Кадетский корпус. Книга вторая - Евгений Артёмович Алексеев

спутало угроза «Тайги» наказанием за агрессию, однако, взвесив минусы и плюсы, Москалев решил, что одного-двух дятлов все же можно и приголубить, выгода могла перевесить штрафные баллы. По итогу амбал, вывалившись на «арену», первым делом искал не рыбные места или дичь, а начал охотиться на человека, резонно полагая, что у двуного можно найти пищу, инструмент и прочие результаты труда.

Только вот беспечный кадет в «Тайге» дело весьма редкое, а пара попавшихся богатством не отличались, только одежда и ни кусочка еды, так что Москалев даже не пытался нападать, оно того не стоило. Как сын купца, он интуитивно взвешивал цену и вероятный прибыток, вяло приветствовал однокурсников и проходил мимо. Эх… найти бы Болдырева, верный пес без драки и штрафных баллов отдал бы все, что у него есть, да еще бы и разбоем для хозяина занялся, однако слуга как в воду канул… Стервец, не иначе как намеренно избегает встречи?

Набрал приличную скорость, травмированная рука сдерживает, однако перестроился, выработал рабочий алгоритм и топлю вперед. Кстати, Болдырев руку мне не сломал, понемногу работаю над проблемным местом, духовные практики в полном объеме пока недоступны, но нужные движения и токи внутренней энергии в любом случае в разы укоряют процесс восстановления тканей. Местные маги умеют так гонять ману по физической оболочке, но петельщики использовали более совершенный подход.

Методом тысяч проб и ошибок мы открывали доступ к управлению резервами жизненной энергии, праны. Говорят, если достичь совершенства на этом пути, то можно стать полубогом, ну или тело и разум приобретут невероятную силу и сверхъестественные возможности. Причем это совсем не сказки, Высшие Мастера Ордена демонстрировали просто запредельные вещи, даже маги пасовали перед их подавляющей силой и совершенной духовной броней.

В купе с петлей они были абсолютно непобедимы, ибо как можно противостоять тому, кто из тысячи вариантов реализует единственный верный? Разве может ошибиться тот, кто переживает схватку раз за разом, умирает и восстает, чтобы исправить мельчайшие огрехи своего идеального боевого танца. Мы умели вплетать в рисунок боя самые невероятные атаки и блоки, мы подавляли своим непревзойденным мастерством. Так было, пока нас не предали!

Мысли о прошлом, не сосредоточенность на настоящем всегда приводят к беде. В играх времени нет место сожалению об ушедшем, я забыл эту простую истину, что стало отправной точкой череды неудач. Судьба в очередной раз свела меня с Москалевым. Он выскочил на поляну с одной стороны, а я как водится с другой. У меня не было детских обид или незакрытых вопросов к этому парню, разве что можно было попытать про Саню Болдырева, хотя уверен о приказе на убийство Петюня не в курсе.

В общем, помня о штрафах, решил разойтись миром. Мне бы юркнуть обратно в лес, оббежать безмозглого бугая по кругу, но внутри тела кадета Соколова взбунтовался Мастер петель, тропу не захотел терять, дважды битого Петюню небрежно сбросил со счетов. И в этом была логика, что мог сделать сильный, но глупый одноклассник? В руке у меня мощное копье, за спиной меткие сулицы, если держать противника на дистанции, то шанса у него не будет. Мне ли боятся одиноко юнца?

Я пошел вперед, подспудно надеясь, что враг нарушит правила, нападет первым, получит штрафной балл и даст мне шанс. Тем не менее двигался осторожно, держал курс так, чтобы между мной и Москалевым оставалось как минимум три-четыре метра, это то самое преимущество, что даст мне однорукому возможность уверено победить большую часть однокурсников, ну если они не будут вооружены столь же хорошо. Все предусмотрел и даже не отказал себе в удовольствии перекинуться парой фраз с недругом.

— Здорово, Зяблик, чего смурной или не рад встречи со старым товарищем? — нарочито бодро начал разговор Москалев, когда мы почти пересеклись в центре поляны.

— Товарищем? Иди ка ты свой дорогой Петя и не зли меня, — прохожу мимо, презрительный тон тщательно выверил, если поведется Москалев, то получит пару костяных подарков.

— Ха, а то что? А да, я и забыл, как Зяблики страшны в своей ярости! — подначка так себе, великовозрастный забияка говорит мне в спину, а я спокойно иду дальше, с тропы не сошел, противника свои равнодушием определенно уел, можно и выполнением основной миссии заняться.

И тут случилось то, что я не мог предсказать. Навстречу неожиданно выбежал Баир, в принципе не самый лучший вариант, учитывая наши взаимоотношения в Корпусе, но опять-таки с петлей есть все шансы вывернуться. Тем более трезво оцениваю свои шансы и гладиаторские бои устраивать не намерен. Правда смутила скорость и выражение лица с которыми появился на поляне Доржиев, но не придал этому особого значения, больше заботили расклады оставшегося за спиной Москалева и поиск путей отхода.

Это было еще одной ошибкой, сосредоточился на будущих планах, когда следовало позаботиться о настоящем. В итоге мне удалось лишь совсем немного убраться в сторону от несущегося словно носорог Доржиева, когда следом за ним на поляну выскочила закованную в антрацитово-черную броню фигура. Невероятная пластика и каждое движение, наполненное выплеском маны, выдавали в противнике высокоуровневого бойца. Кого блин притащил за собой приспешник Банзарова? Долго гадать не пришлось, ответ возник в голове сам собой.

«Вы находитесь в зоне действия хантера, цель номер один — кадет Доржиев, начислено три штрафных балла, цель номер два — кадет Соколов, один штрафной балл, цель номер три — кадет Москалев — ноль штрафных баллов», — система бесстрастно расставила приоритеты, открыв сезон охоты на испытуемых.

Экстренно мобилизуюсь. Так, что у нас? Персональная охота — это награда за пять баллов, за три Баир в приоритете, если успею сбежать, то думаю вообще ничего страшного не произойдет. Прошли доли секунды, но я уже развернулся и улепетываю перпендикулярно направлению движения Доржиева. Теперь главное, чтобы ойрат продержался пару секунд, тогда успею исчезнуть с поляны, а там в лесу будет легче уйти от преследования, хотя «охотник» и невероятно быстр. Однако противник сделал то, что и вовсе перечеркнуло все мои планы.

Оставалось совсем немного до ближайших деревьев, Доржиев почти поравнялся с остолбеневшим Москалевым, и тут аура хантера вздулась, от мага в стороны пошла широкая волна. Небольшие плетения частой сеткой словно неводом выуживали всех живых. Уклониться от такой площадной техники практически невозможно, одно радует там, наверное, урон не слишком велик, плетение уж очень сильно растянуто в пространстве, а это в любом случае отрицательно сказывается на поражающем