Похвалялся Бранко-юнак
Как-то вечером у колодца
Перед девицами и парнями:
Дескать, Бранко добрый юнак,
Дескать, конь у него добрый,
Вихрегон у него хилендарский,[84]
Вихри гонит, ветры обгоняет;
Перед девицами похвалялся
И в корчме с крестьянами спорил,
Спорил с кметами[85] и мужиками,
Что отправится и погубит
На планине лютую змеиху,
На планине в темной пещере,
Лютую о трех главах,
О трех главах, шести крыльях,
А хвостов у нее двенадцать,
И лютует она по планине,
По всем пастбищам на планине,
Перекрыла змея три ущелья,
Три планины загородила
И три города разгородила,
Девять деревень расселила
И расстроила девять свадеб,
Так стоят — венчаться не могут.
Похвалялся Бранко-юнак,
Вызывался не из геройства,
Вызывался с сильного хмеля.
Ему в дар давали крестьяне
Магделену, лучшую деву,
Словно звездочку, лучшую деву,
И дала Магделена слово,
Дала слово, дала заручку,
Перстни с пальцев и с рук браслеты.
И отправился Бранко-юнак,
Вечерять отправился Бранко.
Мать ему тогда говорила,
Говорила ему, пытала:
«Исполать тебе, Бранко-юнак,
Что ж ты, Бранко, не вечеряешь,
Что ж ты дремлешь, роняешь слезы?
Или ты об заклад побился,
Иль товарищи осмеяли,
Или дальше тебя метали?»
Бранко-юнак ей отвечает,
Говорит он ей, отвечает:
«Моя матушка, слава богу,
Ты ни разу меня не пытала
С той поры, как я уродился,
Раз пытаешь — тебе отвечу:
Нынче вечером я похвалялся,
Нынче вечером у колодца
Пред девицами и парнями,
Молодицами и молодцами,
Слово дал и о том поспорил,
Что убью я лютую змеиху,
Что живет у нас на планине,
На планине, в темней пещере.
А змея та о трех главах,
О трех главах, шести крыльях,
А хвостов у нее двенадцать.
Подарили мне Магделену,
Магделену, лучшую деву!»
Вскоре дрема его одолела,[86]
И поспать завалился Бранко,
А проснулся утречком рано,
На заре, ранешенько-рано,
Своего коня засупонил,
Обуздал его желтой уздою,
Оседлал его седлом синим,
Накормил его мелким рисом
И вином напоил красным.
Сел верхом и тронулся Бранко,
И поехал он на планину,
К той пещере лютой змеихи.
Закричал тогда Бранко-юнак,
Закричал он что было мочи:
«Эй, змея, покарай тебя небо,
Где ты есть — выходи навстречу,
Мы с тобой судьбу попытаем,
Кто из нас герой из героев,
Кто любой змеихи сильнее!»
А змея его голос слышит
На планине внутри пещеры;
Как услышала, зашевелилась,
Зашумела и зашипела,
Она дыхом лавины рушит,
И трясет крылами всю землю,
И ногами леса ломает,
Где пройдет она — все увянет,
А где ступит, там все посохнет,
Как увидел Бранко-юнак —
Испугался, давай бог ноги,
Он вперед бежит, назад смотрит,
А змея его настигает,
Трехголовая настигает,
Настигает его, ловит,
Головой одной коня хватает,
Головой другой — его хватает,
Третьей хочет испить крови,
Лютым зверем пищит Бранко,
Говорит он змее умильно:
«Я прошу, дорогая сестрица,
Ты позволь мне вымолвить слово».
Слово молвить змея разрешает,
Трехголовая эта змеиха
Говорить ему разрешает,
Говорит ей Бранко-юнак,
Сам он плачет, умильно плачет,
Плачет Бранко, слезы роняет:
«Не любить я сюда явился,
Не губить я тебя приехал,
Просто мимо ехал в Загорье,
У меня там сестра родная,
Та сестра, что меня постарше
И в Загорье выдана замуж.
Я к сестрице своей ехал,
Навестить ее собирался,
Да с пути на планине сбился.
Как настанет раннее утро,
Рассветет ранешенько-рано,
Я отсюда поеду в Загорье».
И ему лютое чудище верит,
И поверило, и обманулось,
Разрешило ему слово молвить,
Он же взял острую саблю,
Погубил он лютую змеиху,
Рассек ее на две части.
