Так бы и сгинул, если бы не одна нелепая случайность, стоившая пары синяков, но спасшая жизнь. Двигаясь словно зомби, не разбирая дороги, вскоре, угодил в яму: земля под ногами разверзлась, доли секунды свободного падения, затем удар, приведший в чувство и пыльная темнота, дышать в которой было, мягко говоря, было затруднительно.
Пыль рассеялась, как и туман в моей голове: выставив ствол автомата, дрожа от только что испытанного, непонятного чувства потери контроля, лихорадочно водил им в разные стороны, ожидая, когда неизвестный враг вздумает проверить ловушку. К счастью, никто пока не позарился на мое бренное тело, и у меня было время оценить обстановку. Оглядевшись, понял, что угодил в старый, размытый водосток, обветшавший и давно провалившийся под тяжестью давящего на него грунта. Мелкие ручейки песка все еще сыпались сверху; этот ненавязчивый шелестящий звук раздражал, словно песок сыпался не за шиворот, а в саму душу. Странное и очень не приятное чувство.
Сердце выбивало бешеный ритм, стремясь пробить грудную клетку и вырваться на свободу.
Я закрыл глаза, но, стоило, глубоко вздохнув, открыть их, как нечто большое и темное обрушилось сверху, заслонив собой весь мир.
Задохнувшись от тяжелого запаха, появившегося вместе с упавшей тенью, я заорал с такой силой, что неожиданный гость замешкался на доли секунды, и я сумел вырвать из-под тяжёлой туши правую руку.
Вонь душила и слепила меня.
Напавший зажал меня вежду своих колен и плотно прижал к земле, это больше мешало ему самому, нежели помогало. Клацающие зубы искали моё горло. Я пытался свободной рукой наносить удары, но это было малодейственным, как и нервные взбрыкивания ногами, я юлил ими по земле в надежде лягнуть в наиболее чувствительное место. Всё впустую. Я хотел вцепиться в лицо мерзкому упырю (то что напавший на меня не был человеком я уже сообразил), но пальцы скользили по осклизлому лысому черепу не находя за что уцепиться. И тут он ухватил меня за кисть и без труда прижал руку к земле.
Я приготовился к концу, но почувствовал тыльной стороной ладони кожаные ножны. Собрав силу и волю в кулак (скорее волю) я сам кинулся на монстра, вонзил зубы в его плечо. От неожиданности он отпустил мою руку, я вырвал нож и вонзил его наполовину лезвия в бок монстра. Он отстранился, и тут же бросился опять, мало обращая внимания на полученный удар, насадившись на клинок до упора.
Плоть прохрустела, с кровоспуска потекло мне на грудь.
Оставив нож в ране, я успел выхватить из разгрузки пистолет и выставить его перед собой. Монстр плотно улёгся грудью на дуло пистолета, едва не свернув мне кисть руки. Сдвинув курок в сторону, и вернув его в прежнее положение, привёл оружие в боевую готовность. Зубы вцепились в мою ключицу, я взвыл от боли и не услышал выстрела.
Раздавшийся дикий рев сразу стих.
Я не понял, кто взревел я или нападавший. Ключица болела. Монстр затих он лежал, уткнувшись в меня носом и казалось просто уснул, прикорнув на моём плече.
Я замер ожидая сопротивления, но нечто, придавившее своим немалым весом, лежало без движения. И отчаянно смердело. Я боялся, что меня стошнит от этого сладковатого, всепроникающего запаха разложения.
С трудом скинув тушу с себя, сдерживая рвотные позывы, вытащил из кармана фонарик — жучок, заработал кистью, производя динамо-машиной слабое электричество.
Увиденное в тусклом свете слабой лампочки не особо вдохновило: полуразложившийся труп, то ли человека, то ли примата, с разорванной выстрелом грудной клеткой мутировавшего до неузнаваемости, смотрел на меня налитыми кровью «шарами». Назвать их глазами язык бы не повернулся. При виде меркой падали, все же не сдержался, и желудок вывернуло наизнанку. Всякое в жизни повидал, но такое — в первый раз.
Когда стало немного легче, еще раз, зажимая нос, осмотрел труп. Не хотелось верить, что передо мной наличествовали останки человеческого тела, но полуистлевшие остатки одежды, лохмотьями свисавшие с тела, говорили об обратном. Смущали только его размеры: по сравнению с ним я был мелким дохляком, дышащим под мышку. Впрочем, это можно было списать на действие радиации.
Заляпанный потрохами я выбрался из ямы, и обнаружил, что солнце вот-вот покажется из-за горизонта. Край неба посветлел. Наступал новый день и, стоило подыскать убежище, где можно было спокойно провести время, отдохнуть, и дожидаться наступления сумерек. Ночь пролетела незаметно, а без детектора радиации (единственное, чего я при всём своём упорстве не смог найти в арсенале бомбоубежища), продолжать путь я не рискнул.
Подходящий подвал нашел без проблем в одном из ближайших домов.
Убежище было достаточно глубоким и прохладным, с единственным входом. Контролировать который, не составляло особого труда, и самое главное с сохранившийся дверью, которую можно было закрыть и подпереть изнутри. Спокойный сон был гарантирован.
Проделав все необходимые приготовления, я выбрал место для сна, почистил одежду и, перекусив тушёнкой, и запив водой из пакета, устроился на отдых.
После пережитых событий усыпалось с трудом, от резкого выброса адреналина до сих пор потряхивало. В голове, словно навязчивая мелодия крутилась мысль о странностях, творящихся в центре города: на окраинах ничего подобного не происходило, да и о суперкомпьютерах (да ещё таких рассудительных), охраняющих здания никто никогда слыхом не слыхивал, хотя вылазки вглубь предпринимались не однократно. И мой новый «вонючий друг», (так назвал для себя напавшую тварь), никогда не встречался егерским патрулям, исходившим почти весь город. Загадка за загадкой. Всё это складывалось в нечто непонятное, вернее не во что конкретное не складывалось.
Уже засыпая, я, почему то, пришел к мысли, что поэтапное разрешение этих тайн приоткроет завесу моего происхождения.
Дождавшись вечера, я вышел из подвала.
Осмотрелся, поправил на ремне автомат и решительно двинулся вперёд, намереваясь к исходу ночи быть в пункте назначения. Не самое приятное времяпровождения бродить по развалинам в ожидании очередного нападения, но, вопреки ожиданиям, добрался без особых проблем; не считая пары растраченных попусту патронов — и все из-за расшатанных в последнее время нервов. Или всё-таки кто-то продолжал следить за мной? И патроны не были выпущены впустую?
Ранним утром, когда солнце еще спало в своей постели за далеким горизонтом, достиг знакомых кварталов. Здесь уже чувствовалось присутствие разумной жизни: указатели на домах, намалеванные тусклой краской не позволяли потеряться — вернее, каждый заблудившийся не смог бы отвертеться, что попал сюда случайно; праздношатающихся туда-сюда проныр, желающих поживиться за счет общины, всегда было предостаточно. Будучи представителем власти, перевидал не одну сотню подобных типов. И если бы не моё внушительное снаряжение в данный момент я запросто, мог бы стать их добычей.
