говорите.
— Кстати, как Вам Метлби? Производит впечатление? — Гастон сделал два больших глотка, после чего бухнул в пиво столько соли, что впору было заподозрить заместителя Матика в попытке суицида.
— О да! И весьма приятное. Это второй или третий на моей памяти колдун-профи, который не напоминает сбежавшего из дурдома буйнопомешанного. Эксцентричен, конечно, но это окупается хорошим чувством юмора и прекрасным воспитанием.
— Да, — серьезно кивнул Гастон, — он многое сделал, чтобы протянуть мостик взаимопонимания между Коллегией и Инквизицией. И еще Алистар замечательный учитель. Его можно слушать часами. Это Вам говорит человек, которого за парту можно было загнать, только навешав по шее… А, вот и раки!
— Как быстро!
— Еще бы! Попробуйте, Фигаро, попробуйте… Нет, не так. Это же раки по-тудымски. Сперва обмакните вот в этот соус… Что скажете?
— «Небо! Я ем звезды!»
— В данном случае перевирание цитаты вполне к месту… М-м-м! Сегодня господин Борджиа в ударе. А теперь пивка…
Некоторое время оба сосредоточено работали челюстями. Когда раков на блюде не осталось, им на смену явилась глубокая фарфоровая миска, на которой среди тушеных овощей возлежал кролик (естественно, по-тудымски). Кувшин с пивом пустел с невероятной быстротой, и Гастон заказал еще один.
— Фу-у-ух! — Фигаро с сытым вздохом откинулся на спинку стула, вытирая губы салфеткой. В голове у него приятно шумело, а в желудке образовалась здоровая тяжесть, навевающая легкую дрему и полностью выметавшая из головы любое желание двигаться. — Отличный ужин, Гастон. Выпью я, пожалуй, еще пивка… Замечательно. Только что Вы полностью реабилитировали в моих глазах почтенных тудымских пивоваров. Теперь я верю, что у вас в городе и впрямь умеют готовить пиво из чего-то, кроме железной стружки и машинного масла.
— О, Вы еще не пробовали «Осенний букет» и «Глаз Дьявола»! А есть еще «Счастье алхимика», но это пиво не для слабых духом. Плотное, темное, легко пьется и бьет в голову не хуже парового молота. Закажу-ка я графинчик, пожалуй… Милейший! Кувшин «Алхимика»! Большой кувшин!‥ Скажите, Фигаро, Вы, правда, думаете, что госпожа Кросс виновна в смерти Сплита?
— Так и знал, что этого разговора не избежать, — следователь с меланхолическим видом принялся набивать трубку. — Служба, служба, кругом одна служба… А вы знаете, Гастон, что согласно кодексу ДДД я не имею права обсуждать эти вопросы с адвокатом подозреваемого до подачи предварительного заключения?
— Грешен, каюсь, — Гастон вздохнул. — Просто это дело у меня уже поперек горла, и дело даже не в том, что Матик — въедливая задница. Но вся эта история может серьезно повредить репутации…
— Репутации Матика?
— Да причем тут Матик, господи!‥ Все и так знают, что он жулик и сквалыга. Это его сценический образ, или, как сейчас говорит молодежь, «имидж». Черта сажей не измажешь, хе-хе… Но колдун-убийца, действующий в Нижнем Тудыме может отпугнуть вкладчиков. Все эти денежные мешки, вливающие золото в наши железные и угольные шахты, в наши керосиновые заводы, пружинные фабрики, алхимические цеха, весь этот цвет общества, чтоб ему подавиться куриной костью, до жути суеверен. Инквизиция для них — карательный отряд, колдуны — пережиток прошлого, к тому же пережиток вредный. Они за прогресс, они за паровые машины, они меценаты, дери евойную мамашу старый козел, и никто из них, разумеется, не помнит, что их деды полировали языками задницу Колдовского Квадриптиха, а прадедушка наших королей работал клерком при Обсервариуме Мерлина Восемнадцатого. Короче, если мы не изловим убийцу или, хотя бы, не предъявим обвинение первому встречному, у города могут быть неприятности, причем такие, что, право, лучше сразу выписать сюда роту колдунов-пироманьяков.
— Ах, вот оно что, — протянул Фигаро, опустошая очередной бокал. — Плесните-ка мне этого вашего «Алхимика»… Спасибо. И, будьте так любезны, закажите еще раков.
— Ун моменто! Не понимаю, куда оно вам лезет?‥
— Здоровый дух, — следователь глубокомысленно постучал пальцами по животу, — обитает лишь в здоровом теле. А здоровье тела, в первую очередь, определятся регулярностью и качеством питания. Что же касается «изловим убийцу», то пока не могу сказать по этому поводу ничего утешительного.
— В смысле? — Гастон поднял бровь.
— Она не убивала Сплита, — буркнул Фигаро. — Так что убийцу еще только предстоит поймать.
Гастон помолчал. Сделал большой глоток из бокала, промокнул рот салфеткой и спросил:
— Это официальное заключение?
— Нет, — Фигаро покачал головой. — И не будет официальным так долго, как только возможно. Но я могу Вас уверить: она этого не делала.
— Вы уверены?
— Уверен. Смотрите, Гастон, — следователь постучал пальцем по столу, — для того, чтобы грохнуть Сплита, убийца должен был заявиться к нему лично. Тут Метлби прав — провернуть такое на расстоянии под силу только гению. Тот, кого мы ищем, был рядом с покойным Марко в тот вечер, при этом умудрившись наделать кучу ошибок. Помните мои «танцы с мерилом» на месте преступления? Убийца оставил след на кровати — это понятно. «Колокола Ночи» — это очень мощное заклятье, его «отпечаток» сохраняется месяцами. Но следы колдовского воздействия есть также на дверном замке, керосиновой лампе и спинке стула. При этом на стенах до черта «нагара», то бишь экто-пыли. Понимаете?
— Если честно — ни черта не понимаю. Без бутылки не разберешься, как говорится… Эй, приятель! Графин анисовой водки! И чтоб ледяной, шельма!
— Вы собираетесь пить водку? После пива?!
— А Вы не будете?
— Нет, почему. Буду… Так вот, Гастон, тот, кто убил Сплита, явился к нему лично. Открыл замок заклятием — детские игры! Вошел в комнату. А вот далее уже начинаются интересные вещи. Первым делом убийца зажег лампу на столе. Тоже заклятием… Неужели и теперь не понимаете?
— Да ни хрена я не понимаю… О, малосольные огурчики!
— И раки!‥ Ну и пиво, право слово, покруче водки. Из чего его варят, из пятой эссенции анчара? У-у-ух!‥ Забористое, черт!‥ Вот представьте себе, Гастон: Вы пришли убивать соседа. Вскрыли дверь отмычкой, на цыпочках прокрались к нему в спальню. Сосед спит, сопя в две дырки — убивай, не хочу! И тут Вам приходит в голову: «Что-то тут темновато!» Вы подходите к лампе, снимаете с нее колпак…
— Стоп! Я понял. Но ведь Вы сами говорите, что убийца зажег лампу заклятием?
— В том-то и соль! — Фигаро уже вовсю дирижировал вилкой. Следователь раскраснелся, его галстук съехал набок,
