Вести огонь с того же места, это гарантированная смерть, я так уже давно не поступаю, а по-пластунски, не обращая внимания что острые камни рвут форму и самодельную разгрузку, пополз за валуны. Тут обнаружил двух убитых советских солдат, оружие было при них. Я мигом снял разгрузки, забрал автоматы, жаль без подствольников, это тоже были «АКМы», и убрав их в Хранилище, пополз дальше. В это время голем ещё трёх снял, похоже осталось шестеро душманов, двое пытались сдаться, вышли с поднятыми руками и получили по пуле в голову. Мой голем шуток не понимал, остальные поняли, что их тут и положат, и огрызались изо всех сил. Я выглянул из-за валуна уже с автоматом на изготовку и двумя короткими очередями сбил с корточек двух духов, сразу уйдя за валун, там встал за ним, упёр приклад о землю, наводился я через голема, примерно как полетит граната понял по первому выстрелу, и выстрелил. Да, я был неплохим миномётчиком, вот и тут не сплоховал, граната рванул в ногах у ещё одного душмана. Готов. Последнего мы на пару с големом уничтожили. Больше тот не видел живых, кроме трёх советских солдат, что прятались внизу по склону от дороги, те старались не выдавать своего присутствия, но голем их видел. Перезарядившись, я побежал к тому стрелку-пулемётчику. Что-то тот замолчал, там обнаружил здоровенного сержанта с «РПК», ноги перебиты пулями, тот жгуты наложил, но всё же потерял сознание. Правда, жив. Быстро достав аптечку, в кармане была, я её нашёл ранее, когда изучал что у меня есть, и вколол обезболивающее. Пока тот в порядке, до появления медиков дожить должен, ну и побежал дальше, собирая по пути оружие. У кормы подбитого «БМП» обнаружил автоматы, собранные бандитами, связку гранатомётов, и два пулемёта «ПКМ» было, всё убрал в Хранилище, как и бронемашину с гусеницей. Тело убитого члена экипажа я аккуратно перед этим спустил на дорогу, забрав у него «АКСу». После этого пройдя к краю дороги и крикнул:
- Эй, вы, трое, горе-герои! Поднимайтесь, духи уничтожены.
Когда показалась одна голова в афганке, я махнул рукой, и те полезли на склон. Хм, один из них ефрейтором оказался, морщась от боли, все трое с ужасом глядели на меня, я велел им осмотреть всю колонну, найти раненых, перевязать при возможности, где сержант лежит сообщил, а сам пристрелив двух подранков из духов, добравшись до расселины, стал подниматься наверх, в кровь сбив босые ноги. Наверху убрал станковые гранатомёты и выстрелы к ним, часть оружия, остальное оставил. «Стингеры» тоже забрал. А когда заканчивал, услышал шум вертолётов, сначала две боевые вертушки пролетели, потом появились десантные. Три их было. С одного начали спрыгивать десантники, с высоты двух метров, я помахал автоматом над головой, показывая, что держу высоту, одно отделение ко мне направилось, остальные вниз по расселине к колонне. Десантников я не дождался, голову пробила боль, надо же, только сейчас дошла информация, и я упал без сознания. Хм, а ведь с момента как я очнулся в это теле, и до момента проявления памяти, прошло едва ли двадцать минут, а столько событий было.
