Убранство усадьбы Бергов не отличалось пышностью, но, видно, что хозяева любят дорогие и красивые вещи. Паркет и лестница, не говоря про мебель, выполнены из дорогих пород дерева. Просторная прихожая, которой больше подошло бы слово холл. Комнаты для гостей и спальни расположены на втором этаже. Чтобы пожилым было проще спускаться и подниматься, предусмотрена специальная площадка подъёмник. Достаточно встать на такую и она неспешно поднимет или опустит, двигаясь вдоль лестницы. В доме тепло, немного пахнет деревом и едва уловимо чем-то сладким. Моё внимание привлекли большие напольные часы, громко тикающие в нише недалеко от лестницы.
На втором было предусмотрено шесть гостевых комнат и три хозяйские спальни. Кирилл сказал, что его можно поселить вместе с Алексеем, а Таша уже сцапала Алёну под руку, сказав, что они и так соседки по комнате в общежитии. После расселения следовал обед, затянувшийся на час. Старикам было интересно, как живут внуки в столице, чем занимаются и их успехи. Когда же детей отпустили гулять во дворе, взяв обещание, что они не полезут купаться в пруд, коснулись темы последних событий. Василий уложился в пять минут, пересказывая, в какие неприятности попал род и о первых потерях. Об убитом мастере старики знали и лишь вздыхали. Костя Сургин, приехавший вместе с нами, был его племянником. Видно, что парень переживает, но изо всех сил старается не подавать вида, чтобы не портить другим настроение. Пока мы ехали, он уходил в конец салона, чтобы поговорить с отцом. Слышал, как он просил, чтобы тот был осторожней.
Немногим позже я вышел на задний двор, полюбоваться садом. Уселся в одной из двух беседок, набрал номер Таси. Ответила она почти сразу.
— Да, любимый, слушаю, — раздался её голос, а на заднем фоне послышался детский визг, затем крики и смех. Строгий женский голос, призывающий детей к порядку.
— Ты решила сменить преподавание в институте на группу в детском саду?
— Почти, — рассмеялась она. — Попросили немного приглядеть за малышнёй, пока взрослые решают сложные вопросы и наказывают нехороших дяденек.
— Надеюсь, ты там не одна?
— Нет, конечно. Здесь ещё один мастер, Егор, но его хватило минут на пятнадцать, после чего он пообещал всех детей связать и в таком виде уложить спать. За дверью он сидит, сигареты крошит в пальцах. Курить ему мы запретили.
— А мы на даче за городом. Простор, чистый воздух, удивительное место.
— Кузя, тебя в подлесок вывезти, где растут три кривые берёзки и два гриба, ты уже в восторге будешь, — рассмеялась она. — Жаль лето прошло, я бы тебя взяла в поход по Уралу. Какие там горы, реки и леса. В следующем году обязательно поедем. Ты долго на даче будешь? Виталий Сергеевич говорил что-то о неделе.
— Не знаю. Я здесь особо и не нужен. Просили только детей отвезти, и всё.
— Не сказала бы, что «всё», — сказала она уже серьёзней. — Посиди там пару дней, только водку не пей и слишком сильно не расслабляйся, выбравшись на природу. И чтобы без тренировок. Опять все силы потратишь, а мне потом будут звонить и пугать, дескать, Ваш супруг в больнице, но Вы не беспокойтесь, — она недовольно фыркнула.
— Хорошо, обещаю. Перед сном ещё позвоню, скажу, как сильно скучаю.
— Я тоже скучаю, — тихо сказала она. — Целую, пока-пока.
В трубке раздались короткие гудки. Убрав телефон, пару минут я разглядывал сад, особо ни о чём не думая. Уже по привычке начал наполнять доспех духа силой, разгоняя его. После истощения и недельного отдыха, процесс шёл необычно легко. Достигнув предела, я понял, что нужно приложить усилие, чтобы преодолеть его. Это было впервые, оттого необычно и волнительно.
— Кузя, — раздался сзади голос Алёны. — Может, прогуляемся?
— М? — я оглянулся.
Моя ученица успела сменить джинсы на осеннее платье, накинув поверх курточку. Чёрные военные ботинки с высоким голенищем играли роль сапожек и смотрелись не так уж и странно.
— Погода хорошая, — улыбнулась она. — Можно дойти вон до того лесочка. Там даже тропинка есть.
— Прогуляться, говоришь? — я встал, потянулся, чувствуя себя необычайно легко. — Пойдём.