Понеслось молоко потоком,[87]
До селенья струя дохлестнула,
До одной деревни в Загорье.
И крестьяне ему подарили
Магделену, лучшую деву,
Из-за этой радости славной
Ему девушки песни слагают,
Ему поклоняются парни.
С месяцем сговаривалось солнце:
«Ты меня послушай, месяц ясный!
Вместе мы всходить с тобою станем,
Вместе будем заходить мы оба».
Красно солнце поднялось на зорьке,
Добралось помалу до полудня.
Лишь тогда взошел и месяц ясный.
«Погоди, обманщик, солнце красно!
Или мы с тобой не сговорились,
Что всходить мы станем оба вместе,
Заходить опять же вместе будем?»
«Или ты не знаешь, ясный месяц, —
Молвило, однако, солнце красно, —
Что не всходит солнце пополудни,
Что всходить на ранней зорьке надо?»
Отвечает солнцу ясный месяц:
«Ай же ты, обманщик, солнце красно!
Не взошел я поутру, на зорьке,
Оттого, что чудо видел нынче.
Собиралась вдова молодая,
Собиралась породить сыночка.
При семи старухах-повитухах
Еле разродилась роженица.
А когда дитя на свет явилось,
С матерью заговорило тотчас:
«Пеленай меня,[89] милая мати,
Пеленай пеленкой кумачовой,
Повивай повоем златотканым.
Дай мне сроку три дня и три ночи,
Дай мне сроку — я посплю маленько».
Мать исполнила дитяти волю.
Через три денька оно проснулось,
Пробудившись, вновь заговорило:
«Ой ты, матушка моя родная!
Есть у тебя резвый конь отцовский,
Есть отцово у тебя оружье?»
Отвечает сыну мать родная:
«У меня есть резвый конь отцовский,
У меня отцово есть оружье!»
«А отцова белая одежда?»
«Есть, сынок, и белая одежда!»
«Коли так, достань ее, родная!»
Расписной сундук свой отворила
И достала белую одежду.
Он в кафтан отцовский нарядился.
Тут выносит мать ему оружье,
Богатырского коня выводит.
Выехал он из ворот высоких,
А куда поехал — не сказался.
Дитятко спешит к Янкуле-дяде,
К брату матери своей родимой.
Свадьбу он три месяца справляет,
Он справляет свадьбу, да не смеет
Съездить по красивую невесту.
Ехать за невестой он страшится.
Разрази, господь, ламию-суку,
Что пала на ровные дороги!
Нет спасенья ни пешим, ни конным.
Въехало дитя во двор Янкулы.
Конь под ним играет богатырский.
Дитятко его разгорячило,
Вокруг сватов крутится со злостью:
«Ой вы, сваты, нарядные сваты,
Три месяца вы едите-пьете,
Едите да пьете, не хотите
Ехать по красивую невесту».
«Ты небось, дитятко-малолеток,
Не слыхал про великое чудо?
Разрази, господь, ламию-суку,
Что пала на ровные дороги.
Нет спасенья ни пешим, ни конным.
По невесту ехать мы боимся».
«Эй, вставайте, вслед за мной езжайте.
Я поеду, сваты, перед вами».
Поднимались нарядные сваты,
Снаряжались ехать по невесту.
Впереди малое дитя едет,
Сзади — сваты, за дитятей малым.
Как приблизились к ламии-суке,
Сваты разом коней осадили.
А дитя берет палицу желту
И дамасскую острую саблю.
Острой саблей рубит змее горло,
Палицей по тулову колотит.
У ламии-суки в белом чреве
Три свадебных поезда застряло.
Со сватами — женихи младые,
Три младых невесты — с женихами.
Люди только диву дивовались!
Во дворе у пригожей невесты
Вырастала яблоня златая.
Увезли невесту после пира.
Взяло дитя яблоню златую,
Что рождала три плода златке.
Едет впереди, а сваты — сзади,
Прямо ко двору дяди Янкулы.
И дивятся люди богатырству —
Богатырству малого дитяти.
Вскоре привезли невесту сваты.
И сказало дитятко Янкуле:
«Ой ты, дядя мой, любимый дядя,
Три месяца праздновал ты свадьбу,
А теперь со сватами поедем,
Попируем на моих крестинах!»
Удивился тут Янкула-дядя.
Он с собою взял нарядных сватов,
К милому племяннику поехал.
В честь его крещенья веселились,
Пировали ровно три недели.»