Очнулся я от тряски и рёва авиационного мотора. Голова безвольно моталась согласно вывертам полёта вертолёта, лежал я на носилках на полу «Ми-8», видимо одного из десантных. В памяти начали всплывать новые для меня данные Антона Королёва, детдомовца из Долгопрудного, это фактически окраина Москвы. Он отказной, мать отказалась в роддоме, рос в яслях при доме малютке, потом детдом, школа, один курс университета, инженером хотел стать, покалечил в драке сокурсника из-за девушки, зря, всё равно третьего выбрала, и убежал в армию. Три месяца отчаянной ускоренной подготовки в учёбке, но вбили знания хорошо, и вот уже четыре месяца как исполняет Интернациональна долг. Попал в Двести Первую мотострелковую дивизию, в Сто Сорок Девятый гвардейский мотострелковый полк. Участвовал в нескольких операциях по зачистке, дежурил на блокпостах, несколько раз сопровождал вот такие транспортные колонны снабжения до Кабула. Эту колонну охранял всего один взвод мотострелков при двух «БМП», и двух «БТРах». Остальные машины снабжения и бензовозы, так что банде уничтожить их труда не составило. И да, сейчас был конец августа тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. До Кундуза, пункта постоянной дислокации, от места столкновения всего километров шестьдесят, недавно оттуда вышли. Обнаглели банды, так близко работают. «Вспомнил» я и того сержанта с ручником. Замкомвзвода был. И кстати, Королёву подствольник не выдавали, тот трофеем его получил. Он месяц назад в оцеплении при зачистке аула стоял, ну и заметил, как почва пошевелилась в стороне, и голова высунулась, это крышка люка отодвинулась, там был подземный ход, часть банды решила прорываться, зажали их в ауле. Тот не растерялся, кинул в нору гранату, «эфку», и переждав взрыв, стал долбить вниз из автомата, выпустил магазин, после чего затаился рядом, ожидая подкрепления. Оно было, на звуки стрельбы подтянулось, целое отделение прибежало, потом проверив нору, обнаружили внизу пять трупов и следы крови, раненых выжившие унесли. Антона вроде как к медали представили, но пока до награждения не дошло. Вот у одного из бандитов и был этот гранатомёт. Тот его забрал как приз, и его поставили на довольствие, выдавая «ВОГи».
Видим сопровождающий нас медик заметил, что я очнулся, и подойдя дал напиться из фляжки. О, вот что я хочу, выдул полфляжки в миг. После чего прохрипел:
- Сколько уцелело?
- Что? - тот наклонился ближе, подставив левое ухо, и я повторил вопрос, тот и прокричал мне в ухо.
- Пятерых нашли, трое тяжёлых. Ещё трое из водителей без царапинки.
- Помню их, - ответил я тому на ухо. - Прятались на обратном склоне, пока стрельба не прекратилась, не выходили. Куда мы летим?
- В госпиталь, потом думаю в Душанбе отправят. Лежи.
Тот отошёл, занимаясь другими ранеными, а я, коснувшись рукой повязки на голове, откинул одеяло и увидел, что ноги всё также в ожогах, форма на мне была, только разгрузку сняли, и оружия нет. Видимо отрывать остатки штанов от кожи, она пригорела, будут в госпитале. Просматривая память Антона, я мельком отметил как мы прилетели, нас на носилках вынесли наружу и сразу в операционные. Врачи уже ждали. Меня направили в ожоговый. Оказалось, я пострадал даже сильнее чем думал, да, ступни у меня тоже перебинтованы, я их серьёзно побил о камни. Пока меня в смотровой готовили, в помещение зашёл офицер, с накинутым на плечи халатом, это был особист полка, причём Королёв его помнил. Тот и провёл опрос о засаде на колонну. Я всё описывал из памяти Антона, единственно сообщил что когда очнулся, после ранения в голову, то заметил, как из горелого «БТРа» выбирается некто, в полностью сгоревшей форме, он убил душмана, завладев оружием и начал расстреливать остальных, дав мне укрыться и поддержать его огнём, потом атаковал тех что на вершине были. Кто такой не опознал, слишком сильно обгорел, сплошной кусок горелого мяса. Описал как одному парню голову отрезали, он был из одного отделения с Антоном. Зачистив дорогу, я стал подниматься наверх, но не обнаружил того, кто нас спас. А тут и помощь подоспела. За весь бой уничтожил примерно около двух десятков духов. Тех троих водил, что прятались вниз по склону, тоже помянул. После этого расписался на опросном листе, руки дрожали, но я смог это сделать, а потом операционная, и дальше наркоз, уже не помню, что потом было.
Лечение и восстановление проходило в госпитале Душанбе, врачи сильно удивлялись скорости моего восстановления, через месяц на ногах только шрамы фактически остались, красная молодая кожица, так что начали готовить меня к выписке. А мне тупо скучно было лежать, так что по-тихому Исцелением и подлечивал себя. Голову восстановил полностью, только оставил заживающую рану, иначе будут удивлены если не обнаружат шрама, так и с ногами. Сильно конечно они обгорели, но вот лечение подходило к концу. Из приятного, неделю назад в палату со свитой заходил генерал, он из штаба армии, и полковник, комдив, и прямо тут, всё было проведено достаточно торжественно, видно опыт, мне вручили медаль «За Отвагу» и орден «Красной Звезды». Последний за бой на дороге. Это уже моя честно выслуженная награда. Ну почти честная, если голема вспомнить. Что приятно, мне дали отпуск, на долечивание, и направление в военный санаторий в Подмосковье.