Алёна спустилась с крылечка, подошла, взяла меня под руку. Посмотрела вопросительно, дескать, чего стоим, веди. Почувствовав взгляд, немного поднял голову, увидел прилипшую к окну Ташу. Волосы немного взъерошены, лёгкий свитерок с высоким воротником сидит так, словно она его только что надела и не успела поправить. Едва сдержав улыбку, сделал вид, что не заметил её и повёл Алёну в обход сада к тропинке.
Окружающий пейзаж радовал глаз. Трава постепенно начала желтеть, как и часть леса, к которому мы неспешно шли. Причём удивительная картина, некоторые деревья стояли с целиком пожелтевшей листвой, а другие всё ещё переливались зелёными красками. Может, они договариваются или жребий тянут, кто будет сбрасывать листву первым, а кто ещё немного постоит.
Мы миновали небольшой звонкий ручеёк, спешащий в сторону пруда. Что-то зашуршало в высокой траве и помчалось в сторону леса. Я вытянул шею, пытаясь рассмотреть беглеца. Увидел русую тушку, одним прыжком преодолевшую небольшой открытый участок поля.
— Кузя, — тихо сказала Алёна. Она была поглощена своими мыслями и, похоже, даже не заметила, что мы спугнули зайца. — Может, мне снизить нагрузку?
— Не понял? — я посмотрел на неё. — Уже не хочешь быть мастером?
— Нет, хочу, только… не хочу угробить здоровье в погоне за силой, — она посмотрела на меня выразительным взглядом, от которого немного ёкнуло сердце. В который раз подмечаю, что Алёна красивая девушка. Даже без макияжа, убрав волосы под ободок. И подозрительно, что подобное происходит всё чаще. Этак я о ней скоро думать начну постоянно.
— Кхм, ну… — я почувствовал себя немного неуверенно. — Мы пока и заниматься как следует не начали, чтобы о нагрузке говорить. Если тебе приглянулся кто-то и ты решила… кхм… ничего не помешает родить, если ты об этом. Но тогда мастером станешь не к двадцати пяти, а к тридцати, примерно. И не станешь самой молодой женщиной мастером.
— Да и чёрт с ним, — улыбнулась она, прижавшись к моему плечу, затем потянула дальше по дорожке. — И не надо говорить «если». Мне уже приглянулся один глупый мужчина. Только он женат…
— Василий, что ли, Балуев?
— Я тебя стукну! — рассмеялась она, и сразу исполнила задуманное, стукнув кулачком в бок. — Нет, он не женат.
— Ты откуда знаешь? — удивился я.
— Не скажу.
Настроение у Алёны немного поднялось, и она принялась в красках рассказывать, как они носились по Подмосковью на мотоциклах, а потом убегали от дорожной полиции, едва не заблудившись в лесу.
* * *
Подмосковье, вторник, раннее утро
Дверь в гостевую спальню рывком распахнулась и в комнату впорхнула Виктория, которая всегда вставала рано. Подбежав к кровати, она прыгнула на неё.
— Таша не спи! — громко сказала девушка и потрясла подругу за плечо.
— Который час? — сонно отозвалась Наталья.
— Половина восьмого уже. Не спи! Там, во дворе, Кузьма с дядей Василием дерутся.
— Что?! — Наталья почти моментально села на кровати, отчего девушки едва не стукнулись лбами.
— Я брата будить, — радостно выпалила Виктория и, не став ничего объяснять, умчалась.
Таша же спустила ноги с кровати, растёрла лицо ладонями. Откуда-то издалека послышалось глухое «бум», пробившееся даже сквозь многослойный стеклопакет окна. Не став снимать ночную рубашку, девушка надела поверх свитер, потянулась за штанами. В коридор она выскочила в домашних тапочках на босу ногу и почти сразу увидела всю компанию подрастающего поколения Наумовых, расположившихся у дальнего окна коридора. Добежав до них, она нагло подвинула Женьку и Алексея, прильнув к холодному стеклу. За двором на небольшой чистой площадке действительно можно было увидеть мастера Балуева и Кузьму. Только они не дрались, а стояли друг напротив друга и обменивались ударами как в китайском кино про боевые искусства. Не самые быстрые удары и блоки. Почти после каждого удара Василия раздавалось глухое бум и можно было почувствовать, как дрожат окна. Наталья пока не могла почувствовать силу, которую обрушивали друг на друга мастера. В её воображении она представала волнами, как от камня, брошенного в пруд. Именно эти волны ударяли в большой дом, заставляя вибрировать стёкла и звенеть посудой в буфетах.
