Корбутовы не знали, что выбор делал я. Они думали, что старуха сама показала кривым пальцем на Лёшку.
Илюшку мало успокоили мои слова. Его грудь покинул очередной богатырский вздох. А затем он перелез через забор, открыл нам калитку и недоумевающе произнёс, почесав затылок:
— Бурашка что-то молчит, да из будки носа не кажет.
— Устал — вот и спит, — проронил я и двинулся к дому. Его окна были предсказуемо черны. Батя и матя явно спали. И хорошо бы их не напугать. — Илья, иди ты один стучись. А мы возле крыльца подождём. А то не ровён час Макар Ильич в темноте нас за бандитов каких-нибудь примет и застрелит. Хорошо если только Шурика, а ежели меня?
Оба брата не поняли моей шутки и наградили осуждающими взглядами. Мне пришлось примирительно улыбнуться.
После этого Илья принялся огибать дом, чтобы постучать в окно спальни Макара. А мы с Сашкой присели на почищенное от снега крыльцо и задумались каждый о своём. Хрен знает о чём размышлял Шурик, а вот я думал о Повелителе мёртвых.
Получается, Повелитель ожил, когда я поглотил силу Румянцева? Ведь тогда-то мой уровень дара и скакнул на следующую ступень. А где третий амулет? Неужели за столько лет на Земле не нашёлся тот, кто был связан с миром мёртвых? Может, амулет так и ходит по рукам, выискивая жертву? Или лежит где-нибудь в земле или частной коллекции?
Блин, всё это так сложно. А ведь есть ещё много других вопросов, требующих ответов. А мой мозг уже кипел от напряжения, перетирая все известные мне факты и сопоставляя их друг с другом. Поэтому, когда из моих ушей повалил пар, я решил остановиться и отпустить ситуацию. Утро вечера мудренее. Сейчас надо дать отдохнуть измученным извилинам, а потом авось мне придёт в голову что-то интересное.
Пока же за входной дверью раздались торопливые шаги и загромыхала связка ключей. И практически одновременно из-за дома показался Илья, а на пороге — растрёпанный Макар с заспанной физиономией и керосиновой лампой. Подрагивающий жёлтый свет тотчас осветил засиявшую от радости моську Шурика. И тот сразу же бросился обниматься с отцом.
А я тактично напомнил:
— Товарищи родственники, давайте все в дом.
— А я как увидал Илью за окном — так думаю, мерещится спросонья. Али бес попутал. Я в церковь-то в минувшее воскресенье не захаживал, — залопотал засмущавшийся дед, кое-как отодравший от себя сына. — Заходьте в дом, заходьте.
Мы всей гурьбой ввалились в сени. Потом Илья закрыл дверь, сдержанно поздоровался с отцом и сразу же спросил:
— А что с Бурашкой? Приболел? Он из будки даже не вылез.
— Помер, — мрачно проронил Макар и упёр взгляд в пол.
— Как помер? Так он же ещё молодой был, — удивился Илья, выгнув брови дугой.
— Макар Ильич, вы чего-то недоговариваете, — смекнул я, внимательно глядя на лицо приёмного отца. Оно носило печать тщательно скрываемых тревог.
— Бать, рассказывай. Не держи в себе, — громыхнул старший из братьев Корбутовых. — Мы за этим сюда и приехали. Дабы помочь тебе с мамкой.
— А на чём приехали-то? — вздохнул дед, призывно махнул нам рукой и посеменил в сторону кухни.
— Дык на грузовике. Я его оставил во дворе у своего знакомого, — соврал Илья. При этом его глазки бегали, как у мелкого жулика. Благо, батя оказался к нему спиной, а то бы Илюшка спалил всю контору. Вот не мог он врать близким людям, да и всё тут.
— Хорошо, что у знакомого оставил. А то ведь, ежели бы у нас во дворе поставил машину, то могли её и спалить люди лихие, — обречённо промычал Макар, вошёл в кухню, присел на стул и поставил лампу на обеденный стол. — Хрюнов-старший зело сильно взъелся на нас. Сперва Бурашку его прихвостни отравили, потом кое-кого из скотины. А сейчас батраков наших пугают. Говорят, ежели не бросите на Корбутова работать, то найдут вас по весне в реке.
— А что же полиция? — выпучил глаза Шурик, уместив свой зад на колченогой табуретке.
— А-а-а, — поморщившись, выдал глава рода. — Толку от неё никого, пока не убьют.
