Мамонтов повернулся к Мэри, которая, положив на сиденье свои «шпильки», возилась с волосами. Секунда, другая… несколько энергичных слов на кельтике… роскошные рыжие локоны неаккуратной копной упали поверх изящных стилетов. Под ними обнаружились коротко остриженные седые волосы.
Совсем коротко — маленькую овальную пластину тарисситового импланта они почти не скрывали. С видимым облегчением женщина потерла лоб и едва заметно улыбнулась.
— Извините за то, что заставила вас потрудиться, Михаил, — слегка склонила голову она. — Мне хотелось проверить, насколько надежны те документы, с которыми я прилетела на Кортес.
— Вполне надежны, графиня. Только уже засвечены.
— Ну, это-то не проблема. Будем живы — выправлю себе новые.
— У вас что же, есть основания сомневаться в том, что все мы будем живы? — приподнял брови Мамонтов. Происходящее на проносящихся внизу улицах ему решительно не нравилось, но пессимизм графини Сазоновой его изрядно удивил.
— Не то чтобы основания… — задумчиво протянула девушка. Машина вильнула, меняя горизонт, и Мэри поморщилась, снова пристраивая на сиденье соскользнувшую ногу. Филатов сочувственно хмыкнул. — Просто у Маркеса явно не все дома, причем довольно давно. По моему мнению, его следовало утопить в младенчестве. Или хотя бы пятнадцать лет назад, когда мы вместе учились на Картане. И ведь я почти сделала это, сбросив его с моста в канал, вот что обидно. Всего-то надо было — довести дело до конца, да вот не догадалась. А скольких проблем удалось бы избежать…
— Вы сбросили его в канал? — Мамонтов недоуменно рассмеялся. — А позвольте полюбопытствовать — за что?
— Сеньор Энрике заявил, что на меня неприятно смотреть, — фыркнула она.
Мужчины переглянулись, потом уставились на Мэри, и в один голос заключили: — Псих!
* * *
Дома ее ждала тишина. Мягкая, ни к чему не обязывающая тишина пространства, которое радо ее появлению. Дверь открыла Надежда Игнатьевна, сообщившая, что остальные жильцы прибыли, отобедали и отправились с ее мужем обследовать близлежащий спортивный комплекс. В голосе экономки слышалось тщательно скрываемое неодобрение: спорткомплекс? Непосредственно после обеда? Где это видано?! Уж своим бы отпрыскам она точно высказала все, что думает по поводу столь вопиющей несообразности. И можно было не сомневаться: если все они проживут под одной крышей достаточно долго, Мэри и ее экипаж всенепременно рано или поздно попадут в разряд «дети» со всеми вытекающими.
Вполуха слушая болтовню экономки, сообщавшей теперь о том, что случилось, пока хозяйка дома отсутствовала — ничего особенного, за исключением корзины цветов, присланной час назад, — Мэри поднялась на второй этаж в свою спальню. Эту комнату она выбрала потому, что из окна открывался прекрасный вид на имевшийся в саду маленький пруд с кувшинками. Правда, когда она видела его в последний раз, пруд представлял собой зрелище довольно плачевное. Теперь же стало ясно, что в отсутствие хозяйки Иван Кузьмич занимался садом в той же мере, что его жена — домом.
Улыбнувшись, Мэри открыла шкаф и ничуть не удивилась, обнаружив, что все ее пожитки прибыли из дома Сазоновых. Выбрав, во что переодеться, она прошла в примыкающую к спальне ванную и убедилась, что Надежда Игнатьевна приложила руку и тут. Все было на своих местах и ожидало владелицу. Каким образом экономка ухитрилась расставить и разложить все именно в том порядке, который предпочитала Мэри, так и осталось загадкой для последней, хотя… Вполне возможно, что здесь руководил Степан, с этого станется.
Контрастный душ способен творить чудеса: когда полчаса спустя Мэри вошла в столовую, она не чувствовала никакой усталости. Экономка, должно быть, обладала либо даром предвидения, либо чрезвычайно тонким слухом — поднос с закусками очутился на столе одновременно с появлением девушки. Правда, скорость, с которой она ела, заставила Надежду Игнатьевну критически покачать головой. С другой стороны, пожилая дама была настолько польщена энтузиазмом молодой хозяйки, сметавшей с тарелок все принесенное ей, что сама не заметила, как предложила подать кофе в кабинет. Мэри этим немедленно воспользовалась — ей хотелось немного побыть одной.
В кабинете, несмотря на скромные размеры, было просторно. С тех пор, как человечество отказалось от печатных книг, отпала необходимость в шкафах и полках, занимавших когда-то так много места. А загромоздить комнату с высоким потолком столом, парой кресел и диваном — это еще надо постараться. Усевшись за стол, Мэри с удовольствием окинула взглядом изящную цветочную композицию, стоящую на крохотной изящной подставке у дивана. Карточка отсутствовала, но по некоторым признакам (в частности, по тону экономки, которым та сообщила о цветах), можно было почти с полной уверенностью назвать отправителя. Кстати, а не он ли оставил вызов на коммуникаторе? Ну-ка, обратная связь…
Она не ошиблась. Первое, о чем спросил Мэри великий князь после обмена приветствиями, было ее мнение по поводу присланных роз. Впрочем, разговор быстро стал деловым.
— Как прошла ваша поездка, Мария Александровна? — осведомился Константин, когда с отдающей дань приличиям частью беседы было покончено. — Мне доложили об успехе вашей миссии, но я решил, что гораздо интереснее будет услышать подробности от вас.
— Боюсь, Константин Георгиевич, что вас ввели в заблуждение, — слегка поморщилась Мэри. — Полностью успешной я свою вылазку на Лордан назвать не могу. К сожалению, дело оказалось сложнее, чем я предполагала. И все, что я могу предложить Службе безопасности — это почти полторы дюжины имен людей, получивших документы одновременно с нашим покойным подопечным.
— Однако и это немало. За пару недель вы в одиночку сделали больше, чем вся агентура в Пространстве Лордан за месяц.
Мэри покачала головой и еле заметно нахмурилась.
— Моя заслуга в данном случае невелика. У меня сохранились связи и знакомства еще с тех времен, когда я летала туда поразвлечься. Возможно, проблема имперских агентов состоит в том, что их инструктируют быть как можно более незаметными. А Лордан — не то место, где незаметный человек может добиться многого. Во всяком случае, в некоторых областях.
— Возможно, вы правы, — кивнул Константин. — Я подумаю над этим. Не исключено, что ваше предположение имеет смысл донести до князя Цинцадзе. Гм… Скажите, вы сильно устали?
— Если вы имеете в виду доклад Малому Совету, то боюсь, сегодня я на это не способна, — с извиняющейся улыбкой произнесла Мэри.
— А завтра? Скажем, в три пополудни?
