Выгрузив все собранное прямо на траву, он тщательно заварил дырку и, взвалив на спину контейнер с топливными элементами для реактора, заплетаясь ногами, словно пьяный побрел к машине.
Когда он, пыхтя от натуги, появился пред вездеходом, Росс тут же вскочил:
— Давай помогу!
— Стоять! — жестко прикрикнул Гарт. — Смотри лучше по сторонам!
Он перетаскал накопители и, усевшись в кресло, глотнул из фляги.
— Ну, что, поехали в магазин?
— И дорого это стоит? — спросил Росс, с интересом оглядываясь на кузов.
— До хрена и даже больше. Но продавать мы это не будем. Все купим за вот это, — Гарт продемонстрировал пачку купюр и мешочек с золотыми монетами. — Двадцать тысяч как с куста. Ты, кстати, еще не забыл, что мы с тобой теперь многодетные папаши?
— Мы что, теперь будем кормить всю эту ораву? — изумился Росс.
— Эта орава, если ты вдруг забыл, выхаживала твою сестру, — мягко напомнил Гарт. — Пока, кроме тебя и дока, они единственные известные мне люди в этом крысятнике. А люди не крысы, Росс. Люди помогают друг другу. А если не помогают, значит, они крысы.
Подъехав к пункту приема металла, Гарт быстро договорился с дежурившим там солдатом, и вскоре кузов багги был доверху забит ящиками с продуктами. Нашлись даже молоко и сладости. Основную часть денег — примерно пятнадцать тысяч — Гарт отдал доку на лекарства и с чистой совестью поехал домой, разгружаться.
Город еще не видел такой процессии. Около двадцати девушек в новенькой броне и с автоматами в руках шли по бокам колонны шумной ребятни охраняя ее и чутко следя стволами за малейшим движением вокруг. Замыкая строй, двигалась машина с Гартом и Россом, гордо стоявшим за пулеметом.
Пока девочки, охая и ахая от внезапно свалившейся им на голову неземной роскоши, обживали новый дом, Гарт еще несколько раз съездил в общежитие, перевозя вещи и тех детей, кто из-за болезни не мог ходить.
Наконец, последний рейс был сделан, и юноша повел Пэта знакомиться с системами безопасности. Вопреки опасению, норн оказался довольно смышленым парнем и схватывал все на лету. Уже через час он вполне уверенно управлялся с системой наблюдения и внешнего контроля, с преувеличенной осторожностью тыкая толстыми и сильными пальцами в клавиатуру.
Неожиданно Гарта посетила новая мысль, с которой он спустился на шестой этаж к Сатте. Встретил его многоголосый детский щебет. По коридору летала разнокалиберная малышня с вениками, тряпками и ведрами. К его удивлению, все девочки, проходя мимо, притормаживали, вежливо здоровались и спешили по своим делам дальше. Сатта нашлась в каптерке, где она командовала раздачей постельного белья.
— Устраиваетесь?
— Даже не знаю, как тебя благодарить, Гарт, — она кивнула одной из девушек, чтобы ее подменили, и вышла в коридор.
— У меня небольшой разговор, — Гарт кивнул в сторону холла. — Пойдем, присядем?
— Теперь дом будет работать пусть и не с полной нагрузкой, но довольно интенсивно, — начал он, когда они устроились на мягких диванах. — Нужно назначить ответственных за энергохозяйство, воду и так далее. Кроме того, охранный периметр здесь гораздо больше. Отель, конечно, укреплен сильнее, даже часть камер наружного обзора работает и в порядке пара излучателей. Но все равно, нужно наладить систему охраны. А это еще люди.
— У наших девчонок есть парни в городе. Если не возражаешь, они их подтянут сюда.
— А что за парни? Проблем не будет?
— Большинство проверенно годами, — ответила Сатта. — Ты здесь новичок, а мы знаем уже друг друга как облупленных.
— Ну, новичок или нет, а от всех, кто будет здесь жить, я потребую абсолютного подчинения моим приказам. Особенно от силовой части колонии. И это не прихоть, а простая целесообразность. Я просто лучше вас всех представляю, что такое война.
— Хорошо, — Сатта кивнула, — я передам девчонкам, а они просемафорят в город. Думаю, что на двадцать — тридцать человек мы сможем запросто рассчитывать. Кроме того, у меня есть собственное боевое звено.
— Узнаю школу, — Гарт мягко улыбнулся.
— Как ты вообще догадался, что я ран вай? — Сатта поправила прическу и внимательно посмотрела на молодого мужчину так непохожего на всех кого она видела.
— Это несложно, Сатта. — Охотно пояснил Гарт. — У тебя стойка бойца каноо. Редкий и весьма сложный стиль боя, требующий длительного обучения. Такому учат лишь в двух местах и только девочек. Для мальчиков существуют более эффективные системы. Таким образом, ты или бывший курсант академии безопасности, или ран вай. Первое невозможно по возрасту. В академию принимают с восемнадцати лет. А вот ран вай, куда с шести лет берут девочек-сирот, это уже более реально. Хотя, конечно… что должна была сделать выпускница школы элитных телохранителей для того, чтобы попасть в тюрьму, я просто не представляю.
— Да ничего особенного, — Сатта поправила упавшую на лицо прядь волос. — Будучи на практике на другой планете, сломать руку богатенькому придурку, залезшему мне в трусы.
— Жалеешь, что не сломала ему шею?
— Ага! — Сатта рассмеялась. — А как ты догадался?
— Тоже мне, секрет, — фыркнул Гарт.
Сатта окликнула проходящую мимо девочку лет двенадцати.
— Айя! Найди, пожалуйста, Ламу и скажи ей, чтобы шла сюда.
— Лама — это такая высокая, с пепельными волосами? — спросил Гарт, когда, резко ускорившись, девочка побежала выполнять указание.
— Да. У нее отца и мать забрали, когда ей было всего шесть. Сначала кантовалась в детской тюрьме, а потом ее перевели сюда.
— Как не свихнулась?
— Да ты ее просто не знаешь, — хмыкнула девушка. — Там не человек, а стальная отливка. Причем без дефектов. Я даже боюсь себе представить, какие у нее родители.
— А как вы вообще жили? — поинтересовался Гарт.
Сатта пожала плечами:
— Кто-то ремонтировал электронику, что находили в городе, кто-то шил и перешивал вещи. Совсем малыши занимались стиркой и помогали старателям, пролезая в узкие щели… — Сатта печально улыбнулась. — Как-то Тарса ухитрилась починить большой экран, так мы потом почти месяц горя не знали. В общем, по-разному.
— Голодали?
— А как без этого? — девушка пожала плечами. — Но знаешь, лучше голодать, чем быть дежурной подстилкой для пары десятков ублюдков.
— Я почему спрашиваю, — пояснил Гарт. — Нам же нужно будет как-то организовывать пропускной режим…
— Режим! — Сатта фыркнула. — Выскользнуть ночью, метнуться, пока темно, по своим делам, а потом бежать не чуя ног, надеясь, что по дороге не прихватят.
