставило мне огромное удовольствие. Когда сегодняшний вечер закончится, я буду усиленно искать повода еще куда-нибудь вас пригласить.

– Вот как? – Анна сделала попытку улыбнуться. – Вы что, пытаетесь ухаживать за мной?

– Рад бы, да не могу. Я женат. Но стать вашим другом очень хочу. Значит, договорились?

– Я ничего не могу обещать, – сказала, помолчав, Анна. – Но если брат свяжется со мной, я расскажу ему о вас.

– Вот это деловой разговор. Рад, что вы меня поняли.

– Вы русский, – внезапно сказала Анна. – И я вам доверяю. Но не ждите слишком многого. Вадим очень серьезно относится к проблеме. И я очень боюсь его подвести. Я его очень люблю. Он у меня один, понимаете? Единственный родной мне человек. А дело у него очень опасное. Он… он очень рискует.

«Я тоже, – подумал Северянин, глядя на девушку. – Вполне возможно, что как раз сейчас Контактер нашел твоего брата, милая. Очень хочу ошибиться. Давай вместе решать задачку, в которой пока одни только иксы и игреки. Может быть, чего-нибудь и надумаем».

– Вы меня не слушаете? – Голос Анны заставил его вздрогнуть. – Вы что, задумались?

– Задумался, – признался Северянин. – Давайте оставим деловые разговоры. Мы уже полчаса болтаем, а про обед забыли. Пора подкрепиться и выпить по бокалу вина. За вас!

– За Вадима, – ответила Анна, подняв бокал. – За его успех.

Гостиница в двух кварталах от конторы Мармана оказалась неплохой. Анна порекомендовала мне «Розовую звезду», но до нее было дальше идти, а я уже не чуял под собой ног. Впрочем, я не прогадал. За сотню в сутки я получил крошечный, но очень уютный номер с электромагнитным душем, удобной кроватью, персональным сейфом с кодовым замком и кучей освежающих напитков в холодильнике. Кондиционирование воздуха здесь постоянное, и поэтому микроклимат какой-то особенно приятный – даже после жары снаружи я не почувствовал резкого перепада температур. Уже в номере я понял, как устал за истекший день. Наконец-то я смог снять тяжелый комбинезон. Мои друзья военные очень искусно закамуфлировали его под типовой рабочий комбез, но вес-то никуда не денешь! Великое наслаждение – сбросить чертову броню, скинуть тяжеленный рюкзак, принять душ и рухнуть на пахнущую свежими розами постель в одних трусах! Но об осторожности забывать не стоит. Автомат и сумку с боеприпасами я запер в сейфе, а вот пистолет все время при мне; я заметил, что в Ураниум-Сити никто не расстается с оружием. Разгуливать с навороченной пушкой на поясе тут своего рода хороший тон. Это неплохо, значит, я не вызову никаких подозрений. А то у меня началось что-то вроде паранойи – мне постоянно кажется, что все видят во мне секретного агента! Забавно, однажды я расскажу об этом друзьям на Земле. А может быть, расскажу и Кате. Хотя после того, что я узнал этим вечером от Анны, шансы заполучить Панацею становятся все более призрачными. Несчастный Аваллон похож на пороховую бочку. То, что рассказала мне Анна, звучит просто устрашающе.

Кстати об Анне. Ведь она может быть тем самым Контактером, которого я должен найти. В принципе, я сейчас должен видеть Контактера в любом человеке. Но у Анны нет пси-способностей. Я не ощутил никакого воздействия на себя во время нашего разговора. Значит, я еще не встретился со своей мишенью. Выше нос, супермен, когда-нибудь это случится, и тебе станет не до мыслей вслух!

Апостол – русский. Очень интересно. Зебровски никак не прокомментировал это обстоятельство. Может, именно поэтому он выбрал меня в качестве агента, чтобы было легче войти в доверие к Апостолу?

Скоро утро, а я все размышляю. Последние два дня я почти не думал о Кате, о Земле. Не то настроение. Покончу со всем этим – и буду думать о хорошем, о том, что люблю.