В эрланских легионах так оно и есть. Но у маршала Тауберта не было и трети бойцов, положенных по штату. И естественно, считалось, что полевые подразделения важнее тыловых и орбитальных.
Это, конечно, хорошо, когда в центуриях вместо положенных по штату шести особистов в наличии от силы два-три. Но не всех это радует — ведь если не будет особистов, подневольные земляне могут просто разбежаться кто куда сразу после высадки или коллективно сдаться врагу, который пока не сделал им ничего плохого.
Правда, особисты тоже земляне, но их гнетет груз ответственности. Вышестоящие начальники или сам маршал Тауберт могут одним нажатием кнопки убить любого особиста, который допустит подобный инцидент.
Даже просто утаить сведения, порочащие того или иного легионера — и то смертельно опасно. Ведь особисты следят друг за другом и первыми, кого расстреляли перед строем пулями под челюсть в назидание всем бойцам легиона были как раз некоторые из них.
И все-таки особистов мало. Пока под их контролем находятся только земляне — это еще куда ни шло. Землянам деваться по большому счету некуда — в Народной Целине их никто не ждет.
А вот когда в легионе появятся мобилизованные целинцы, дело может принять крутой оборот. Согласится кто-нибудь из сиюминутного страха пойти на службу легионерам — а потом по зрелом размышлении не выдержит тяжкой ноши предательства, и потянет его на подвиг. И если особист из космоса не уследит, то ведь может такой герой перестрелять всех своих кураторов-землян за милую душу.
Это был главный страх легионеров в связи с предстоящей мобилизацией, и в штабах от фаланги и выше спорили, что лучше — включать мобилизованных в состав штатных центурий или формировать из них отдельные части. Решили предварительно попробовать и то, и другое.
Отдельные части, конечно, предпочтительнее — круговая порука мажет, как копоть, и вряд ли сто человек, пошедших на службу врагу из страха за свою жизнь, в одночасье все как один превратятся в героев.
Но ведь кадровые центурии тоже надо кем-то пополнять. Они и так недоукомплектованы, а что будет, когда начнутся потери.
Конечно, звездолеты будут и дальше гонять через космос, реинкарнируя на ходу новые контингенты землян. Но этого мало.
А тут еще и с каналами связи проблема. Их вроде бы много, но уже ясно, что на все нужды не хватит. По эрланским правилам во время боевых действий на планете все звездолеты легиона должны висеть над районом боевых действий и обеспечивать голосовую и компьютерную связь, радиоразведку и дезинформацию противника, ориентировку легионеров на местности и контроль за перемещениями врага.
А чтобы умножить число каналов и рассредоточить их пространстве, челноки и катера зависают над планетой отдельно от своих кораблей в стратосфере и на орбитах низколетящих спутников.
Так это делается в имперских войсках Эрлана. А в легионе маршала Тауберта все по-другому. Его челноки будут заняты. Им предстоит перевозить на звездолеты пленных, предназначенных в уплату концерну «Конкистадор».
И звездолеты легиона тоже будут заняты. Им предстоит возить тех же пленных на базы «Конкистадора». Часть пленных решено разместить на опорной планете и использовать на строительстве новой базы концерна, а других придется возить в удаленные галактики. Месяц пути в одну сторону.
Так что со связью будут большие проблемы. И у особистов, и у оперативников, которые должны в спокойной обстановке следить из космоса за действиями подразделений и частей и по первому требованию давать советы их командирам и даже отдельным солдатам.
А главное — оперативников тоже катастрофически мало. Хорошо, если по три человека на центурию вместо восьми. А психологов, капелланов и дистанционных медиков нету вовсе.
В эрланских легионах особисты, психологи и капелланы делят между собой функции замполитов. А в легионе Тауберта особисты превратились в нечто вроде вертухаев, и на первое место вышла лишь одна их функция — по меркам имперских войск далеко не главная. А про главную все почти забыли.
Даже добрые вести для поднятия боевого духа до сведения личного состава доводили не особисты в роли замполитов, а командиры.
Как раз перед тем, как звездолет 13-й фаланги отправился в обратный путь к опорной планете, всю фалангу построили на парадной палубе, и генерал Бессонов объявил, что солдаты и офицеры легиона, участвующие в высадке по приказу маршала Тауберта имеют право брать трофеи. А кроме того в ходе войны и после ее окончания все солдаты и офицеры получат свою долю общей добычи легиона в соответствии со званием и личными заслугами.
Этот приказ Тауберт издал в качестве пряника и приманки для земных офицеров, которые очень неохотно принимали повышения в должности и чине. Теперь же было официально объявлено, что после войны каждый генерал может стать богатым человеком, да и офицеры тоже будут людьми небедными. Если, конечно, доживут.
Но генерал Бессонов зачитывал приказ без всякого удовольствия. Он слишком хорошо знал, какие идеи бродят в ставке с прицелом расширить и углубить мысли, в нем заложенные. А заодно подставить землян так, что им вообще будет некуда деваться с непотопляемой подводной лодки под названием Целина.
Рядовой Игорь Иванов, курсант учебной роты полка связи дальней авиации, очнулся в неизвестном месте и не сразу понял, что лежит совершенно голый в струе ослепительного света, а над ним склонилась женщина в белом.
Это было странно, потому что буквально только что Игорь стоял по стойке «смирно» на плацу в своей части, и был пасмурный вечер 12 апреля 1999 года от Рождества Христова, развод караула и суточного наряда, в котором рядовой Иванов значился дневальным по штабу.
Игорь Иванов, сын старого хиппи и школьной учительницы, имел все основания считать себя неудачником. Мало того, что ему не удалось поступить с первой попытки в вуз, так он еще не смог и грамотно закосить от армии по дурке.
Кончилось тем, что Игорь чуть было не угодил под суд за уклонение от призыва, и единственное спасение состояло в том, чтобы все-таки сдаться и пойти в армию.
Тут фортуна слегка приобернулась к нему лицом. Игорь попал в элитную часть — полк центрального подчинения, расположенный посреди Москвы. Здесь и кормежка получше, и дедовщина не зверская, и офицеры с проблеском разума в глазах.
И вот вдруг такая странность на третьем месяце службы.
Не успел Игорь подумать о больнице и дернуться, чтобы прикрыть гениталии от взгляда медсестры, как чьи-то сильные руки рывком сорвали его с ложа и поставили вертикально.
Тут до Игоря дошло, что на больницу все это не очень похоже. Антураж навевал скорее мысли о декорациях фантастического фильма, а ложе, с которого его сняли, было похоже на саркофаг.