— Блин, прям как у нас, — пробормотал я себе под нос. И вдруг заметил жёлтые глазищи, мерцающие во мраке под столом. Я нервно дёрнулся, но потом понял, что это кот Васька. Он пару мгновений смотрел на меня, а затем пулей метнулся в соседнюю комнату.
Санек испуганно вздрогнул, когда животное пронеслось по кухне, и понимающе выдохнул:
— Чует твою силу некромантскую, Вань. Не по сердцу она ему.
— А мне не по сердцу делишки этого Хрюнова, — рыкнул я, сведя брови над переносицей. — Надо что-то с ним решать. Может, местный князь поможет? Ну, тот, который дал добро на моё усыновление.
— Я уже ходил к нему. Но так и не попал на приём. Он то на охоте, то весь в делах, — печально проговорил Макар, опустив плечи. Кажется, он вообще не видел выхода из ситуации. — Ну вы хоть поведайте мне, что с Хрюновым-младшим произошло. Тут, у нас, в провинции разные слухи ходят.
Шурик и Илья синхронно глянули на меня. А я покашлял в кулак, прочищая горло, и рассказал приёмному отцу о смерти Рыжика. И даже нигде не соврал.
Тот выслушал меня, покачал головой и пробубнил:
— Выходит, ни за что ополчился против нас Хрюнов.
— Ага, — поддакнул я и на всякий случай вставил: — Макар Ильич, ежели кто будет спрашивать, то вы отвечайте, что мы под утро приехали.
— Лады, — кивнул старик, занятый своими мыслями. Он даже не полюбопытствовал, зачем мне это надо.
И тут слово взял Илья. Он прогудел, вставая со стула:
— Предлагаю, кому надо ополоснуться, а потом всем отправляться на боковую.
— Угу, хорошая мысль, — поддержал идею сына отец. — Только мать не будите. Изнервничалась она вся. Пущай хоть ночью отдохнёт.
Мы все покинули кухню. И уже через три четверти часа дрыхли в кроватях.
Наутро же матушка испекла нам пирог и залилась горючими слезами. В её интерпретации Хрюнов-старший действовал ещё более нагло. Илья слушал её и бессильно скрипел зубами, а потом пошёл рубить дрова, дабы выпустить накопившееся бешенство.
А мы с Шуриком стали вырабатывать план по налаживанию мира с Хрюновым. Но особо гениальных идей наш дуэт и подключившийся к нему Макар не выработали. Всё же у меня появилась кое-какая мыслишка. Правда, она категорически не понравилась батьке и Саньку. А потом и вернувшемуся пропотевшему Илье, который демонстративно нацепил на пояс ножны с саблей, а за спину забросил винтовку.
— Ты знаешь, чего Иван удумал… — сразу же принялся ему ябедничать Макар. — Один хочет к Хрюнову пойти да потолковать с ним.
— Не пущу! — тут же отрезал старший из братьев, одарив меня негодующим взглядом.
— Да ты послушай, — начал я увещевать его. — Дело стоящее. Я вечерком наведаюсь к нему, когда город облетит новость, что братья Корбутовы вернулись почти в полном составе. Один Алёшка в столице остался. Не убьёт меня Хрюнов, иначе весь Калининск будет тому свидетелем. Я специально пойду главными дорогами к его особняку. А там поклянусь ему, что не убивал его отпрыска. И он мне поверит. Ведь клятва дворянина — не пустой звук. А ежели вдруг окажется, что я сбрехал, то вечный позор покроет наш род. Но если тебе не нравится моя идея, то выкладывай свою. Иначе Хрюнов не успокоится!
Я после своей пламенной речи даже немного охрип. Илюха же поразмыслил немного и нехотя пробурчал:
— А чего ты один-то хочешь пойти?
— Так я сразу дам понять всему честному люду, что у меня нет камня за пазухой. И мне нечего бояться, — ответил я, состряпав суровую физиономию. Мне, действительно, казалось, что стоит попробовать просто поговорить с Хрюновым. Авось я и, правда, сумею убедить его в своей невиновности. Ну, а если ничего не выйдет, тогда придумаю что-нибудь другое, пока вся эта ситуация не закончилась кровью.
Меж тем Илюха посмотрел на задумавшегося батю, скользнул взором по пасмурной физиономии Шурика и решил:
— Ладно, Иван, иди. Даю на то братское благословение.
— Благодарствую, — искренне произнёс я. — А теперь пойдёмте, прошвырнёмся по двору, чтобы нас точно соседи заприметили и разнесли по городу благую весть.
