– Там стоит блок. Это сообщил гипнотизёр. Ликвидатор сумел закрепить в подсознании швейцара постоянную доминанту, не позволяющую восстановить в памяти его облик. Это подтвердил и специалист по нейролингвистическому кодированию.
– Какую доминанту? – Сел и откинулся в кресле.
– В виде образа куриных окороков. Как только швейцар пытается думать о Ликвидаторе, ему сразу же хочется есть, в воображении всплывают жареные окорока и блокируют память. Ликвидатор заблокировал доступ к описанию своей внешности, а вот собаку упустил из виду. Это перспективное направление.
– Есть результаты? – Снова встал и принялся ходить вдоль стола.
– Нет. Но будут. – Скорцени начал копаться в своих бумагах.
Шеф посмотрел на календарь и напомнил:
– Сегодня восемнадцатое июня. Сколько людей ты задействовал в операции?
– Всех. Снял с других направлений и включил в группу поиска. Мы используем в своей работе американцев.
– А какой от них толк?
– Они исполняют роль подсадной утки, как и англичане. Янки из поисков Ликвидатора сделали шоу, там уже вращаются очень большие деньги. CNN ведёт постоянную трансляцию деятельности американской группы поиска террориста Ликвидатора, одного из советников Аль-Каиды. Так они сообщают. Про Объект молчат. Но это у них ума всё же хватает. Мы отслеживаем тех, кто отслеживает работу американской группы.
– Есть результат?
– Нет.
– Мда… Убедительно, Скорцени, ничего не скажешь.
– Но у меня есть для вас сюрприз, я его специально придержал на конец разговора.
Шеф подозрительно посмотрел на подчинённого.
– Что за сюрприз, Скорцени? Я их от тебя постоянно получаю.
– Дубина передал мне видеозапись физического общения с Ликвидатором.
– Что?!! Какого чёрта ты молчишь? Баран итальянский! Время идёт на секунды, а он делает сюрприз. Сюрприиз! Бабушке своей будешь делать сюрпризы. А? Что? Сюрприз. Ой, аут, аут… Сюрприз. – Упал в кресло. Пробурчал: – Давай свой сюрприз, только без лишних комментариев. У меня есть глаза.
– Я вообще молчу.
Скорцени включил видеомагнитофон и вставил туда диск. Оттуда понеслось: «…Беса ме муча-а-а!» Шеф не отрываясь глядел пол минуты. Сказал:
– Я не понял, при чём здесь бродячие музыканты? Или вон тот с бородой, и есть Ликвидатор? Хорошо завывает на испанском. Скорцени, не доставай меня, чего ты молчишь?
– Вы же сказали не мешать.
– Не до такой же степени. Кто такой этот с бородой? А в тюбетейке?
– Это нищие украинцы, они нам не нужны. – Остановил воспроизведение. – Вот посмотрите на эту изящную даму в чёрном.
– Ну? Это подруга Ликвидатора?
– Это Ликвидатор.
Шеф молча смотрел на экран. Тихо сказал:
– Ты издеваешься надо мной, Скорцени. Но из Киева 22-го числа ты не убежишь. Я тебя прикую к себе наручниками. Ты понял?
– Шеф, это Ликвидатор! Так сказал Дубина.
– Сколько вы выпили, когда он это сказал?
– Литр водки.
– И ты что-то ещё хочешь добавить?
– Водка для украинцев в деле не помеха.
– А для итальянцев?
– Шеф, это переодетый Ликвидатор! Шеф, Дубина отвечает за свои слова! Для него литр водки – только разминка.
Несколько минут оба рассматривали лицо в дымчатых очках.
– Ничего не ясно. Изображение не информативное, – сказал шеф. – И я не особо верю этому честному Дубине, выпивающему для разминки литр водки. Если это и Ликвидатор, то в таком виде мы его больше не увидим, а в другом – не узнаем. В компьютере картинку гонял?
– Да, – вяло сказал Скорцени.
– И что?
– Ничего.
– Я так и думал. На этой видеозаписи даже не видно овала лица. Нет, выбрось в мусорное ведро эту кассету.
– Шеф, это ещё не всё.
– Что же ещё?
– Дубина дал мне e-mail. Он был сильно выпивши и я толком не понял, что это за адрес. Потом выяснилось, что хозяин e-mail периодически общается с… извините шеф… с Ликвидатором. Но это версия Дубины. Мы взломали ящик, сняли информацию, допросили этого человека, нашли на него компромат и попытались заставить его сыграть роль подсадной утки. И он согласился! Но затем отказался.
– Договорились, подозреваю, в «Экспрессе»?
– Вы угадали.
– Ну?
– Он, теоретически, теперь будет работать в нашей опергруппе. И потребовал, кстати, зарплату. И только в гривнах. Евро его не устраивает. Да вы его, наверное, знаете. Он писатель. Книжку какую-то издал, или две – не помню. В Италию ездил, хотел там выпросить политическое убежище. Фамилия… фамилия… э-э-э… Но потом переиграл и сказал, что его не поняли.
– Понятно. Писатель. Знакомая братия. Вялые существа, боящиеся жить и записывающие свои тайные мечты на бумажку.
– Он ещё и фантаст.
– Ну, Скорцени, это уже полная клиника. Писатель – дерьмо, а не профессия, но я понимаю, когда пишут письма или репортажи. Это хоть как-то объяснимо. Фантаст? Он на голову нормальный?
– Вроде бы, да.
– Ты уверен?
– Да.
– И у нас нет выбора? Неужели фантаста не может заменить хороший оперативник?
– Возможно, может, но такого опера у нас нет. Надо уметь общаться на сленге узкого круга.
– И Ликвидатор с ним общается?
– Он ему сбрасывает письма на e-mail. Если только это Ликвидатор.
– И каково содержание? Где сами письма?
– Они зашифрованы. У писателя кода нет. Он получает письма в зашифрованном виде и не может их прочесть.
– Это он так сказал?
– Да.
– Ты поверил?
– Нет.
– У тебя прогресс в мышлении.
– Но одно письмо удалось расшифровать. Случайно совпала матрица кодирования – это один шанс на сто миллиардов. Нам не просто повезло, а я даже думаю, что здесь без божьего вмешательства не обошлось.
– Да ну? – Хмыкнул и продолжил скептично слушать доклад подчинённого.
– Иначе декодировку я объяснить не могу. Один шанс из ста миллиардов! Шеф, это о чём-то говорит?
– Мне ни о чём. Я не верю. – Закурил сигару и, прищурившись, стал глядеть на Скорцени.
– Уточните детали у начальника отдела криптозащиты.
Шеф поднял телефон и три минуты разговаривал. Положил телефон. Кисло выговорил:
– Мда, в этот раз ты прав. – Задумался, пустил дым, спросил:
– И что, на твой взгляд, мы предпримем?
– Для начала, проанализируем письмо.
– Давай его сюда.
Скорцени протянул листок бумаги. Шеф склонился над ним и стал читать. Спросил:
– Кто переводил на итальянский?
– Три переводчика. Один из Рима, второй из Москвы, третий из Киева. Авторизация перевода практически исключена.
Снова стал читать. Задумчиво принялся тарабанить пальцами по столу. Отложил письмо в сторону. Спросил:
– А ты, Скорцени, читал?
– Да.
– Это писал Ликвидатор?
